Такого рода журналистскую работу следовало ожидать: кто-то из репортёров должен был оказаться в «грязной зоне» инфекционной больницы, где скрытые от глаз посторонних пациенты и врачи борются с коронавирусом. Наверное, не случайно это сделал телеканал «Алматы», существующий в том числе для информационной поддержки городского акимата — не представляется, например, как «зелёный свет» на прохождение больничных заслонов могло получить издание вроде «Vласти», с редакционной политикой, не исключающей критику государства. Так думал я, приступая к просмотру документального фильма «COVID-19 — бой с тенью», который на прошлой неделе вышел на телеканале и оказался интересным, хотя и не без недостатков — вполне ожидаемых и совсем неожиданных.
Комплимент шефу
Сразу могу сказать: фильм «COVID-19 — бой с тенью» — одна из тех работ, что с первых минут поднимает вопрос журналистских стандартов. Сразу же, на старте, автор Аскар Сергалиев напоминает нам: некоторые госорганы переходили в период ЧП на круглосуточный режим работы, да и оперативный штаб, возглавляемый акимом Бакытжаном Сагинтаевым, функционировал «день и ночь». Насколько вынужденным был этот комплимент опосредованному начальству, я судить не берусь. Но не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять: на телеканале «Алматы» члены команды акима — одни из главных ньюсмейкеров, так было и будет при любом руководителе администрации, а информационная поддержка акимата означает и пиар-продвижение конкретных личностей. И я не зря уделяю этой небольшой, но значимой детали так много времени: когда я смотрю подобные фильмы от небольших зависимых редакций, всегда приходится оценивать реализованные риски, главный из которых — влияние отношения автора и редакции к местной «доске почёта» на дальнейшее повествование.
Конечно, можно это упоминание Сагинтаева объяснить как-то иначе. Но дело в другом: этот комплимент дежурному по Алматы, как и рассказ зрителю, что объявленный 19 марта режим чрезвычайного положения отменили 11 мая, и что в эти два месяца большинство горожан были вынуждены запереться в своих квартирах, не показались мне обязательными. Добрые три минуты автор вводит нас в курс давно известных дел, вновь вспоминая Ухань, объясняя, что «расстояние для COVID-19 не имеет значения», будто мы только очнулись от летаргического сна и огромный массив информации, обрушившийся на планету за эти недели, просто не заметили. Этот банальный гид по пандемии с рассказом об опустевших городах и беззащитности человечества «перед лицом новой угрозы» будто служит идее увеличения масштаба фильма, но драгоценное эфирное время тратит совершенно впустую.
«Несмотря на всю трагичность происходящего, находится немало скептиков, считающих, что никакого COVID-19 в природе не существует. Всё это, якобы, выдумка планетарного масштаба. Так это или нет, пускай зритель решает сам», — тут же великодушничает автор. В этом его согласии смысл отсутствует по двум причинам: фактически зритель и так делает умозаключения, без оглядки на чьё-либо соизволение; если же мы имеем дело с демонстративной толерантностью к чужому мнению, то мне не терпится задать вопрос: почему это сострадание обнаруживается к самой возможности поверить явному фейку (который планетарного масштаба и есть)? Другими словами, автор допускает: болезнь — это всего лишь домыслы. Прекрасное начало фильма!
Однако я готов идти навстречу и проявить солидарность к автору. Допустим, случилась неловкость. Цель была совершенно другой: создать к ложному утверждению иронический подтекст да заинтриговать — окажутся ли доказательства существования вируса, изложенные в фильме, убедительными? Дескать, «решать, конечно, вам, но посмотрите фильм и сами всё поймёте». Но если эта версия верна, я снял этот межстрочный нарратив только после третьего просмотра эпизода, уж слишком посыл получился неявным. Велики ли шансы у зрителя понять его с первого эфирного раза? Сомневаюсь. Тем более, это вынужденное детективное расследование показалось мне в тягость, вступление и без того серьёзно затянуто, но это не смущает автора, и он объясняет зрителю в целых двух синопсисах, о чём этот фильм.
«Сегодня мы расскажем о тех, кто на протяжении всех этих 70 с лишним дней, рискуя здоровьем, а, возможно, ценой собственной жизни продолжает бороться с невиданным прежде врагом человечества», — обещает Аскар Сергалиев.
Потом выдаёт тот самый общий справочный бэкграунд про Ухань, мир и пандемию и вновь анонсирует: «В этом фильме мы покажем эксклюзивные кадры, снятые внутри инфекционной больницы на профессиональную камеру. Вы увидите будни врачей-инфекционистов и узнаете о коронавирусе от тех, кто на себе ощутил всю мощь этого страшного заболевания».
Я не хочу показаться предвзятым, но не могу не констатировать, что словосочетание «профессиональная камера» в июне 2020 года звучит не то чтобы не заманчиво, а несколько невнятно. Потому что относительно дешёвые экшен-камеры и не самые дорогие фотоаппараты с функцией видео давно используются и в профессиональных целях.
Но долгое вступление, наконец, завершилось. И мой скепсис, им вызванный, начал развеиваться.
Лучше, чем показалось
Сейчас, когда я прошёл эту дистанцию, хочу сказать: журналист Аскар Сергалиев долго запрягает, но быстро едет. Потому что остальная часть фильма заметно лучше.
