Телевизионные уроки на «Ел Арне»: пипл схавает

0
167

Телевизионные школьные уроки — неплохая, вроде бы, затея в условиях чрезвычайного положения. Всё по-серьёзному: в СМИ даже публикуются расписания занятий на двух госканалах, Министерство образования впервые показывает товар лицом в таком масштабе, и хотелось бы его в сложной ситуации поддержать. Но побуду категоричным: то, что я увидел на телеканале «Ел Арна» под видом уроков, показалось мне грубоватой подделкой, отчего стало жаль школьников, поверивших в реальность обучения по телевизору. Однако вскоре я понял: из экрана выпирает не столько проблема самого продукта, сколько проблема неудачного его размещения.

Не в мишке дело

Казахстанские соцсети отсмеялись уже над «большой мишкой», которая выскочила чёртиком из табакерки в первый же день телевизионных уроков в Узбекистане и вот уже метит в мемы. Готов защитить бедного педагога: разве не может учитель сделать оговорку, да хотя бы от волнения? Не каждый же день под прицелом телеобъективов вещает на всю страну…

Но моё рвение в охранении учительской профессии от снобистских выпадов соседствует с личным стереотипом: система образования — это довольно закрытый мирок, тяготеющий к существованию по собственным законам (это касается и ритуальных сборов родительского вспоможения, и примитивизации — с благими, конечно, намерениями — научного знания, вспомните методики преподавания языков, о ужас, с «твёрдыми» и «мягкими» гласными). Мне было любопытно, и я включил телеканал «Ел Арна» в 9 утра вторника и поучился немного по программам начальных классов.

«В моей копилке — несколько монет по 5 тенге. Сколько монет по 5 тенге?» — спрашивала юных зрителей учительница (на экране показывались три монетки внутри овечки). «Правильно ты посчитал! Три монеты по 5 тенге!» — тут же, без какой-либо паузы, полагающейся на предложенный якобы счёт, выпалила она.

Я явно не поспевал за шустрым педагогом.

«Попробуй определить, сколько всего денег лежит в копилке!» — предложила новый челлендж учительница.

Я начал было считать.

«Правильно! В копилке 15 тенге! — вновь опередила меня женщина из телевизора, — А какие монеты были бы в копилке, если данную сумму денег собирали из монет, которые ты видишь на экране? Составь комбинацию из разных монет! Я верю, что ты справишься с этим заданием! Проверь себя!»

Задание усложнялось, а времени давалось не намного больше. После короткой паузы послышалось новое «Молодец!», и я почувствовал, что хвалят меня почём зря, потому что великовозрастный ученик оказался явно не готов к такому спринту.

«А как ты думаешь, как можно назвать одним словом — сколько стоит товар? Ты можешь это узнать на странице 83 твоего учебника, прочитай. Молодец, называется “цена”», — уже привычно подбадривал, опередив меня, педагог за то, что я точно не успел бы сделать.

Во время другого урока для первого же класса, который в расписании назывался «обучение грамоте», школьнику предлагалось подумать, какие слова приветствия он употребит при общении с друзьями, а какие — при общении со старшими.

«”Здравствуй”, “здравствуйте”, “привет”, “салют”», — перечисляла преподаватель, а я задумался, употребляет ли современная молодёжь слово «салют» в этом значении. Я засёк время. Телевизионный урок длился 7 минут.

«Наш урок окончен! Сау болыныз! До свидания! Гуд бай!» — прощалась со мной учительница, словно демонстрируя, что многочисленные слова, сказанные когда-то с высоких трибун о трёхъязычии в образовании, были не пустым звуком.

Одни уроки давались стык в стык, между другими показывали просветительские видеоролики — например, о государственных символах и об ораторском искусстве. Последнее видео запомнилось особо: ведущий с безупречной дикцией говорил об умении увлекать других людей своими речами. В пример приводил древнего грека Демосфена, президента США Линкольна и нашего Казыбек би (ведущий произнёс «КазыбЭк»).

«Его речи были настолько впечатляющими, что в народе его называли «Каз дауЫсты КазыбЭк»», — произнёс ведущий с загадочным акцентом, давая повод усомниться во внимательности авторов видео. Сама по себе идея разнообразить образовательный эфир такими просветительскими роликами казалась неплохой. Но исполнение продолжало прихрамывать.

«Издавна считалось: красиво говорить — удел разумных, и речь обладает огромной силой. Она будоражит людские умы, заставляя смеяться, плакать, способна подвигнуть людей к победам, миру, войне и даже поступкам, которые могут изменить ход истории всего человечества. Это важная и сложная наука», — продолжал ведущий, и его слова сопровождались архивными кадрами. На словах про победу и войны это была хроника с выступлениями Сталина и Гитлера. Определить навскидку, что меня покоробило в этот момент, было затруднительно. Но сразу после этого ведущий принялся рассказывать о том, «как сделать себя успешным, познать науку слова и уметь её применять». Причину дурного послевкусия я бы сформулировал как «контекстуальное одобрение», так как ролик в целом был посвящён восхвалению ораторского дара, и появление в нём неоднозначных исторических личностей как бы означало одобрение и их ораторского гения тоже. И таким образом средства в этой шаткой ценностной парадигме подминали собой цели. Можно обвинить меня в пристрастности, но именно такими были мои первые мысли после просмотра.

Неожиданный Хоттабыч

Уроки подолжились.

«Тебе дана группа слов, ты должен внимательно посмотреть, подумать и ответить на вопрос: какая же из данных групп является предложением?» — спросили меня с экрана и тут же, привычно спеша, ответили: «Верно. Первая является предложением. “Растение — живое украшение земли”. А по каким признакам ты определил, что это предложение? Верно. Это предложение, так как имеет законченную мысль, и слова связаны по смыслу». Снова мне задавали вопросы, давали задания, одаривали похвалой, но временем, хотя бы как опцией, — нет. Ощущение, что я позвонил в call-центр большой конторы и вынужден слушать автоответчик, не покидало.

В конце пятиминутного урока мне предложили сделать практическое задание на сайте Bilimland и там же найти домашнее задание, а после отправить сделанное учителю.

«Сегодня мы с тобой будем говорить о рациональном использовании воды. На прошлом уроке мы с тобой говорили о рациональных способах вычисления. Ты, наверное, думаешь: какая связь? Мой друг, всегда все предметы нужно использовать рационально. Посмотри на тему урока: “Порядок выполнения действий”. Ты, наверное, думаешь: какая связь между действиями и водой? Вода, мой друг, — это наше богатство. Ты сегодня узнаешь, как рационально использовать воду, правила о порядке выполнения действий, как применять переместительное и сочетательное действия сложения», — произнесла учительница по математике. После такого вступления я захотел урок прогулять: кажется, я уже плохо понимал, что происходит.

«А ты знаешь, как произносится слово “вода” на трёх языках? Правильно! На казахском это “су”, на русском языке “вода”, а по-английски будет “water”», — вновь намекнули мне на претворение идеи трёхъязычия в жизнь, произнеся слово по-английски именно так, как вы прочитаете вслух «вотер», а слово на русском просто зачем-то повторив. Знаешь, мой друг, как по-русски будет «вода»? Правильно, «вода»!

В уроке было слишком много воды. А, может быть, я слишком давно не учился в школе.

«Мой друг, сегодня к нам в гости пришёл Старик Хоттабыч. Кто такой Хоттабыч, ты узнаешь, прочитав сказку про него. Но он пришёл не с пустыми руками, он принёс нам задание из учебника математики. А задание не простое. Это задача, и опять про воду», — говорила учительница.

А я подумал о бездумной эксплуатации неочевидного персонажа. И даже пофантазировал: вот бы в образовательную программу ввели предмет «критическое мышление». И на уроках рассказывали бы, например, про то, что книга о Хоттабыче — это такой образец советской пропаганды, в котором универсальные идеалы вроде трудолюбия и честности отчего-то показываются через образ освобождающегося от оков средневековых предрассудков раба, и с помощью этого же образа недалёкого, но доброго старика подсвечиваются выгоды нового общественно-политического строя. Но это было с моей стороны очевидное занудство: просто я к тому времени утомился. И остальные несколько уроков посматривал между делом.

Например, в этот день великовозрастный ученик пытался за две секунды расшифровать скороговорку из напоминающего название исландского вулкана нагромождения букв. Потом быстро, очень быстро пытался решать столбиком. А ещё удивлялся оперативности авторов урока по казахскому языку: после истории об образовании Ассамблеи народа Казахстана немного перечислялись и национальности. Почему-то отложилось в памяти, что дунгане оказались одними из первых в списке.

Не про школу

Я не собираюсь критиковать школьное образование в целом и совсем не хочу оскорбить самоотверженных учителей, которые в описываемом проекте участвуют. Потому что многие странности, что были мной отмечены (вроде навязчивых доказательств существования трёхъязычия в педагогике), как представляется — не более чем следствие быстрой адаптации материала к новым требованиям. Учителя и не обязаны были создать почти с нуля хороший методически отработанный телевизионный образовательный контент — я благодарен им только за то, что они вообще решились выйти под студийные софиты, а, решившись, без суеты и нервозности сделали то, что им было поручено. Поэтому все мои придирки к их работе в кадре больше стилистического толка и карантинное ворчание.

Но для меня очевидно, что попытка упаковать «в телевизор» все эти уроки — весьма странное решение. Интересно, что те же (или того же формата) видеоролики прекрасно существуют вне эфира, на сайте Bilimland, где удобство маленького школьника дополняется возможностью, предоставляемой интернетом, и она разбивает в пух и прах большую часть моих претензий. Это возможность остановить воспроизведение на плеере: кажется, я разгадал причины дефицита времени во время уроков на «Ел Арне». Выяснилось, что на этом сайте все видеоролики — только фрагменты уроков, они подаются в качестве некой теории с примерами, предваряющими практические упражнения (которые имеются тут же). И, с учётом возможности остановки воспроизведения, это довольно понятная часть целого.

Таким образом, «телевизионные уроки» — это не специально созданный для ТВ цикл передач, а видеоролики, сделанные для интернета, совсем не адаптированные под особенности телевещания и запущенные в эфир по принципу «пипл схавает». Но это испорченный в условиях неостановимого телеэфира продукт, оказавшийся здесь лишь бутафорией.

Вне интернета видеопроект превращается в образовательное шоу, бьющееся нелепой рыбкой на берегу, которое воспринимается мной как продолжение старого отечественного сериала под названием «Пыль в глаза». В его предыдущих сезонах нам уже показывали ремонтируемые перед приездами больших чиновников дороги, произносили мантры о региональном лидерстве, ну и фантазировали о ещё более прекрасном будущем. Хотя — куда уж прекраснее.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь