Что нужно знать о работе журналистов во время кризисов, как правильно информировать население во время ЧП и как пользоваться своим правом на ответ. Этим темам было посвящено выступление юриста Internews Казахстан Ольги Диденко в третий день онлайн-тренинга «Работа пресс-служб во время кризиса». Тренинг организован Министерством информации и общественного развития РК, Лигой судебных репортёров в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, реализуемой Internews при поддержке USAID.
Юрист международной организации Internews Казахстан Ольга Диденко отметила: быть на месте происшествия — профессиональная обязанность журналистов. И чем происшествие серьёзнее, тем быстрее они окажутся на месте событий. Именно поэтому не нужно закрывать от них информацию и мешать им работать. Информация всё равно просочится в массы, вопрос только в том, кто этот поток информации будет контролировать.
— Как только журналисты попали на место происшествия, они будут снимать, спрашивать, выходить в прямой эфир, постить, вести онлайн-трансляции. Если это не сделают журналисты, то скоро этим наполнятся все соцсети, с этим ничего не поделаешь. В ситуациях ЧП о каких письменных запросах может быть речь? Только устные запросы, только устные комментарии и ответы. Чем больше оперативной информации, чем более она качественная (хорошая картинка, развёрнутые комментарии и т. д.), тем больше общество будет предпочитать брать информацию не из социальных сетей, а из медиа. СМИ явно проверят информацию, сбалансируют её, дадут возможность высказаться всем сторонам конфликта, отследят события, если были жертвы — узнают, если были пострадавшие — съездят в больницу. Это всё обычная работа журналиста.
Именно в этом вопросе видно, чем отличаются журналисты от блогеров. У первых есть профессиональные обязанности. Часть этих профессиональных обязанностей для блогеров — не очевидная вещь. Поэтому, говорит Ольга Диденко, сотрудничать с официальными СМИ нужно в любом случае. А вопрос взаимодействия с блогерами должен решаться в зависимости от коммуникационной стратегии PR-службы.
— У нас пока в законе «О СМИ» не урегулирована работа блогеров. Мы бы очень хотели, чтобы блогеры выполняли все те же самые этические принципы и профессиональные обязанности по проверке информации, предоставлению всем сторонам конфликта права высказаться, то есть соблюдению баланса информации. Но на практике этого не происходит. Когда традиционные СМИ не публикуют информацию и ждут подтверждения прежде всего от пресс-служб госорганов, судов, блогеры эту информацию публикуют. Хотелось бы, чтобы журналисты, соблюдающие все этические и профессиональные нормы, всё же были в приоритете коммуникационной стратегии ваших пресс-служб.
Диденко напомнила представителям госорганов, что по закону у журналистов нет ограничений по передвижению в периметре происходящих событий. И не важно — согласовано это или нет.
— Мы в этом случае рекомендуем редакциям учитывать риски, снабдить журналистов специальными жилетами. Также лучше соблюдать профессиональную солидарность: мы рекомендуем журналистам держаться вместе, записывать всё. И если есть какие-то проблемы, мы будем помогать журналистам, обжаловать действия.
Говоря о коррупционных скандалах, юрист Internews Казахстан обратила внимание, что именно в этот момент «все линии коммуникации между ведомствами и журналистами не срабатывают». Роль СМИ в этой ситуации становится вторичной, основной поток информации идёт через соцсети.
— И непонятно, кто играет главную роль: Нацбюро, Антикор или сами ведомства? Какие у вас есть возможности? Есть у вас свобода действия предоставить какую-либо информацию СМИ в ответ на многочисленные запросы? Сейчас самое частое решение — уволить задержанного задним числом. Это, видимо, часть какой-то стратегии — отодвинуть репутационные риски от организации подальше. Как только что-то происходит по вопросам коррупции, нам, медиаюристам, которые работают с разными редакциями, в огромном количестве поступают звонки, что не срабатывает эта система. Наверное, потому что нет единой стратегии. Хорошо было бы создать единую стратегию взаимодействия между ведомствами по части информирования СМИ по делам о коррупции, — отметила Диденко.
Отдельно Диденко остановилась на механизме работы права на ответ. Эта система была придумана как аналог медиации в гражданских процессах, но для отношений пресс-служб и СМИ. Если пресс-служба считает, что журналист неверно истолковал пресс-релиз, слова чиновника, события, то она имеет право написать запрос с требованием опубликовать свою позицию (право на ответ).
— Я считаю, что любое судебное разбирательство госоргана и СМИ не способствует взаимодействию, особенно если СМИ проигрывает. Есть понятная вещь, которую можно использовать, когда речь идёт о негативной оценке свежей публикации. Например: «Мы говорили одно, они опубликовали другое». Или: «Наш шеф говорил одно на брифинге, а они опубликовали вообще не то, что нужно». И для этого есть инструмент — право на ответ. Но им никто не пользуется. Очень жаль. Потому что вносили мы его в закон «О СМИ» в 2015 году именно для того, чтобы у пресс-служб был хороший инструмент донести свою точку зрения до аудитории СМИ, которые опубликовали какие-то неточные факты, сведения с негативной окраской. Вместо использования этого инструмента пресс-службы пишут досудебные претензии, звонят и вежливо или невежливо просят снять материал, подают иски.
Модуль Ольги Диденко вызвал самые бурные обсуждения среди участников тренинга «Работа пресс-служб во время кризиса». Они так увлеклись обсуждением и дискуссией, что практически не оставили времени на второй блок вопросов.
Вторым спикером третьего дня тренинга стала медиаэксперт Ольга Каплина. Её презентация «Всё пропало! Нас ругают в интернете» была посвящена решению задач по антикризисным коммуникациям в соцсетях. Времени на подробное изучение этого вопроса практически не оставалось. Потому было решено продолжить этот разговор на совместных практических занятиях пресс-секретарей и региональных журналистов.
Подробнее о первом и втором днях тренинга.
Проект реализуется в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP при поддержке Агентства США по международному развитию (USAID).