Конечно, по сути, «COVID-19 — бой с тенью» — это большой специальный репортаж, а вовсе не документалка. Несоответствие видовым и жанровым дефинициям, в принципе, не фатально: в одной из публикаций я затрагивал проблему современного дрейфа понятия документалистики. И теперь, доверившись тенденциям, я предпочитаю не сопротивляться авторам — так ли на деле важно, как вы назовёте этот свой корабль? Тем более в целом в качестве репортажной работы «COVID-19 — бой с тенью» вполне убедителен. Допустив провисание первых нескольких минут (конечно, на ТВ провал первых минут означает провал вообще, но стоит ли быть принципиальным — работа выложена и на YouTube), автор отыгрывается после.
Самое главное достоинство этого фильма — хорошо проведённая работа по сбору важной и просто интересной информации.
Аскар Сергалиев показывает неудобный противочумный костюм (даже примеряет его и сам, а после делится впечатлениями). Также журналист демонстрирует кадры из реанимации и тяжело дышащего пациента, оказавшегося в опасном положении. В фильме приводятся комментарии бессимптомных больных и тех пациентов, что уже пережили самое страшное. Показываются врачи, которые на время работы в опасных условиях вынуждены жить в гостиницах, скучая по семьям. Журналист утоляет зрительское любопытство и даже даёт слово переболевшим медикам. Нагляден эпизод, когда заведующий отделением реанимации показывает два рентгеновских снимка: лёгких пациента в начальной стадии болезни и почти полностью поражённых вирусом. Зрелище оставляет неизгладимое впечатление.
Да, в тексте встречаются фразы, тянущие на афоризмы. «Поставить на ноги пациента, имеющего целый букет сопутствующих заболеваний, способных значительно ослабить иммунитет, крайне сложно. Вся надежда на Всевышнего и аппарат искусственной вентиляции лёгких», — например, говорит журналист за кадром и будто не может определиться — на религиозный либо на научный способ описания мира ему опереться. Но в целом Аскар Сергалиев производит впечатление опытного телевизионщика и крепкого новостного журналиста, который понимает, что интересного можно показать зрителю в гулких больничных коридорах и аскетичных палатах.
Новостной опыт чувствуется во всём: в организации повествования с помощью множества синхронов и качественных, понятных интершумов, в незамысловатости (в хорошем смысле) и динамичности истории, которая подаётся через людей; в некоторой схематичности героев, мелькающих один за другим, зато увеличивающих поступление информации в единицу времени. Главные герои тоже есть — это заведующие отделениями Манас Абдылдаев и Салтанат Айбосынова. Они показаны в фильме профессионалами, которые готовы терпеть временные лишения, и, видимо, символизируют благородство своей профессии: не жалуются на неудобные костюмы, готовы жить вдали от семейного очага и думают о пациентах даже после работы.
Пожалуй, в итоге картина даже несколько пасторальна, в ней не обходятся острые углы — их просто нет. Переболевшие врачи не рассказывают, почему заражались от пациентов, и с самого ли начала у них были специальные средства защиты (история с массовым заражением медиков в алматинской клинике до сих пор на слуху), не рассуждают о цинизме власти и общества, которые о них вспоминают лишь перед лицом пандемии, посвящая им такие вот фильмы. Зато нам показывают, как после трудового дня уже в гостиницу организованно привозят ужин, который, что примечательно, нахваливают не сами врачи, а журналист.
«Городские власти позаботились, чтобы медики могли комфортно отдохнуть после тяжёлой работы. Еду готовят в лучших точках общественного питания Алматы», — отчитывается автор. И в этом его откровении про «лучшие точки» общепита видится не столько желание отразить действительность (потому что нам даже не объясняют критерии оценки — лучшие, потому что ближайшие? высокодоходные? модные?), сколько желание вновь отвесить комплимент «организаторам банкета».
А в заключительном эпизоде нам рассказывают о том, что подвиг врачей увековечен: «Пандемия 2020, безусловно, войдёт в анналы мировой истории. С эпидемией таких масштабов человечество ещё не сталкивалось. Впрочем, алматинцы уже увековечили подвиг героев в белых халатах, и пусть пока только на фасадах высотных домов», — объясняет автор, путая зрителя своим «впрочем», которое не ложится в реплику по смыслу. Но даже если не быть дотошным в духе редакционной летучки, привлекает внимание сама манера широко обобщать. Речь идёт об одном мурале на фасаде здания, в котором медиков благодарят за труд, приводится комментарий руководителя галереи «Алматы» (выражает благодарность акимату за выделение фасада дома), но журналист нам уже доложил: это сделали алматинцы. И умозаключение апеллирует явно не к городской прописке художника и галериста. Думаю, такие обобщения в духе «алматинцы решили», «казахстанская молодёжь одобрила», «трудящиеся страны решительно возражают» неоправданны и несколько опрощают действительность.
И в итоге фильм производит противоречивое впечатление. С одной стороны, автор демонстрирует явное умение собирать и в репортажном ключе адекватно подавать информацию. С другой — 20-минутный фильм без проблем можно было сократить на добрых пять минут. С изъятием из фильма и без того больше формальных, чем убедительных, расшаркиваний перед акиматом, «COVID-19 — бой с тенью» стал бы лучше — хотя бы потому, что зрителю не пришлось бы «входить в положение» и вспоминать, что он смотрит фильм канала, тесно связанного с руководством Алматы. Это интересная проблема, потому что, будто ненароком упоминая акимат и главу городской администрации, создатели фильма так или иначе погружают картину в парадигму чиновнической риторики, в которой и одобрение, и критика существуют в контексте вечной борьбы за имидж.
Но отменяет ли это мою зрительскую благодарность съёмочной группе, которая снимала в больнице, рискуя здоровьем? Конечно, нет. И — спасибо им за это. Навряд ли журналисту и оператору какое-то время полагалось жить в гостинице.
