Весна — это не только пора радостного обновления, это ещё и стихийные бедствия и просто неудобства, связанные с половодьями, подтоплениями и селями. Как сезонные катаклизмы рождают сезонность репортёрского интереса, выясняла медиакритик Алия Нагорнюк.
Когда сюжеты пахнут
В телеэфире новостей существует определённая сезонность, которая задаётся как природой, так и жизнью общества и его традициями. С погодой связаны бураны, закрытие дорог — и, как следствие, в объектив попадает и работа полицейских и служб ЧС. Они же в эфире во время пожаров в знойную пору горения лесов и степей, а то и с началом отопительного сезона. Весенне-полевые работы (иногда без таковых на видео — только со скудной статистикой) и сбор урожая (с архивной картинкой — овощами порой не по сезону или из другого региона) — тоже эфирные вехи. Ну а 8 Марта, 9 Мая, 1 сентября, 16 декабря и так далее — даты, также отмеченные телевизионной периодичностью. Так что новости, как это ни парадоксально звучит, предсказуемы и вполне системны в плане подготовки и сбора материалов.
На самых подступах весны, ещё в феврале, в новостях с подачи служб ЧС начался новый тематический сезон. МЧС уж трубит о начале подготовки к паводковому сезону, а то и к летним пожарам. Уже тогда это нашло отражение в новостях. Сообщили об этом и в «Информбюро» на «31 канале».
«В десяти областях проводят мониторинг НАПОЛНЯЕМОСТИ 60 наиболее крупных водохранилищ. Специалисты по ЧС и «Казгидромета» отправились по СНЕГОМЕРНЫМ маршрутам, чтобы определить объём ВЛАГОЗАПАСОВ, а также глубину ПРОМЕРЗАНИЯ ГРУНТА. Для быстрого реагирования на возможное осложнение паводковой обстановки в МЧС и МВД создали спецбригады… В ГОТОВНОСТИ и воздушные суда акционерного общества «Казавиаспас», сообщил вице-министр…»
Наталья Райм с присущей ей неторопливостью старательно интонационно выделяет термины, понятные зрителю только по этимологии. Но дело даже не в лексике, а в каком-то неживом, напрочь затвердевшем стиле, отдающем канцелярским душком. В чём проявляется этот «запах»? Прежде всего в замене глаголов — самой живой части речи — причастием, а чаще всего отглагольным существительным, а также нагромождением существительных и определений при них в родительном падеже. Думается, что авторы этих чиновничьих (по стилистике) опусов — сами чиновники, работники пресс-служб, страдающие недугом под названием канцелярит. Но и журналисты, и почему-то редакторы с готовностью им «заболевают».
Что ж, избавим их хотя бы от «симптомов»: «В десяти областях спасатели проверяют, насколько наполнены крупные водохранилища. Вместе со специалистами «Казгидромета» они отправились по привычным маршрутам, чтобы измерить глубину снега, определить его объём. Важно установить, как глубоко промёрзла земля, от этого зависит, сколько влаги она впитает, а сколько останется на поверхности. Её избыток может усложнить паводковую ситуацию. Чтобы незамедлительно на это отреагировать, в МЧС и МВД создали спецбригады… Готовы и воздушные суда «Казавиаспаса», сообщил вице-министр…»
Хорошо бы увидеть эти самые измерения и людей, которые их производят. Но на видеодосье — масштабное возведение дамбы, хотя, по словам ведущей, «сильных паводков и подтоплений в этом году не ожидается». Небрежная работа с видеоархивом — притча во языцех не только журналистов «Информбюро». Общие планы — вот что их выдаёт. Как-то моя знакомая, дама в медиа многоопытная и известная, рассказала, что её мама, сидя у телевизора в середине апреля, воскликнула: «Надо же! В Алматы уже арбузы! Шымкентские, что ли…» И невдомёк ей было, что это журналист «постарался».
«Привычка свыше нам дана…»
Уже в марте, пробиваясь сквозь ковидный информационный пласт, сообщения о паводках и грядущих наводнениях всё чаще прорываются в эфир. В эпоху доковидную тема эта была весной главенствующей. КТК остается верен себе: здесь идут вслед за событием; о том, что может быть, если… — не рассказывают. Мартовские погодные события — об обильном снегопаде, о спуске лавин и о засухе в водохранилищах. Но без «страшилок» не обошлось (сила привычки, видимо): «сильнейшая засуха», «гибель флоры и фауны». Причём автор сюжета Динара Уркумбаева обычно точна в формулировках, но первое предложение сюжета: «Три главных актюбинских водохранилища — в критическом состоянии». Первая мысль: все три обрушатся, что ли? Но всё в порядке с водохранилищами, просто воды мало. Первое предложение сюжета — наиглавнейшее: это и зачин, и лид, и информационный повод. К примеру, такой: «В трёх главных актюбинских водохранилищах очень мало воды — на сегодня уровень критически низкий».
«Сезон паводков» на КТК начался с небольшой новостной заметки о затопленных дачах.
Но от привычной гиперболизации и Елена Назирова не отказалась: «Под воду стали уходить земельные участки и дома». С земельными участками согласна, но дома…
Чего мы так и не увидели
О переходе на круглосуточный режим работы гидрологов-наблюдателей сообщает «Отырар ТВ». Рассказали, что всё хорошо, посвятив этому целый сюжет. «Из-за непрекращающихся проливных дождей все 29 гидрологических постов Туркестанской области перешли на усиленный режим работы». Бюрократическая стилистика просто удручает. Уже из-за первых слов хочется бежать от кнопки, хотя событийность какая-никакая есть, да и видео обещает быть красочно-пейзажным: южная весна всё-таки. Но вот по тексту можно и приблизиться к человеческой речи: «За реками Туркестанской области теперь наблюдают круглосуточно. Они стали полноводными из-за обильных дождей, и гидрологи 29 постов уже начеку».
Усложняет восприятие и синхрон, изобилующий статистикой, место которой в графике, потому что стилистической остроты сюжету цифры уж точно не придадут. Но их много — и все из уст директора областного филиала «Казгидромета». Он, судя по видео, и есть главный герой. На экране он появляется трижды, и в общей сложности это 1 минута 21 секунда при длительности сюжета 1 минута 57 секунд. Такое случается, если герой невероятно колоритный и эмоциональный, но больше минуты кабинетного видео никак не могут сыграть на рейтинги. Хотя, конечно, ощущается, что человек дело своё знает и говорит компетентно. Но даже синхроном такого специалиста, фразой «из Шардаринского водохранилища на сегодняшний день сбрасывается 435 кубометров воды в секунду» завершать сюжет нельзя. Если располагать текстовым материалом автора Шынар Оразовой, можно было закончить предложением из середины: «Руководитель областного филиала заверил, что опасности подтопления населённых пунктов нет, стабильна ситуация и на водохранилищах региона». Правда, мысль эта повторяется трижды:
«По данным гидрологов областного филиала РГП «Казгидромет», опасности затопления населённых пунктов нет, вода идёт по основному руслу рек».
«Однако поводов для беспокойства пока нет».
«Руководитель областного филиала заверил, что «угрозы подтопления населённых пунктов нет».
Повтор возможен ТОЛЬКО в предсюжетном тексте ведущей и в самом материале.
Говоря словами драматургов, необходимо расширить список действующих лиц, в особенности рядовых сотрудников. Это совершенно необходимая и структурная, и речевая часть сюжета. А ведь мы так и не увидели гидролога, не пошли вместе с ним на замер, не услышали простой человеческий разговор…
Про сапоги и достоверность
На телеканале Atameken Business решились на прямое включение — видимо, памятуя о событиях двух-трёхгодичной давности, когда подобный формат диктовал сам масштаб трагедии.
Почти комично звучит промоушен-ход ведущего: «Как мне сообщают, Меруерт Жакиянова буквально (?) зайдёт в дом потерпевших». Но Меруерт Жакиянова уже зашла, сетуя на то, что не помогают даже резиновые сапоги, хотя журналист вполне комфортно в них передвигается по дому.
По законам жанра хорошо бы начать с общего плана подтопленной местности, установочный кадр обязателен в этом случае, но, видимо, об этой азбуке на Atameken Business не знают или масштаб затопления слишком мал. Надо сказать, что создание динамичного выразительного видеоряда так и остаётся отдельной проблемой новостной службы канала. Особенно для бизнес-репортажа.
Но вернёмся к сюжету. Причину подтопления объяснили БЮРОКРАТИЧЕСКИ верно: «Домовладения находятся на участке следования талых вод из степи». Почему бы не сказать: «Дома построены на земле, где каждый год проходят талые воды из степи. Удивляет, почему именно здесь были возведены строения. Более того, люди взяли кредиты, чтобы приобрести здесь жильё»? И далее — о кредитной истории, об экономическом ущербе и т. д. То есть о том, что соответствует программной политике телеканала, ведь его задача — прежде всего представлять бизнес-информацию. Тогда и про сапоги придумывать не пришлось бы. Но уж если захотелось рассказать о подтоплении трёх домов и десяти подворий, расскажите как есть. Достоверность — один из столпов новостного жанра, на котором зиждется доверие зрителя, зачем же так безжалостно его разрушать?
Ну и с падежами у ведущего и автора проблемы. «Очень скоро она выйдет к нам на прямой эфир…» Правильно: В прямой эфир.
«Всего в этом участке около сорока домов…» Правильно: НА этом участке.
Сезонные колебания присущи не только природе и курсу доллара, но и репортёрскому интересу. Тематические ожидания новостей системны, и к ним можно и нужно готовиться. Эти изменения не хаотичны и вполне предсказуемы. Непредсказуема и свежа может быть только их подача.
