Александр Московкин, директор по развитию Право.ru Некоторое время назад я начал читать курс «Маркетинг в издательском деле» студентам одного московского вуза, который готовит редакторов, издателей и журналистов. Надо сказать, что слушатели курса – отнюдь не вчерашние школьники, делающие первые шаги в профессии. Это пятикурсники, которые почти все уже не первый год работают в крупных издательствах или типографиях. Конечно, пока они не занимают каких-то крупных постов, но – у меня нет сомнений – именно эти люди через какое-то время будут определять, как и куда двигаться российской издательской отрасли.
Я не сторонник чтения лекций, поэтому обычно строю занятия в форме диалога. Одна из тем, которая постоянно возникает в процессе наших дискуссий, такова: собственно, о маркетинге чего именно следует говорить? Всем очевидно, что издательский рынок меняется, а то, каким он будет завтра, а тем более послезавтра, вообще непонятно. Тем не менее, именно завтра и послезавтра интересуют студентов. Мне рассказать по этому поводу нечего: я знаю не больше остальных. Конечно, мы обсуждаем последние тенденции, цифры, исследования и прогнозы, но ведь все это тактика, а не стратегия. Я решил обратиться к самим студентам и узнать, как они представляют будущее своей отрасли.
В эссе (в такой форме я попросил поразмышлять над этим), большая часть которых посвящена теме «умрет или не умрет печатная книга» (именно к такой формулировке обычно сводился вопрос о будущем отрасли), почти никто из авторов не отстаивает мнение, что книга, напечатанная на бумаге, будет кому-то интересна лет через десять-пятнадцать. А те несколько человек, которые несмотря ни на что полагают, что «все будет хорошо», не приводят внятной аргументации в пользу такой точки зрения. Напротив, между строк их эссе читается, что сами они не до конца верят в то, что пишут. Для меня это довольно тревожный симптом.
Конечно, реально все зависит от экономических причин, скорости прогресса и предпочтений широкой аудитории. Однако дело не только в этом. Я убежден, что то, как издательский бизнес будет выглядеть через десять-пятнадцать лет, не в последнюю очередь зависит и от того, во что верят и к чему стремятся сами издатели. История знает немало примеров, как воля одиночек ломала сложившиеся предрассудки и преодолевала инерцию, направляя развитие (или замедляя его) совсем не в ту сторону, как, казалось бы, должно бы было быть. Я не склонен считать сегодняшних студентов Наполеонами, однако их единодушие по поводу того, что бумажные книги умрут, просто не сможет не отразиться на том, как именно они будут действовать, пересев в кресла редакторов и издателей.
Мне кажется, что человеку сложно изо дня в день заниматься тем, что, по его представлениям, обречено на вымирание. Волей-неволей будешь искать выход из такой ситуации. И, скорее всего, выход найдется. Найдется куда быстрее, чем если бы сегодняшние студенты полагали, что бумажные книги будут существовать, и действовали бы в соответствии с этим убеждением. Думаю, что консерватизм молодых издателей и редакторов дал бы печатной отрасли дополнительные несколько лет для перестройки бизнес-модели, и то, что неумолимо случится по экономическим причинам, случилось бы не так скоро. Но, по всей видимости, такой роскоши, как дополнительное время, у издателей не будет. И во многом по их же собственной вине.
Источник: reporter.tj
[poll id=»5″]
