Описание деталей, подробные рассказы очевидцев и поиски причин произошедшего – популярные приёмы, которые журналисты в Казахстане используют при освещении суицидов. Увы, некорректные публикации на эту тему могут привести к новым трагедиям.
О том, как правильно говорить на эту сложную тему – Светлана Богатырёва, семейный психолог и руководитель фонда Just Support, который занимается в том числе и профилактикой суицидов, рассказала «Новому репортёру».
Что такое эффект Вертера?
Лет пять назад казалось, что журналисты всё поняли. Было много публикаций, обсуждений, медиа стали внимательнее. Но видимо кадры поменялись, пришли новые люди, а в редакциях не налажен процесс передачи знаний. По-другому, я объяснить не могу то, как сегодня освещаются суициды в Казахстане. Теперь мы снова видим массу некорректных материалов, причём регулярно.
Особенно активно на это реагирует сообщество, занимающееся антибуллингом. Мы находим такие публикации или репосты в соцсетях, начинаем массово жаловаться, писать авторам. Оставляем комментарии — но далеко не все готовы корректировать и тем более удалять. Часто приходится сталкиваться с полным непониманием, зачем это нужно.
Типичные ошибки — подробное описание всего процесса, указание места совершения суицида, подробности, превращающие трагедию в сенсацию. Иногда журналисты начинают играть роль следователя: опрашивают родителей, учителей, свидетелей и публикуют эмоциональные, раздутые тексты.
Такой подход опасен. Мы знаем об эффекте Вертера — научно доказанном феномене. Когда в СМИ выходит неправильно поданный материал о суициде, почти неизбежно следует волна новых случаев. По возрасту, по схожему сценарию.
Сегодня уже разработаны чёткие правила, как освещать такие темы так, чтобы не навредить. И журналисты обязаны их знать.
Что говорит ВОЗ?
ВОЗ в своём руководстве, посвящённом предотвращению самоубийств, которое было выпущено в 2019 году, подробно рассказывает о том, какими правилами нужно руководствоваться журналистам при освещении таких случаев.
Например, в документе говорится, что СМИ должны учитывать локальный контекст и возможный эффект публикаций в конкретном сообществе. Особенно важно, чтобы журналисты избегали прямых или косвенных указаний на так называемые «горячие точки» — места, где уже случались самоубийства, — так как их повторное упоминание повышает риск новых трагедий. Кроме того, подчёркивается важность соблюдения конфиденциальности: персональные данные, включая возраст, место проживания или учебное заведение, не должны быть раскрыты без необходимости. И, наконец, в публикации следует избегать предположений о мотивах человека — медиа не могут и не должны объяснять чужую смерть.
ВОЗ рекомендует медиа действовать крайне осторожно: не романтизировать, не стигматизировать и не упрощать причины произошедшего. Вместо этого — фокусироваться на превентивных месседжах, предоставлять информацию о доступной помощи и избегать драматических заголовков. Ответственная подача информации — не формальность, а доказанная мера спасения жизней.
О чём говорят руководства, разработанные в Казахстане?
Учитывая актуальность темы самоубийств для Казахстана (страна входит в список стран с высоким уровнем суицидов), внутри республики были дополнительно разработаны свои документы на эту тему также в помощь медиа. В 2023 году Министерство информации и общественного развития выпустило руководство о том, как безопасно освещать проблемы детей в СМИ и посвятило одну главу своего документа теме суицидов. Здесь говорится о том, что материалы о самоубийствах требуют от журналиста не только фактической точности, но и высокой эмпатии.
Важно не только что писать, но и как: избегать визуального или текстового драматизма, не публиковать фото с места происшествия, не включать интервью с родственниками в первые часы после трагедии.
Прямые цитаты о предсмертных состояниях или обстоятельствах смерти недопустимы. Авторы таких публикаций должны помнить, что их читатель может быть в уязвимом состоянии — и текст способен либо подтолкнуть к повторению сценария, либо стать точкой поддержки.
Что ещё?
Базовое правило простое: пишите так, как если бы речь шла о вашем близком. Почувствуйте уязвимые точки — и не наступайте на них.
Журналисты часто говорят: нам нужны истории. Но тема самоубийства — не повод для драматургии.
Здесь нельзя спекулировать. Даже если вам прислали фото или видео — это не значит, что их можно публиковать. Ни кадров с крыши, ни описаний, как это произошло, ни упоминаний конкретного места: подъезд, парк, мост. Всё это — прямая реклама метода. Человек в кризисе может получить опасную подсказку, которой у него до этого не было.
Нельзя придавать происходящему ореол таинственности, трагедии вселенского масштаба или писать с избыточными эпитетами. Есть факт — его можно сообщить. Писать лучше коротко, по фактам. Без лишних деталей и эмоций. Указывать только проверенную информацию: например, «в такой-то день в Алматы произошло…» — и сообщать, что ведётся расследование.
Хорошая практика — показать текст специалисту, который работает с темой суицида. Он сможет указать на потенциальные триггеры и оценить, безопасен ли материал. Только так можно быть уверенным, что публикация не причинит вреда.
