До начала 60-х годов кино считалось передовым движением, дающим элитарное знание. Позже это искусство заняло другую позицию и поменяло свой язык. О том, как его понимать и как выглядит современное кино, во время открытой сессии в рамках III Центральноазиатского MediaCAMP Эдьютона 2022 рассказал российский киноэксперт Камилл Ахметов. «Новый репортёр» записал самые главные тезисы из этой сессии.
Искусство и аттракцион
Важно понимать, что сегодня очень сильно изменилось время. Мы живём в эпоху постмодернизма. Признаки постмодернизма:
- использование готовых форм;
- маргинальность;
- ирония;
- синтетичность;
- игра.
Также изменилось время, оно отличается от того, каким было в XX веке. Тому виной всё то, что происходило в прошлом веке, включая две мировых войны, а также появление ядерного оружия и информационного поля. Раньше люди получали информацию через газеты, и через них же можно было поднять целую страну на войну или восстание. В XX веке появляется радио и становится легче распространять информацию, потом появляется телевидение, и распространять информацию становится ещё легче.
Но чем легче распространять информацию, тем скорее она будет не совсем верна. Это очень сильно меняет культуру и вызывает недоверие к тому, что происходит на информационном поле. И отношения потребителя и художника меняются. До начала 60-х годов искусство и кино считались передовыми движениями, дающими элитарное знание, но начиная с 70-80-90-х годов искусство переходит на другую позицию — оно должно развлекать. Мы даже не стараемся сделать вид, что являемся произведением искусства. Кино с экрана теперь разговаривает со зрителями. Люди после двух мировых войн доверяют только себе. Они ставят только те моральные нормы, которые сами считают возможными.
Например, даже в военных фильмах прошлого убийство человека на экране воспринималось тяжёлой ситуацией, которую зритель тяжело переживал. Сегодня убийство в кино — это развлечение. Общество морально защищается от того, что происходит вокруг. Дело не в том, что всё стало плохо, просто всё стало по-другому. Современное искусство эпохи постмодерна такое. Оно не боится показывать самые страшные и скандальные вещи и не боится над ними смеяться. Уйти от развлекательности и аттракционности невозможно.
Реализм
Но современное независимое искусство, которое делается на небольших студиях, тяготеет к реализму. Реализм — это то, что волнует большинство людей. Если на экране показывают жизнь реальной звезды, — это не реализм, потому что жизнь звезды отличается от жизни большинства. Реализм имеет дело с обычными людьми, с их проблемами, которые драматически заострены и понятны большинству. Например, российско-казахстанский фильм «Айка» — блестящий пример реализма: это жизнь обычных людей, доведённых до предела.
Такого кино появляется много, оно ценится на больших международных фестивалях.
Вообще каждые 10-15-20 лет происходит откат к реальности. Каждый Золотой век кончается тем, что зрителям это надоедает, и они возвращаются к реализму. Это было в 30-е годы после немого кино, после 60-х, когда закончился Золотой век Голливуда, и это происходит сейчас: от эры блокбастеров люди переходят к реализму.
Новый реализм
Но реализм не обязан быть жёстким, реалистичное кино может быть слегка иносказательным. В современном кино появляются интересные подходы к реализму. Фильм «О теле и душе» — это фильм о реальных людях, которые работают на мясокомбинате, но два героя видят по ночам одинаковые сны и в них — друг друга. Но в виде оленей. И это тоже реализм.
Казалось бы, в комиксах не может быть реализма, но есть фильм «Джокер», который смело можно отнести к реализму. Всё якутское кино, несмотря на мифологию в нём, — это примеры нового реализма. Также реализм может быть притчевым — например, картины Андрея Звягинцева.
Куда идёт киноязык?
Мир становится хаотичным, это отражается на искусстве, и в кинематографе появляется нелинейная композиция. Например, фильм «Криминальное чтиво». Кстати, это повторение структуры «Зеркала» Андрея Тарковского. В 1974 году он изобрёл хаотичную систему повествования, похожую на работу человеческого мозга, ведь мы сразу думаем о прошлом, настоящем и будущем.
Есть и другие примеры — риверсивная драматургия в фильме Кристофера Нолана «Помни» и картине Гаспара Ноэ «Необратимость».
Новое течение времени
Но есть ещё более смелые эксперименты, когда режиссёры работают с движением времени. Тот же Кристофер Нолан рассказал историю битвы под Дюнкерком при помощи трёх параллельных историй, причём они происходят в разном масштабе времени: одна — в течение недели, другая — в течение одного дня и третья — в течение одного часа. Сложности восприятия у зрителей не возникает.
Есть попытка создать полностью хаотичную структуру повествования, которая бы соответствовала человеческому мышлению — это фильм Алена Рене «В прошлом году в Мариенбаде». Здесь нет ни начала, ни конца, всё запутано. Есть более свежие работы по этой структуре — фильм Кристоффера Боэ «Реконструкция», работа Дэвида Линча «Внутренняя империя» и фильм Дени Вильнёва «Прибытие».
Конструируемая реальность
Мир как текст. Под текстом понимается всё, что угодно, любой набор образов и конструкций. Художник видит мир как базу данных, из которых можно делать что угодно. Фильмы, основанные на реальности, которую для героя сконструировал кто-то другой. Например, фильмы Дэвида Финчера «Семь», «Игра», «Исчезнувшая». В них главные герои существовали в реальности, которую для них создали другие герои.
Отображение работы сознания
Мир как иллюзия, отображение работы человеческого сознания и строительство на этом сюжета. Например, фильм «Гравитация» или «Бёрдмен» построены по этому принципу.
Скринлайф
Мир как я. Относиться к себе как к главному представителю этого мира. Много тенденций, которые умещаются в эту концепцию. Например, фильмы Тимура Бекмамбетова в стиле скринлайф полноправно вписываются в эту концепцию. Только важно понимать, что этот приём не нов, это началось давно, когда делали псевдодокументальное кино. В современном своем виде псевдодокументальное кино изобрёл Орсон Уэллс, в 70-е годы он снял фильм «Фальшивка» в метафоре современных смартфонов: один вечер снимали все гости и каждый затем показал свою историю.
Запрещённые приёмы
Очень интересный способ развития драматургии — это отказ от её основных правил. Вся современная драматургия — это отказ от правил. Исходная драматругия представляла собой сюжетную линию с одним главным героем. Сейчас это правило изменилось.
Ещё один приём — отказ от необходимости что-то объяснять. Например, фильм «Игла» Рашида Нугманова или фильм «Пылающий» Ли Чхан-Дона.
И последний запрещённый приём — контекстный нарратив. Режиссёр Сергей Параджанов снял фильм «Саят-Нова», он состоял из статичных сцен, которые идут около двух часов, в которых ничего не объясняется, и если вы не знаете, кто такой Саят-Нова, вы ничего не поймёте. Драматургия учит нас, что любой фильм состоит из экспозиции, объяснения, кто главный герой, в каком мире он живёт, кто его противник, но в современном кино экспозицию принято сокращать. Тогда возможен и следующий шаг — отказаться от экспозиции, ровно так устроен фильм «Трудно быть богом»: если вы не читали книгу, вы совсем ничего не поймёте. Или фильм «Однажды в Голливуде»: если вы не знаете историю Полански, то фильм не будет иметь для вас смысла.
Таким образом, современный кинематограф требует от зрителя эрудиции. Люди в современном мире, которые прекращают получать знания путём анализа и сравнения, не спасутся с помощью Google.
Проект реализуется в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP при поддержке Агентства США по международному развитию (USAID).
