Хорошая новость — в таджикских онлайн-медиа говорят о проблемах людей с инвалидностью достаточно много; плохая — журналисты до сих пор называют их инвалидами, больными людьми или даже психбольными. Иногда СМИ, особенно таджикоязычные, стараются наделить их красивыми эпитетами: например, назвать незрячего человека — дословно — «светящийся изнутри» (рушан замир — тадж.).
Сами люди с инвалидностью такие определения расценивают как панибратство или бестактность.
«У меня такие ограниченные возможности, что я до сих пор не могу взять всю семью и отвезти их на отдых к морю», — говорит председатель «Лиги женщин с инвалидностью Иштирок» Саида Иноятова журналистам, для которых эта организация проводит специальный тренинг по корректному освещению тематики, связанной с людьми с инвалидностью.
Она объясняет: несмотря на то, что в соседнем Кыргызстане было принято решение официально закрепить словосочетание «человек с ограниченными возможностями здоровья», такая терминология ей самой и активисткам «Лиги женщин» не нравится.
— Мы выступаем за то, чтобы все говорили «люди с инвалидностью», этот термин нас устраивает. В Таджикистане пока нет рекомендаций, какие термины употреблять; до сих пор во всех официальных документах используется на русском языке слово «инвалид», на таджикском «маъюб», и такие же термины используют наши журналисты. Но нам они не нравятся, — объясняет Саида.
Термин «person with disability» — «человек с инвалидностью» — применяется и в Конвенции ООН. Мировым стандартом считается правило «рeople-first language» — когда говорят о ком-то, первым делом называют его человеком, а уже затем говорят о его болезни или особенности. Выражения «человек с ограниченными возможностями» рекомендуется избегать, так как оно, наравне со словами «больной», «неполноценный», создаёт стереотипы. В английском языке слово invalid — «немощный» — давно не употребляется для обозначения человека с особыми потребностями. К сожалению, вся эта некорректная терминология присутствует в таджикских СМИ, и не только эта.
— Иногда таджикоязычные журналисты зачем-то хотят придумать что-то поэтическое для обозначения людей с инвалидностью и называют незрячих людей, например, «рушан замир» («светящийся изнутри»). Нет, конечно, это очень красивые термины, они звучат как комплименты, но вызваны не поступками, не моральными качествами, а инвалидностью. Это неправильно, — говорит Саида.
Говорят журналисты
В тот день, когда «Лига женщин с инвалидностью Иштирок» проводила свой тренинг для журналистов и объясняла, какую терминологию употреблять, медиагруппа «Азия Плюс» отправила вот такое пуш-уведомление своим подписчикам: «Мы сами растим психбольных». На сайте этот анонсированный материал назывался немного по-другому: «Главный психиатр страны: «Мы сами растим психически больных»» и был посвящён Дню психического здоровья, который отмечается 10 октября.
Чуть раньше — в июле этого года, когда редакция следила за жуткой историей маленькой девочки, которую подожгли подростки, журналисты «Азия Плюс» сообщали в заголовках: «МВД назвало главного виновного в поджоге Осии. Он помещён в психушку» или «Двух поджигателей Осии отправили в столичную спецшколу. Третий — в психушке».
Российский сайт «Такие дела» ведёт на своем сайте специальный словарь «Мы так не говорим», в котором прописывает корректную терминологию. В предисловии к этому словарю редакция отмечает: «Мы в «Таких делах» пытаемся изменить общество с помощью текстов. Мы рассказываем о социальных проблемах, показываем способы их решить и вдохновляем наших читателей. Но важно не только то, о чём мы пишем, но и то, как мы это делаем и какой язык используем».
В этом словаре есть разделы разных категорий людей, в которых собрана некорректная лексика. Заходим в раздел «Психические расстройства», слово «психбольной» значится одним из неправильных терминов. Лучше использовать «человек с психическим или ментальным расстройством».
«Есть простое правило: если слово звучит как ругательство и может быть применено к здоровому человеку, с ним что-то не так», — объясняет изданию недопустимость употребления слов «психбольной» или «псих» Данила Гуляев, нарративный психотерапевт.
То же самое касается и других терминов (олигофрен, дебил, кретин), которые давно перекочевали из специальных словарей в обычный лексикон в качестве ругательств, и применять их в отношении людей с расстройствами считается некорректным. В нежелательный список попадают и слова «аутист» или «даун», но с этими двумя терминами в том же издании «Азия Плюс» всё очень неплохо. Рассказывая об этих людях, журналисты употребляют корректные «дети с аутизмом» или «дети с синдромом Дауна». Возможно, на то, что журналисты употребляют правильную терминологию, обозначая эти категории людей, влияет работа нескольких сильных общественных организаций, которые занимаются просвещением общества в Таджикистане. Прежде всего, это «Ирода», которая рассказывает о людях с аутизмом, и движение «Назари Дигар», которое говорит о детях с синдромом Дауна.
Люди с неограниченными возможностями
«Инвалидами» людей с различными особенностями таджикские СМИ также называют регулярно, причём одно и то же издание может употреблять разную терминологию: и корректную, и нет. Например, на сайте «Радио Озоди» есть материал от 2017 года под заголовком «Инвалида из Гиссара после «облавы» освободили от службы в армии», в 2018-м опубликован текст «Они не инвалиды, а люди с ограниченными возможностями», и в 2019-м сообщение о том, что «В Душанбе злоумышленники ограбили швейный цех для женщин с инвалидностью». Такой же разброс в терминологии в онлайн-издании «СугдНьюс», которые то пишут про женщин-инвалидов, то про инвалидов; на сайте информагентства «Авеста», в издании «Азия Плюс» и в других медиа. Впрочем, при поиске заметно, что в 2013-2014 годах журналисты использовали исключительно слово «инвалид», начиная с 2015-го в таджикистанских медиа все-таки используется правило «рeople-first language».
— Десять лет тому назад было всё гораздо хуже в наших медиа и с терминологией, и с темами для материалов, в которых затрагивалась жизнь людей с инвалидностью. Общественные организации работали с журналистами, и результаты есть, корректной терминологии сейчас гораздо больше, — говорит Саида Иноятова.
Кроме использования терминологии, таджикистанские СМИ часто виктимизируют или героизируют людей с инвалидностью, что также рождает в обществе стереотипы. Руководствуясь благими намерениями, таджикистанские журналисты, например, подбирают жалостливую фотографию в качестве иллюстрации или рассказывают историю о том, как вопреки всему человек с инвалидностью может сохранить оптимизм или прокормить семью.
— Люди с инвалидностью — не жертвы и не герои, они такие же люди, как и все остальные, просто со своими особенностями. Мы благодарны журналистам за то, что они поднимают проблемы, рассказывают о барьерах, которые мешают людям с инвалидностью жить полноценной жизнью, но выступаем против того, чтобы просто сам факт активности человека с инвалидностью преподносился как сенсация или что-то экзотическое, — говорит Саида Иноятова.
Таджикистанские СМИ нередко совершают и ошибки при вёрстке материала: например, используют линки и теги типа «читайте по теме», которые не только не подходят к истории про людей с инвалидностью, но и могут оскорбить. Например, «Спутник Таджикистана» в августе 2019 года опубликовал у себя на сайте любительский видеосюжет о парне с инвалидностью, который в кадре ходит на руках под комментарий оператора — мол, вот он спускается по горе под наклоном в 90 градусов, вот он идёт на руках по забору. В публикации говорится, что съёмки проходили в Хатлонской области — регионе, где людям с инвалидностью из-за полного отсутствия инфраструктуры действительно приходится ходить на руках, чтобы решить свои бытовые вопросы. Однако о том, что они сталкиваются с проблемами, в материале нет ни слова. «Стальная спина и несокрушимая сила воли молодого парня-инвалида из Таджикистана покорили сердца пользователей социальных сетей», — сообщает «Спутник Таджикистана» и уже в самом тексте вставляет ссылку вот на такой материал: «Спортивный щенок делает стойку на лапах: чем это закончилось — видео». Причём некоторые таджикские издания с удовольствием перепубликовывают этот материал с тем же линком.
В Конвенции о правах инвалидов (ООН, 2006 год), которую Таджикистан подписал в марте прошлого года, указано, что «инвалидность — это эволюционирующее понятие, она является результатом взаимодействия, которое происходит между имеющими нарушения здоровья людьми и отношенческими и средовыми барьерами и которое мешает их полному и эффективному участию в жизни общества наравне с другими». Другими словами, инвалидность — это препятствия или ограничения деятельности человека с физическими, умственными, сенсорными, психическими особенностями, вызванные существующими в обществе условиями, при которых люди исключаются из разных сфер жизни. То есть инвалидность — это социальное, а не медицинское понятие. Это одна из форм социального неравенства. И для того чтобы начать искоренять это неравенство, о нём нужно хотя бы правильно начать говорить.
