Ни одну государственную программу казахстанцы так не высмеивали, как программу «Рухани жаңғыру». Народ веселили истории о плагиате логотипа и чудаковатые способы пропаганды, соцсети всё ещё полны мемов. В лексику пользователей даже вошли новые слова «руханижаңғырнулся», «руханижаңғыризация», используемые в ироничном контексте. Шутки шутками, но бюджеты из средств налогоплательщиков на программу выделены, и немалые. За три года её реализации интернет буквально забили профессиональным и самодельным видеоконтентом. Его содержание оценила медиакритик «Нового репортёра» Анар Бекбасова.
Степь, парящий орёл, облачённые в национальную одежду актёры, танцовщицы в камзолах, дети, косяки лошадей, государственный флаг — таким пафосным видеорядом в разных вариациях в Казахстане давно пропагандируют патриотизм. Подобные кадры вдохновляли нас начале девяностых. Изображение атрибутов Независимости вселяло веру в будущее. И вот, спустя почти 30 лет, когда с вполне логичной претензией зритель давно задаётся вопросом «И что дальше?», госпропаганада снова пускает в ход развевающийся флаг, парящего орла и пляски на улицах, только кадры дополняют логотипом «Рухани жаңғыру».
«А есть акимы, которые свою ежедневную работу записывают как работу в рамках «Рухани жаңғыру»? Постоянную работу — проведение фестивалей, спортивных состязаний акимы заявляют, что провели в рамках «Рухани жаңғыру». Но это же профанация. Это значит, что они не понимают, что такое «Рухани жаңғыру»», — сокрушался автор идеи духовной модернизации Нурсултан Назарбаев на одном из официальных мероприятий в феврале 2018 года.
В это время в алматинском детском саду зубрили посвящённую Назарбаеву песню «Нур аға». Благо, от исполнения произведения уберегли детей, воспитатели справились сами.
Назарбаев прав: «Рухани жаңғыру» — как, впрочем, и десятки других программ до неё, — реализуют по накатанной, исполняют для галочки. Её идея, если вдуматься, вполне логична — призвать граждан быть открытыми к изменениям, но при этом не отрицать собственную культуру и традиции. Только свернуть с наезженной за 30 лет колеи госаппарат уже не может. Поэтому школьники Экибастуза в рамках «Рухани жаңғыру» устраивают дебаты и всерьёз спорят, 30 лет независимости страны — это много или мало?
Обе стороны восхваляют достижения власти и находят изъяны у разных стран. У США, например, или Беларуси, где люди то и дело выходят на протесты. Это, по мнению дебатеров (а, может, только по мнению организаторов события), признак отсутствия в государстве единства и согласия. Какое есть, как выясняется, конечно же, в Казахстане. Также в рамках «Рухани жаңғыру» дети с родителями жарят баурсаки под кюй «Адай», и это невыносимо смотреть тем, кто понимает значение кюя, отражающего борьбу, стремление к независимости.
Молодёжь постарше пляшет на флешмобах, изображая птиц. Некоторые публикуют клипы на песни о счастье называться казахом и быть ведомым по особому пути Елбасы.
Сельские библиотекари и краеведы монтируют видеорассказы о любви к родине словами Елбасы таким безучастным закадровым голосом, будто их пытали.
Воспринимать видеоконтент «Рухани жаңғыру», понимать её суть зрителям нелегко. Программа не обсуждалась с обществом, её спустили сверху и теперь топорно насаждают. Поэтому даже дорогостоящие видеоролики, созданные профессиональной съёмочной группой, не то что не мотивируют к чему-либо: отталкивают.
— Каждое лето я помогал почти всем жителям в ауле в огороде, — рассказывает дед внуку в ролике «Патриотизм начинается с малой Родины».
— Ух ты! Ата, получается, у нас в крови помогать всем?
— Не только в крови у нас, балам, а в крови каждого казахстанца, который чтит своих предков и всегда помнит свою малую Родину.
Ирония в том, что в этом ролике с неправдоподобными диалогами камера рассказала зрителю гораздо больше, чем задумывали авторы. Действие происходит в типичном ауле, абсолютно не изменившемся с конца девяностых, с его низенькими белыми домами советской постройки с выкрашенными в синий цвет деревянными оконными рамами. Об отсутствии газоснабжения и водопровода сообщают в кадре газовый баллон и алюминиевая фляга у входной двери. В этой серии видеоконтента сложно обнаружить общественно важную цель.
В ролике «Саукеле» невеста красуется перед зеркалом в белоснежном свадебном платье. Вдруг появляется её бабушка, и между ними происходит следующий диалог:
— Красиво, конечно. Но что это всё символизирует?
— Я не знаю. Просто красиво. Как в американском кино.
— Вот и с мужем разбежитесь через три года, как в американском кино. А я в своё время в саукеле выходила замуж.
В итоге после назидательной беседы невеста решает надеть саукеле. Авторы ролика не только противопоставляют одну культуру другой, но и навязывают стереотип, что недопустимо даже для коммерческой рекламы. Стоит отметить очень качественные съёмку и монтаж, но верить героиням абсолютно невозможно, ведь обе говорят по-русски с очень заметным казахским акцентом, поэтому диалог абсолютно неестественнен.
Другой ролик под названием «Дастархан» авторы преподнесли как пропаганду необходимости приносить в жертву личные желания ради соблюдения традиций. В нём муж по дороге в гости просит жену, соблюдающую диету, съесть кусок мяса, который на семейном обеде подаст дедушка. За столом женщина всё-таки отказывается от мяса, но, почувствовав неодобрительные взгляды родственников, съедает. Присутствующие от этой нетолерантности к келин становятся счастливыми. Подобный посыл архаизирует сознание, а вовсе не модернизирует его.
Если ролики с участием актёров держат внимание зрителя благодаря кинематографическим приёмам, то в других видео — например, в ролике «Сакральная география — каркас национальной идентичности», видимо, решили положиться на закадровый текст следующего содержания: «У каждого (художника — А. Б.) своя техника исполнения, свои взгляд и мотивация. Один из нас мотивирован древними письменами, а кто-то ищет суть в совсем простых вещах. Всё это — творческая фантазия и проявление художественного искусства. Но нас объединяют общие природные богатства, история нашей страны и люди, которые в ней проживают. Нам дают вдохновение культурные ценности, заложенные в генетическом коде».
Этот малоосмысленный набор слов демонстрирует не только безответственность создателей ролика и неуважение к зрителю, но и вызывает вопросы к заказчику, оплатившему услуги авторов, — вероятно, из государственного бюджета. Кстати, заказчик всех этих видеопроизведений, как и сами авторы, в титрах не указан.
Если видеоролики «Рухани жаңғыру» рассматривать как социальную рекламу, то по закону жанра она должна быть направлена на развитие общества. Представленная же в интернете продукция не мотивирует и не вдохновляет зрителя к совершению благородных поступков или достижению общественно важных целей. Взять хотя бы ролик о выпускнике программы «Болашак», который вернулся в Казахстан и работает фермером. Очевидно, авторы пытались послать месседж покидающей страну молодёжи остаться. Герой говорит, что и в Казахстане можно добиться больших результатов, но не объясняет, почему это возможно, не рассказывает, как достичь успеха без денег, связей и в обход коррупционных схем.
«Люби всё свое: культуру, традиции, искусство, природу. Без этого развитие Казахстана невозможно», — вот основной посыл видеоконтента программы духовной модернизации.
«Очень важно было восстановить сознание людей, содержание понятия «духовность», ведь без духовного развития личности невозможно построить экономически развитое государство», — говорит зрителю директор театра им. Муканова Биржан Жалгасбаев в ролике о реализации программы в Северо-Казахстанской области.
По сути, авторы этого и других аналогичных видео пытаются манипулировать, переложить ответственность за экономическое развитие государства на простых граждан, будто бы уличённых в пороках в сознании. При этом непонятно, каковы масштабы этого якобы существующего бедствия, ведь если власть говорит о проблеме, значит, она должна быть подкреплена результатами конкретных исследований. Почему (с подачи идеологов) именно духовное развитие казахстанцев, а не проблемы защиты прав человека, коррупция или цензура в СМИ имеют прямое влияние на экономическое развитие, тоже неясно.
Образ врага в виде белого свадебного платья или отсутствие толерантности к тем, кто, стиснув зубы пытается отстоять право на выбор, чтобы не проглатывать всё, что диктует толпа, — мобилизационные методы пропаганды. Видеоконтент «Рухани жаңғыру» не объединяет, а разделяет общество, увеличивая пропасть между теми, кто не хочет жить по-старому, и теми, кто не способен критически мыслить.
Такая подача контента формирует негативный имидж программы как политического продукта. Насколько качественно «Рухани жаңғыру» реализует пропагандистскую цель — формирует у зрителя выгодное мировоззрение, сложно сказать. Ведь эффективность программы власть оценивает по количеству проведённых мероприятий и спущенных с конвейера информационных материалов.
