Автор: Людмила Экзархова. Алматы, Казахстан. В последние года два я сама себе напоминаю благоообразного продавца книг. Того, что с приглаженной прической и неизменным большим черным пакетом в руках, атакует офисы. В надежде продать хоть кому-нибудь, как оказывается, абсолютно ненужный календарь или мало кого интересующую книжную серию он проводит дни за днями. И дело не в книгах — они, может быть, очень интересные. Дело во времени — его некогда тратить на рассматривание содержимого черного пакета.
Или же я — свидетельница Иеговы, с такой же настойчивостью и почти всегда с такой же бесперспективностью пытающаяся всучить очередной номер «Сторожевой башни». Не берут. Даже обещания искупления грехов и райской жизни после смерти не помогают.
Мой «ненужный товар» — это идея профсоюза журналистов. Мои «равнодушные офисы» — это коллеги: редакторы, журналисты, технари.
О том, что журналисты — это «сапожники без сапог», люди, которые ежедневно рассказывают о том, как на работе притесняют других, но почти никогда о том, как притесняют их, что журналисты, по сути своей, — народ бесправный, и речь не о цензуре, а о взаимоотношениях с работодателем, что надо учиться себя защищать в профессии, и для этого необходим профсоюз, в Казахстане говорят так часто, что, наверное, в стране должны были бы появиться, как минимум, 5 таких организаций.
Тему необходимости создания профессионального союза не обходят вниманием ни на одном мероприятии, посвященном медиа. Обычно уважаемые люди на таких тусовках, говоря о профсоюзе, «рвут на себе рубашку». И часто не одну.
Так как в президиумах подобных собраний сидят главные редакторы, директоры всех уровней, а нет-нет, бывает, и владельцы, идея о профсоюзе-спасителе здесь исчезает так же, как появилась.
Им не хочется слышать, что работники могут жаловаться на условия труда.
Мои друзья, а это журналисты, порой во время кухонных посиделок рассказывают рабочие истории — не те, что связаны со съемками потрясающей темы, не репортерские байки, а те, которые показывают, что у нашей работы есть обратная сторона.
Это рассказы о том, как месяцами задерживают зарплату, что ее без объяснения причин урезают на треть, выросший объем работы заставляет сутками не вылезать из редакций, коллегу уволили за то, что посмел перечить руководству, которое требует делать материал, вставая на сторону конкретного лица. Что из-за материала подали в суд, а редакция не захотела помочь.
Что на один компьютер приходится 5 журналистов, и вероятность оперативной работы ставится под вопрос.
Последняя история про условия работы журналистов пришла из одного республиканского информагентства. У этой медийной конторы нет денег купить гарнитуру блютуз (стоит она около 10-20 долларов), поэтому редакторы, принимающие информацию, привязывают сотовый телефон… к уху резинкой для трусов.
Контора солидная, с виду и не скажешь, что ей может быть жалко 20 долларов. Скорее, и не жалко, просто не думают, что они должны.
Конечно, можно эту гарнитуру купить и самому, но это — та техника, которая дожна быть предоставлена работнику компании, потому что она является необходимым рабочим инструментом.
Ну, а как быть, когда помимо этого в редакциях обрезают Интернет или дают его крошечными порциями, и приходится бегать за свои деньги в Интернет-кафе?
Когда отрезают на телефоне «восьмерку», и приходится тратить самому большие суммы, чтобы быть на связи с респондентами? Или вот что делать, когда ставят допотопные компьютеры, которые загружаются по полчаса — покупать ноутбук и работать на нем?
Меня эти истории волнуют. Потому что, кроме всего перечисленного, в большинстве редакций считается крамольным брать отпуски, а если берешь, то на неделю-две, не больше, и обязательно нужно сделать на это время «загашники».
А это значит, перед отпуском упахаешься так, что уже никуда не захочешь ехать.
В итоге, отпусков нет, каждые выходные загружены. Семинары только за свой счет, и, чтобы на них отпустили, нужно тоже сделать «загашники» — читайте про отпуска. В этом случае нельзя требовать хорошего качественного контента — нельзя при отсутствии условий работы делать эту работу быстро и современно.
В конце концов, журналист — тоже человек.
Я решила для себя, что пора от этих бесконечных слов переходить к делу. Пару лет назад взялась за изучение самого явления — профсоюз. Что это такое? Чем он помогает? Как защищает права работников? Есть ли у такой организации механизм воздействия на работодателей? И есть ли рычаги давления?
К тому времени о профсоюзе я знала только из маминых рассказов про льготные путевки на местный курорт. Более того, само слово мне не нравилось — оно было пережитком советского прошлого, не современным каким-то.
Я съездила на несколько обучающих семинаров. Нам рассказали об идеи профсоюза, про его структуру, как его создать. Я взялась за работу. И вот тут-то столкнулась с тем самым «равнодушным офисом».
Идея всем понравилась, но то, что придется приложить усилия для ее осуществления, — нет.
Все мои попытки пригласить журналистов и обсудить Устав профсоюза, выяснить, что мои коллеги хотели бы в этом документе увидеть; понять, какие права нарушаются работодателем — пока безрезультатны. На встречи журналисты попросту не приходят — времени нет на «эти пустяки». Профсоюз — тема неприоритетная. Даже сидя с резинкой на лбу, они так считают.
Честно сказать, даже у себя в редакции я не вижу к этой теме особого интереса.
А еще я узнала, когда занялась этой темой: многим моим коллегам запрещают вступать в профсоюзы. Если они работают в государственных СМИ, их попросят вступить в местный профсоюз. Обычно права они не защищают, на членские взносы зато устраивают поздравления с днем рождения. Ну и путевки никто не отменял. Работая на том же госканале, можно забыть о вступлении в другой профсоюз — чревато конфликтами с руководством.
Работодатели пока держат руку на пульсе. И отпускать ее не хотят.
Несмотря ни на что, я снова готовлю документы на регистрацию профсоюза. Я не стала создавать бессмысленные собрания, тратить время и деньги на аренду, чтобы в итоге пришло два, три человека. Для тех, кто хочет принять участие в создании первого работающего всеобщего казахстанского профсоюза журналистов, я создала вопросники. Все, что нужно сделать, — ответить на вопросы: о трудовых проблемах на работе и о ваших ожиданиях от профсоюза.
Чем будет заниматься профсоюз журналистов, а точнее, чем не будет.
Во-первых, однозначное табу на путевки в санатории и на курорты, профсоюз не должен выполнять работу отдела кадров.
Старая советская система не просто изуродовала модель взаимоотношений между профсоюзом, работником и работодателем, а уничтожила этот правозащитный институт как таковой.
Во-вторых, проведем обширный мониторинг нарушений прав работников медиа.
В-третьих, будем добиваться в редакциях заключения коллективного договора.
Этот документ вызывает у любого работодателя панический страх.
Документ, который паралелльно с трудовым договором выстраивает отношения между работниками и работодателями. И обязывает гораздо сильнее подписанные договоренности исполнять.
Предвижу скепсис. Надеюсь, что сторонников и неравнодушных среди коллег окажется больше. Лично я верю, что эта попытка будет удачная. И, наконец, нам всем можно будет снять резинку со лба
[poll id=»30″]
[ratings]
