Региональное телевидение Казахстана, то есть каналы, которые вещают только в отдельных областях, — чаще всего тёмный лес для жителей всей остальной части республики. И если интернет-медиа общедоступны, то местное телевидение нет. Иногда оно есть в YouTube, но это же надо знать, что именно искать.
Медиакритик Елена Кулакова решила рассказывать о программах, которые выходят на региональных телеканалах. И начала с костанайского «Алау ТВ», на котором выходит передача «Дело №…».
Что это такое?
«Дело №…» раз в неделю выходит на костанайском телеканале «Алау ТВ». Выпуск длится 10-11 минут. Задумка для регионального телеканала хорошая, пусть и избитая. Почему хорошая? Согласно рейтингам на сайте «Алау», программа входит в топ-3 наиболее популярных у населения Костанайской области. Впереди только новости и «Разбудильник».
Действительно, есть темы, которые по каким-то критериям не вписываются в выпуск новостей, но заслуживают внимания — особенно это касается криминала. Вот так и появилось «Дело №…». Это, собственно говоря, сводка криминальных новостей и даже с некой претензией на эксклюзив.
Многообещающее название «Дело №…» вроде даёт понять, что речь пойдёт о громких уголовных делах, резонансных преступлениях, шокирующих инцидентах. Начинается программа с броской заставки с оружием, отпечатками пальцев, оскалом собаки, захватом преступников, полицейскими мигалками и т. д. Ведущий в подводке сообщает телезрителям: «Всё о криминальных событиях и самых громких судебных процессах».
На самом деле о резонансных делах зрителю, конечно, рассказывают. Но до обидного мало. Чаще всего на экране — совсем уж бытовое, мелкое. Приходишь к выводу, что проект не совсем соответствует заявленной тематике. Хотя при желании и серьёзном подходе недели хватило бы вполне, чтобы собрать по-настоящему горячую информацию.
О недостатках
Самый главный недостаток программы — её язык. Мы все знаем, что полицейские пишут свои пресс-релизы предельно официальным языком, так называемым канцеляритом. Задача журналистов всегда — переводить этот недоязык на нормальный, человеческий. Так вот авторы «Дела №…» с этой задачей то ли не справляются, то ли вообще не видят разницы между чиновничьим стилем и хорошим. Тексты пресс-релизов авторы программы практически не меняют. Они просто передают полицейские сводки без какой-либо обработки: «при проведении первоначальных следственных действий», «по окончанию досудебного производства», «принимается процессуальное решение», «13 человек личного состава на трёх единицах техники», «нарушение лицом, управлявшим автотранспортным средством», «увеличилась плотность полицейских патрулей» и т. д. Если бы не сопровождающий всё это яркий видеоряд, то не каждый зритель досмотрел бы выпуск до конца. Сложно сказать: это журналистская лень или недостаток профессионализма?
Еще один важный момент, который бросается в глаза, — это зачастую отсутствие хоть какого-то баланса в сюжетах программы, который необходим, особенно если медиа специализируется на резонансных делах. Одно дело, когда ведущий коротко сообщает какую-то «жареную» информацию о преступлении, где нет времени на сбор комментариев, а другое дело, когда в программе пытаются раскрутить репортаж с подробностями, но выдают однобоко. Не хватает людей с их эмоциями, например. В кадре только «говорящие головы» полиции, ДЧС. Попахивает неприкрытой рекламой деятельности органов, хотя канал позиционирует себя вроде как более-менее независимое медиа.
И, наконец, ведущий: внешность статного и где-то даже грозного Виталия Луговского подходит по стилю, но ему бы поработать над дикцией. Говорит он тихо и быстро, «проглатывает» окончания. Зритель не всегда успевает разобрать сказанное им. Приходится вслушиваться, не успевая переварить.
Впихнуть невпихуемое
И о содержании. Создаётся впечатление, что в программу порой пытаются впихнуть всё подряд, лишь бы подогнать под хронометраж. Вот, например, ведущий рассказывает про наезд на ребёнка, и в этом же сюжете переходит к штрафованию водителей за перевоз детей без детского кресла. Мы понимаем, что программа в принципе представляет собой дайджест, но порой хочется, чтобы на какой-то теме остановились более подробно. А так выходит винегрет: например, выпуск программы «Дело № 911». Здесь сюжеты про гибель ребёнка, потом про пойманных на махинации с сахаром чиновников и предпринимателей, и тут же — про запуск аппаратных комплексов, фиксирующих нарушение правил дорожного движения, а затем про получивших ожоги при пожаре и утонувших в купальный сезон жителей. Некоторые из сюжетов вполне бы подошли для отдельной программы, но никак не для «Дела №…».
В один из июльских выпусков втиснули сюжет про голую статистику от прокуратуры. Зачем? Это что, событие? Часто сообщают о ДТП и нарушениях ПДД, про бытовые убийства, причём уже раскрытые, про угоны машин, опять же только те, которые удалось установить и вернуть владельцам.
В выпуск от 2 октября поставили сюжет про поправки про ужесточение ответственности за нарушение ПДД. Информация об этом, конечно, полезна обществу, но явно не в этой программе.
Были и не совсем понятные моменты, местами даже провокационные. Например, в выпуске от 15 сентября ведущий рассказывает про кражу денег из машины, рассказ сопровождается видео с камер наблюдения. Лицо злоумышленника можно хорошо рассмотреть. И тут Луговской сообщает: «На записи видно, что он — азиатской внешности».
Зачем нужно было на этом акцентировать внимание? Это важно? Нет, это явное нарушение этических принципов журналистики.
Но надо отдать должное: в программе часто говорят и о действительно громких событиях. К таким, в частности, можно отнести раскрытие крупных наркопреступлений, пресечение каналов поставки наркотиков, мошенничество, коррупцию, громкие убийства.
Что изменилось и изменится ли?
Для сравнения я просмотрела пару выпусков программы «Дело №…», вышедшие год назад. Изменилось ли что-то? Да. В эфире стало появляться больше оперативных видео, и это, безусловно, всегда привлекает внимание зрителей. Но и тогда выходили сюжеты, не подходящие формату этой программы. Например: награждение сотрудников правоохранительных органов в день казахстанской полиции, торжественное мероприятие с театральной постановкой… При чём здесь, спрашивается, «Дело №…»?
В итоге прежде всего мы желаем авторам программы начать рассказывать своим зрителям истории на человеческом языке, а не на протокольном канцелярите. И внимательнее относиться к вёрстке. От этого в выигрыше будут все: и сам телеканал, рейтинг, и просмотры программы; и зрители, которые увидят качественный и соответствующий заявленной тематике контент. Изменения могут добавить авторитет и доверие к программе, поскольку казахстанцы, ставшие участниками громких уголовных дел или же потерпевшими в резонансных делах, будут охотнее делиться информацией, чем разнообразят выпуски «Дела №…».
