«Портрет недели»: кордайская история под гипнозом

0
269

Ветеран отечественного телевидения Артур Платонов в студиях КТК, кажется, навсегда. Проходят телесезоны, летят в урны или попадают в руки продюсеров концепции программ, каналы завозят перспективные сериалы… Платонов в «Портрете недели» (в этой конкретной программе — с перерывом в несколько лет, но не в самом эфире) на фоне этой суеты недвижим, застыл в сетке нестираемым водяным знаком: вы можете не смотреть вечером в воскресенье телевизор вообще, но знаете точно, что он, Платонов, там есть. И взгляд удава, и бескомпромиссный бас, и взлетающие брови — всё при нём.

Но, к сожалению, это тот случай, когда долгожительство программы не означает её отменного здоровья: «Портрет недели» образца 2020 года оставляет удручающее впечатление и навевает такую тоску, что в качестве аудиоподкаста его можно рекомендовать как хорошее средство от бессонницы. А выпуск после потрясших всю страну событий в Кордайском районе оставляет так много вопросов, что их хочется задать самому автору в его же, платоновском, стиле — с лёгкой усмешкой и печалью во взгляде.

Помолчим о Масанчи

При любом отношении к трагедии в Кордайском районе Жамбылской области одно не вызывает сомнений: это главное событие недели. Артур Платонов и команда, видимо, думают иначе. В воскресном «Портрете недели» о кордайском инциденте ведущий начал рассказывать только на 26-й минуте, после пространных рассуждений на темы коронавируса, геополитики и неравенства держав, о детской и подростковой жестокости и жестокости вообще. Подбирался к главному, спрятанному на задворках, долго — отвлекался на глобальное, видимо, более важное, чем происходящее рядом. Правда, будто бы на что-то постоянно намекал.

«Даже про этническое оружие начали писать — «генетическое», оружие, которое поражает избирательно в зависимости от расы, этнической принадлежности, пола», — затрагивал тему вируса 2019-nCov ведущий.

И тут же легитимизировал эти низкопробные версии в стиле жёлтых газет 90-х через эмоциональную на них реакцию — реакцию, надо заметить, вовсе не на отсутствие доказательств и логики в «хайповых» домыслах.

«Какой только мерзости не изобретут, чтобы людей уничтожать!» — каталогизировал Платонов фейк в бытийном архиве доверчивых пенсионеров. И утвердил вброс об изобретении как доказанный факт. Если к фейку относиться серьёзно, в чьей-то жизни он станет правдой.

Но минуты шли, трагедией в Жамбылской области и не пахло. Намёки, правда, продолжались.

«Смотрели раньше, что происходит в США, где частые массовые расстрелы мирных граждан, убийства школьников в учебных заведениях, заборы, рамки у школьных входов, требования детей к власти защитить их? Всё это казалось нам диким, далёким, словно люди озверели вконец», — внушал Платонов в своей фирменной манере.

Надо заметить, что он часто обращается к триединой мифологеме «Запад», «США» и «Европа». Отсылки к заграничному опыту, вербальные и визуальные, постоянны (на экране за спиной ведущего, пока он вещает о беспокойных англосаксах, зрителю то и дело показывают нелегальных мигрантов, драки и массовые расстрелы). Думается, что со своим зрителем о терминах ведущий «Портрета» договорился давно. И в этой мифологии попытка казахстанские события завернуть в обёртку планетарного подтекста часто выглядит сильно притянутой за уши. Так, Платонов всерьёз считает, кивая на Запад, что буллинг (школьная травля) «достиг и нас». Будто не известно ему, что буллинг в Казахстане, пусть он и называется иногда по-другому, существовал всегда. Но стоит ли спорить, если дело совсем не в этом: в челночных забегах во франции-америки и обратно будто бы скрывается намерение оправдать отставание отечества от передовых стран — в достатке, но и в количестве проблем.

«Когда нелегальных мигрантов становится очень много, потом сразу начинают натравливать людей разного вероисповедания, национальности, одних на других, внушать своим, что всё чужое — это угроза, и провоцировать затем межнациональные, межрасовые, межрелигиозные, межнациональные конфликты», — продолжал Платонов рассказывать о Европе. Или о чём-то близком?

Но вот я дождался: на 26 минуте, после размышлений о беспорядках во Франции, наконец-то нам решили рассказать о Казахстане.

«Чрезвычайное происшествие в Кордае. Хулиганские выходки переросли в массовую драку с применением холодного и огнестрельного оружия. Есть погибшие, раненые, пострадавшие. Президент выступил с заявлением», — подвёл Платонов к той самой речи главы государства «о провокаторах».

А после подхватил ту же мысль: «Анализировать надо тщательно, подробно, всё, что привело к трагическим последствиям. Какие ошибки, кем были допущены на каждом этапе. Ничего не происходит случайно. Вы как полагаете, дорогие телезрители, кому выгодно умело, профессионально добиваться эскалации хулиганских действий, чтобы они перешли в массовую драку, с какими целями умело подстрекать обе стороны, распаляя дерущихся? Какова цель подобных действий? Не понимают провокаторы возможных последствий или отлично понимают, потому так и действуют — расчётливо, осознанно, и кому это всё выгодно в итоге? Чего добиваются?»

Поднять проблему из засады, задавая лишь риторические вопросы, — это тоже про ведущего «Портрета недели». В итоге поговорил о насущном, ног в этом насущном не замочив — удобно.

И здесь обнажается большой изъян программы. Артур Платонов, как бы поддерживая имидж героического обличителя, в том числе представителей власти, ненароком показывает нам, что это такая ролевая игра на отведённом манеже. Он даже вопросы формулирует, не выходя за пределы принятого официально глоссария, в котором есть термин «массовая драка», но нет термина «этническое столкновение».

Портрет Артура Платонова

Возможно, ведущий «Портрета недели» когда-то вдохновлялся Сергеем Доренко, который в аскетичной студии, не имея особых выразительных средств, вершил политические судьбы в напряжённый для своей страны период. И если это так, кроме брутального образа, Платонов заимствовал кое-какой инструментарий, весьма опасный для журналистского имиджа. Когда-то Доренко, на острие конфликта с мэром Москвы, вовсю пускал в дело публицистический дар, приправляя факты ораторскими приёмами для завладения умами и мнениями (фраза «казалось бы, при чём здесь Лужков?», если помните, стала крылатой).

А Платонов пошёл дальше — однажды ускорил эволюцию «Портрета недели», выхолостив его и освободив от журналистского содержания практически полностью (когда-то в программе были полноценные репортажи). Теперь это публицистическая программа, в которой, кроме его мнения и демонстрации ораторских кондиций, нет больше ничего. Это само по себе не хорошо и не плохо: публицистика имеет право на жизнь. Вопрос — как она сделана.

По моему мнению, в 2020 году «Портрет недели» воспринимается как архаичная программа, место которой в музейном хранилище телевизионных древностей: монотонная речь ведущего, закрученная в спирали бесконечными причастными оборотами, абсолютно нетелевизионна и будто пишется для печати, а не для чтения вслух. Так было всегда, и в этой витиеватости Платонов, кажется, обнаруживал свой стиль (который, отдадим должное, абсолютно узнаваем). Но последние 20 лет ускорялся ритм жизни, а вместе с ним и телевизионная речь. Попутно она ещё и упрощалась, фрагментировалась, иначе оказывалась неудобоваримой для зрителя; телевидение искало новые форматы, приобретя великого конкурента — Сеть. Не менялся Платонов.

И теперь тяжёлые гроздья его свинцовых реплик воспринимаются с непреходящим внутренним напряжением — притом, что смыслом обладают вполне простым. Дело ещё и в особых нюансах авторского интонирования, когда не понимаешь, на середине ты предложения, или дело к завершению, закончилось ли одно и началось ли другое: в этом речевом заплыве смутно угадывается какая-то проповедническая манера с непрерывной словесной атакой, анестезирующей своей массированностью критические рецепторы. Пожалуй, в этом есть ещё что-то от гипноза: пристальный взгляд, монотонная речь, низкий обволакивающий голос…

Этот особый почерк мог бы показаться ярким. Но если и так, это избыточная яркость, которая слепит.

И она рождает побочное ощущение: в «Портрете недели» так много Платонова, что это, скорее, «Портрет Платонова», а не недели. Потому что за отсутствием журналистских репортажей, разбавляющих густой авторский концентрат, из программы ушло какое-то ощущение «текущего момента» — важное, когда оно есть, и очень важное в случае его отсутствия.

Дневник недели вместо трудоёмких журналистских материалов, как бы отданных «Большим новостям», заполняется лишь синхронами — завершёнными по смыслу репликами ньюсмейкеров. Разбирая программу «Итоги BRIEF», я уже называл этот формат именно «платоновским», когда отрывки речей спикеров вываливаются без закадрового текста, да ещё и на развес.

В «Портрете недели» с этим прямо беда: в одном выпуске я насчитал 11 (!) комментариев подряд, склеенных стык в стык. Этот товарняк «говорящих голов» постукивает колёсами так долго, что закрадывается подозрение: а не нужен ли он, чтобы просто заполнить эфирное время программы? Солидные 55 минут «Портрета» — это вам не пятиминутный пранк в «ютьюбчике».

Некую информационную актуальность программы, кажется, должно обеспечивать ещё и обращение к «гласу народа»: это блиц-опросы людей на улицах. У любых блиц-опросов есть уязвимое место: нулевая экспертная ценность. Они, скорее, апеллируют к эмоциям зрителя и страгивают природный эмпатический механизм: простой народ озвучивает альтернативные мнения в неофициальных формулировках. Но в «Портрете недели» за обращением к уличным опросам угадывается другая необходимость — вложения в уста людей созвучные мнению ведущего слова. И в результате случайный прохожий говорит нам о внешних силах, пытающихся дестабилизировать обстановку в стране.

Наконец, создатели «Портрета недели» как кульминацию эпизода о кордайском столкновении показали фрагмент из советского мультфильма «Конфликт», где персонажи — спички: они загораются, и огонь губит в итоге обе противоборствующие стороны.

Занятный визуальный ряд. Но если это использование чужих плодов интеллектуальных усилий и есть венец платоновской аналитики — может, нам вместо посреднического «Портрета» просто посматривать мультфильмы для взрослых?

Не лучшие времена

Я не собираюсь умалять вклад Артура Платонова в формирование отечественного телевидения. Программа существует так долго, что, как я уже говорил, стала телевизионной достопримечательностью. Но переживает она сейчас, на мой взгляд, не лучшие времена. Возможно, на это повлияло появление добротной итоговой программы «Большие новости», работу которой иногда можно было бы приводить в пример (возможно, я как-нибудь о ней поговорю), и концептуальное размежевание двух телепродуктов.

Став публицистическим и полностью подчинившись образу Платонова-мыслителя, «Портрет недели» подрастерял актуальность. Спасает его лишь бренд: один из самых узнаваемых в отечественной медиасфере. Возможно, создатели программы когда-нибудь смогут её «перезагрузить», нащупав новое предложение для зрителя. В таком случае мне было бы интересно понаблюдать за изменениями.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь