Тви-репортаж из зала суда: легитимность по казахстанским законам

0
320
Фото nv.kz

Коллеги из проекта «Новый репортер» любят озадачить каверзными вопросами. Последний из них – можно ли журналистам вести тви-трансляцию из зала суда, где  рассматривается уголовное дело — заставляет задуматься о том, какими семимильными шагами  развиваются и  внедряются  информационные технологии и о том, насколько быстро устаревают наши представления о том, что законно, а что нет.

Предыстория такова. Журналисты газеты «Новый вестник» (Караганда) присутствовали на открытом судебном процессе. Поскольку рассматривалось незаурядное  уголовное дело (суд над руководством колонии в Балхаше, откуда в 2011 году была совершена попытка массового побега),  решили вести тви-трансляцию. Провели ее. Потом задались вопросом – а надо ли было сообщать судье об онлайн-репортаже, и можно ли было по закону «твитить» информацию, сидя в зале суда и освещая судебный процесс по уголовному делу, могут ли к ним быть претензии после публикации от судьи?

Тви-репортаж из зала суда вели журналисты и блогеры и на громком процессе в Жанаозене, где до сих пор судят участников декабрьских столкновений. Актауская газета «Лада» в первые дни после начала суда поместила виджет с хештегом #Актаусуд в своем материале.

Давайте попробуем разобраться.  Сейчас практика освещения уголовных судебных процессов такова.

Журналисты и представители СМИ вправе:

  • присутствовать на открытых судебных разбирательствах по уголовным делам.  Безусловно, уголовные дела могут рассматриваться и в закрытом режиме по причине разглашения государственных секретом, если рассматриваются дела с участием несовершеннолетних и в некоторых других случаях. Несмотря на то, что  судебное разбирательство по уголовному делу может пройти в закрытом режиме, приговор суда и постановления, принятые по делу, во всех случаях провозглашаются публично.
  • фиксировать ход открытого  судебного разбирательства по уголовному делу.  Как и чем фиксировать? Письменно, условно говоря,  с помощью ручки и блокнота, потому как в отличие от разбирательств по гражданским делам, в ходе которых ведение аудиозаписи – нормальное явление,  при разбирательстве по уголовным делам аудиозапись  допускается с ограничениями.

Что делать  нельзя?

Фотографировать,  использовать  видео- и звукозапись в ходе главного судебного разбирательства.  Эти действия  допускаются только с согласия участников процесса и с разрешения председательствующего по делу, и они не должны мешать нормальному ходу  судебного разбирательства. Председательствующий по делу может как разрешить применение видео-,  звукозаписи, так и запретить ее применение в любой части судебного разбирательства.

Эти ограничения вызваны, в общем-то, не столько  желанием ограничить права журналистов на доступ и получение информации, сколько желанием установить «железный» порядок в зале суда, максимально исключив все раздражители, на которые нервно реагируют участники процесса:  операторов, двигающих технику;  фотографов, свободно передвигающих по залу и т.д.

Что такое тви-трансляция с точки зрения обеспечения гласности судопроизводства? Фиксация хода открытого судебного разбирательства. Конечно, не с помощью ручки и блокнота, а помощью интернет-технологий, но и не более того.

При этом, отметим, что это не только фиксация, но и одновременное распространение информации, то есть то, что  обязаны выполнять средства массовой информации, к которым отнесены и интернет-ресурсы по казахстанскому законодательству.

По большому счету нет никакой разницы между журналистом, фиксирующим ход судебного процесса  по старинке — блокнот-статья-газета, и журналистом конвергентной редакции, который за ненадобностью уже почти не пользуется блокнотом и ручкой, а сразу отправляет информацию о ходе судебного процесса  на сайт газеты, тви-аккаунт или на страницу издания в Фейсбуке.

И тот, и другой обеспечивает надлежащую гласность при отправлении правосудия; и тот, и другой  не мешают нормальному ходу судебного разбирательства. Их действия не влияют на объем процессуальных прав и гарантий участников процесса.

Информация, которую они распространяют, является их частным, субъективным мнением и никаким образом не сможет повлиять на решение суда. Вся разница между ними — в использовании  определенных  технологий фиксации и передачи информации. Заметим при этом, что уголовно-процессуальное законодательство регламентирует лишь определенные виды фиксации и передачи информации, не затрагивая при этом интернет-технологии.

Надо отметить, что казахстанская судебная система тоже достаточно широко внедряет современные информационные технологии, просто не ушла еще настолько далеко. Судопроизводство автоматизировано, судебные архивы оцифрованы,  председатели судов общаются с населением через интернет-приемные, протоколы судебных заседаний тоже уже не пишутся по старинке секретарями в блокнот, а ведется видеозапись. Так что кто знает, возможно, в скором времени запестрит твиттер аккаунтами громких судебных процессов, в фейсбуке появятся страницы казахстанских судов, а онлайн-трансляция  процессов станет привычным делом.

 

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь