Жители стран Центральной Азии не понаслышке знают, что такое интернет-шатдаун — период времени, когда доступ в Сеть или ограничен, или заблокирован вовсе. Каждый такой случай вызывает раздражение у людей, что неудивительно: с каждым днём мы всё больше зависим от функционала, который предлагает Сеть.
Тему регулирования цифровых прав обсудили на XIV ежегодном форуме InternetCA-2023. «Новый репортёр» побывал на встрече и записал несколько ключевых тезисов спикеров. Полную версию дискуссии можно посмотреть здесь.
Елдос Наширали, председатель комитета информации МИОР РК (Казахстан):
- По независимым оценкам, доля проникновения интернета по Казахстану составляет 90 %. Увеличивается и объём противоправного контента. Например, лудомания, синтетические наркотики, порнография. Мы ежедневно с этим сталкиваемся и как госорган ведём с этим работу. Хочу отметить, что нам помогают в этом казахстанцы — указывают нам на такие ресурсы.
- Больше 50 % пользователей интернета — граждане до 35 лет. Если у взрослых есть база знаний, внутренний фильтр, критическое отношение к информации, то молодёжь более подвержена опасной информации.
- Для примера хочу отметить работу TikTok — они открыли представительство, назначили представителя, постоянно находящегося здесь и в контексте. Они не ограничиваются предупреждениями — они внедряют алгоритмы, внутренние сервисы, которые позволяют выявлять пользование детьми.
Мухаммади Ибодуллоев, директор «Гражданской инициативы политики интернета» (Таджикистан), представил результаты рейтинга цифровых прав в Центральной Азии.
- Это исследование — наша попытка посмотреть, оценить текущее состояние компаний в Центральной Азии, тех, которые предоставляют цифровые услуги, чтобы предложить им некую карту, которая позволит улучшить их работу. Мы выбрали по четыре компании из Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана (по два оператора связи, по одной из сфер электронной коммерции и финтеха). В работе нам помогала организация Ranking Digital Rights (RDC), которая обеспечивала руководство и поддержку на протяжении всего процесса исследования.
- Оценка происходила по 138 элементам и 22 индикаторам, среди которых — соблюдение прав человека, процессы исполнения, отключения интернета, доступ к услугам, сбор пользовательских данных и многое другое.
- Некоторые выводы, к которым мы пришли:
- Компании не публикуют отчёты о прозрачности деятельности в интернете.
- Компании требуют регистрацию через удостоверение личности или другие официальные идентификационные документы.
- Все компании выполняют запросы госорганов по предоставлению данных пользователей. При этом — не обязательно по судебным решениям.
- Все компании передают некоторые данные третьим лицам, без учёта того, как эти данные могут быть использованы дальше.
- Политика конфиденциальности всех компаний представляет большие, длинные юридические документы (до 40 страниц), что абсолютно непонятно простым пользователям.
- Все компании представляют политики на местных языках, иногда предоставляют на английском.
- Некоторые рекомендации на основе исследования:
- Опубликовать свои обязательства и отчёты по прозрачности.
- Раскрыть состав совета директоров, сотрудников, особенно на исполнительном и управленческом уровне, определить их роль в надзоре за тем, как работа компании влияет на права человека.
- Раскрыть процедуру запроса пользователей от госорганов или частных лиц.
- Усовершенствовать политики конфиденциальности, сделать их более понятными.
Елжан Кабышев, Ranking Digital Rights Central Asia Fellow, менеджер проектов Ландшафт цифровых прав и свобод и Internet Freedom (Казахстан):
- Государственные органы противоречат друг другу. Согласно статистике МИОР РК за 2014–2023 (февраль), было запрещено 111 874 материалов, 45 000 из которых — за пропаганду культа жестокости, насилия, суидица и порнографии. При этом Генпрокуратура сообщает о блокировке более 900 тысяч сайтов по программе «Кибернадзор».
- В Казахстане онлайн-контент ограничивают — в основном внесудебно — 92,3 %. Я думаю, что если государство хочет внесудебно ограничивать, оно должно соблюдать законы и нормы, которые само же и приняло. Практически всегда МИОР не соблюдает эти правила. Крайне редко получает уведомления о нарушении законодательства. А даже если и получает, регулятор не отвечает, не выходит на связь, не коммуницирует. Возникает вопрос о соблюдении цифровых прав.
- В прошлом году группа экспертов подготовила специальный отчёт о шатдауне во время январских событий — Qazaqstan shutdown 2022. Ущерб от отключения интернета в этот период составил около 400 миллионов долларов. Государство обосновало решение отключить интернет тем, что террористические группировки используют его для координации своих действий. Сейчас мы видим другую картину, что события разворачивались иначе, и причина остаётся непонятной. Возникает вопрос о пропорциональности и соразмерности мер.
- На 2405 % вырос спрос на услуги VPN в стране. Многие получили доступ к прокси-серверам. Согласно законодательству, они запрещены для распространения среди пользователей в Казахстане, но именно это явилось глотком свежего воздуха на пути к свободе и получению независимой информации.
- Что такое реестр статических адресов сетей передачи данных? Это формулировка, которую выбрали для так называемого «белого» списка сайтов. СМИ распространяют информацию, что это список, который не подлежит блокировке даже в чрезвычайных ситуациях. На самом деле, согласно принятому закону, пункт 10 главы 3 оставляет для государства возможность блокировать и эти сайты тоже.
- Введение «белого» списка сайтов несёт в себе риски (например, ограничения свободы доступа к информации или риски злоупотребления властью), ухудшит ситуацию с правами и свободами в Казахстане. От введения этого списка выиграет только государство. Я призываю государственные органы пересмотреть эту практику.
Михаил Климарёв, директор некоммерческой организации «Общество защиты интернета», поделился опытом применения интернет-шатдаунов в других странах.
- У термина «шатдаун» есть конкретное определение. Если коротко — это отключение интернета или каких-то коммуникаций на определённой территории по приказу властей. По этому определению, блокировка отдельных ресурсов или платформ — это тоже шатдаун. В России шатдаун происходит уже больше года — заблокированы соцсети, все свободные медиа. Это, конечно же, нарушает права человека.
- Шатдауны — распространённое на планете явление. При этом их практически нет в развитых странах. Причина чаще всего — протесты. В любой непонятной ситуации государство отключает интернет. Это довольно демагогично, поскольку на практике отключение интернета никак не влияет на сами протесты. Ситуация, напротив, усугубляется, ведь люди сидят в неведении, не понимают, что происходит, это вызывает панику.
- Интернет отключают люди, которые хотят скрыть что-то от других людей. На примере войны в Украине: российская армия в первую очередь уничтожает вышки связи, чтобы отключить интернет. Там, где отключался интернет, случались самые жестокие события — Ирпень, Буча. Там, где интернет оставался, такого кошмара не было.
- Между шатдаунами и нарушением прав человека — прямая связь. Если интернет работает, другие люди будут снимать нарушения, публиковать в интернете, привлекать внимание правозащитников. Шатдауны нужны, чтобы в темноте было возможно творить произвол.
- Четыре дня отключения интернета в Казахстане стоили порядка 300–400 миллионов долларов. Частичная блокировка интернета в России обходится властям в около 30 миллионов в день.
- Когда шатдаун возможен:
- При наличии в законодательстве страны требований к операторам связи.
- Наличие монополии на услуги связи (трансграничную передачу данных).
- Слабо развитый рынок услуг доступа в интернет.
Таким образом, единственный способ защититься от шатдаунов — развивать рынок услуг связи. Если в стране 30 операторов, то государству проще с ними связаться, направить требование, проследить, что его исполнили. Если в стране, к примеру, 9000 оператов, отключить интернет административно сложнее.
InternetCA-2023 организован общественным фондом «Международный центр журналистики MediaNet» при поддержке фонда «Открытое общество», Агентства США по международному развитию USAID Central Asia, Internews Network, Офиса программ ОБСЕ в Астане, Freedom House.
