На днях телеканал «Хабар» показал новый документальный фильм «Трагический январь. Как это было» о потрясших всю страну событиях. Его я хотел бы сравнить с вышедшим несколькими днями раньше фильмом от КТК «Январь. Хроника беспредела». Из названия последнего понятно, что он на ту же тему. Интересуют меня в этом сравнении методы и интенции авторов, которые схожи, несмотря на некоторые отличия двух работ.
Январь от «Хабара»
Недавно я разбирал документальный фильм о январской трагедии «Новый Казахстан. Как это будет», без особого удивления обнаруживая направленность стараний авторов из Телерадиокомплекса президента: по сути, тот фильм оказался приведением к формату журналистской документалистики заявлений президента во время выступления перед Мажилисом. Новая картина «Трагический январь. Как это было» будто сошёл с того же госпропагандистского конвейера. Намерения её создателей так же зашифрованы в типовом названии — все эти «как это будет», «как это было» в названиях без вопросительной интонации, в сугубо утвердительном тоне, будто осиновые колья для любых оживающих сомнений.
Как и в прошлом фильме, отвечающем на вопрос «как это будет», в новом фильме, объясняющем с официальной позиции «как это было», присутствие автора сведено к минимуму. Это обезличенный винтик в системе доставки информации сверху вниз, в обратном росту вертикали власти направлении, к народному подножию. Безымянный нарратор довольствуется скромной ролью, не позволяя себе яркие авторские аналитические обобщения, не появляясь в стендапах, снабжая фильм лишь своими голосовыми данными и способностью ретранслировать сказанное сверху. Кем написан озвучиваемый текст — неважно, потому что он будто рождён лишь из необходимости собрать воедино официальную информационную мозаику трагических дней — и это в данном случае больше техническая работа.
Фильм является перечислением событий в хронологическом порядке под красноречивый видеоряд: большинство зрителей наверняка видели эти любительские ролики с уличными беспорядками на ТВ, в соцсетях и мессенджерах. Вопросы к авторам возникают в первые же секунды после начала картины. Хронологию массовых протестов они ведут с 1 января, когда, по их версии, на площадь в Жанаозене вышли люди, которым «не до празднований». Возможно, создатели фильма знают больше, чем обыватели и автор этих строк, но в Сети свежие новости о митинге в городе на западе страны начали появляться 2 января, и отсчёт казахстанских массовых протестов начала 2022 года, если мне не изменяет память, начинается именно с этой даты. Какая-либо эксклюзивность информации, противоречащей данным из открытых источников, при этом хабаровцами не анонсируется, что оставляет ощущение в лучшем случае недоговорённости, а в худшем — ошибки.
Описывая события 3 января, автор впервые упоминает неких провокаторов, которые призывают «к более радикальным и преступным действиям». Думаю, здесь важен контекст. Дело в том, что когда речь заходит о требованиях протестующих, в фильме называется только снижение стоимости сжиженного газа. Ни о каких политических требованиях автор не упоминает, зато сразу после слов о подключившихся к мирным демонстрантам провокаторах показывается любительское видео очевидца: на нём неизвестный участник митинга кричит о необходимости государственного переворота. Это ключевой момент фильма — так государство (если этот фильм озвучивает точку зрения власти) обносит полицейской красно-белой ленточкой критику системы и проводит черту между казахстанцами, вышедшими на улицы из-за голубого топлива (мирные митингующие), и имеющими более масштабные претензии к государству (по версии авторов фильма — провокаторы). Далее утверждается, что количество протестующих резко возросло — с пяти с половиной тысяч 3 января до 37 тысяч 4-го, а митинги не прекращались, «несмотря на то, что требования о снижении цены на газ удовлетворены полностью».
Интересно, что в фильме без реверансов главе государства не обошлось.
«Позже становится известно, что вопрос с ценой на газ можно было решить. Но решать, отвечать и брать ответственность на себя чаще не принято. Пока президент не вмешается и не даст соответствующее поручение», — преданно говорит голос за кадром. Как это часто бывает, комплименты у служащих госпропагандистского цеха получаются неуклюжими: конкретно эта похвала президенту при ближайшем рассмотрении оказывается его же острой критикой — кто как не первое лицо несёт ответственность за назначение (а значит, и оценку профессиональных кондиций) глав регионов. Получается, даже реверансы в фильме сделаны технически, будто в следовании неким выдуманным этикетным правилам информационного обслуживания власти.
Январь от КТК
В отличие от фильма «Хабара», который напоминает обезличенный продукт условного PR-департамента Акорды, «Январь. Хроника беспредела» от КТК больше похож на работу в ключе авторской журналистики: по крайней мере, повествование ведётся от лица ведущей Камилы Жусуповой — она активно работает в кадре и присутствием в фильме как бы обеспечивает себе право на мнение. Фильм также представляет собой перечисление событий в хронологическом порядке — кстати, начинают катэкашные хроникёры, в отличие от «хабаровских» коллег, более ожидаемо со 2 января. Эта работа больше похожа на журналистскую хотя бы по форме — по крайней мере, зрителю предлагается описание событий на хорошем репортёрском языке.
Но вот как рассказывает Жусупова о событиях 3 января (как мы помним, в фильме от «Хабара» это была важная дата, знаменующая переломный момент).
«3 января Жанаозен уже бурлит. Повышение цен на топливо выплеснуло на площадь тысячи людей. К протестам по цепочке подключаются Актау и другие областные центры. Речь уже не только про газ, но вообще — про жизнь», — говорит ведущая. Полагаю, в этой формулировке — «про жизнь» (а цена газа это не «про жизнь»?) — Жусупова сознательно спрятала те самые политические требования, диапазон которых в те дни простирался от отставки правительства до полной смены власти. Однако размытость фразы предоставила возможность избежать уточнений о причинах недовольства митингующих. Интересно, что политические требования не были названы журналисткой приметой заговорщиков и провокаторов — на мой взгляд, важное отличие от хабаровского фильма. С другой стороны, тема провокаторов всплывает в фильме совсем скоро.
«Именно 4-го становится очевидно: январь был спланирован таким. Чтобы синхронно запылали города, чтобы на площади вышли тысячи. Но главное, чтобы к этим тысячам в нужный момент присоединились сотни — незаметные, но точно знающие свою работу», — рассказала зрителю Жусупова. Развитию этой мысли посвящается оставшаяся часть фильма.
При просмотре обоих фильмов — «Хабара» и КТК — у меня возникли вопросы: они очень простые и лежат на поверхности.
На какие данные, кроме тех, что озвучивались с государственных трибун, опираются авторы фильмов? «Позже становится известно, что вопрос с ценой на газ можно было решить», «4-го становится очевидно, январь был спланирован таким…» — располагая какой информацией и из каких источников авторы высказываний приходят хотя бы к этим выводам? Если относиться к фильмам как к попыткам расследовать произошедшее (а иначе зачем эти работы вообще нужны), почему в них не делается даже робкого усилия, чтобы выйти за пределы официальных версий в форме всестороннего журналистского расследования (при наличии беспристрастно собранной информации не важно — в подтверждение либо в отрицание позиции власти)?
Почему в своих картинах крупные республиканские телеканалы используют не собственные видеоматериалы с мест событий, синхроны очевидцев по обе стороны баррикад и свидетельства собкоров, предпочитая (а, может быть, используя за неимением альтернативы) любительские видеоролики из интернета?
Почему в фильмах замалчиваются или тщательно камуфлируются политические требования, которые выдвигали протестующие, и почему не делается попыток разобраться — все ли участники митингов, вышедшие на улицы не только из-за цены на газ, являются провокаторами и террористами?
Готов признать, что мои вопросы весьма наивны, а ответы на них кому-то могут показаться очевидными. Но ответы эти, как мне кажется, способны раскрыть истинную природу и качество фильмов о трагическом январе от двух казахстанских телеканалов.
