Жанр говорильни на политические темы есть в медийном пространстве любой страны. Некогда он был и в Казахстане. Во что он выродился сейчас, и можно ли сказать, что в нашей стране политическое ток-шоу вымирает, выяснял медиакритик «Нового репортёра» Газинур Гиздатов.
Как это было и как есть сейчас
Предполагается, что политические и социально значимые темы для ток-шоу задаёт сама жизнь. Так было и у нас, когда редакции и журналисты могли относительно свободно выбирать проблему и не гадать над возможными последствиями её обсуждения. Редкий случай, когда техническое исполнение почти не имеет никакого значения, а логико-риторическая основа беседы определяет всё. Уже забывается то любопытно-дискуссионное, что было на «31 канале» («Собственное мнение») и реальное (c оговорками) столкновение мнений на каналах «Астана» («Открытая студия») и «Ел Арна» («Пятый угол»). В разные годы там случались настоящие баталии полновесных и известных Казахстану участников: политиков, чиновников, общественных деятелей. Но всё это уже в прошлом.
Что очевидно на сегодняшний день? Жанр ток-шоу исчез из сетки вещания многих казахстанских каналов. А там, где он остался как непритязательная беседа с экспертами, малопродуктивные тусовки между блогерами и чиновниками — это трудно назвать полновесным информационно-аналитическим медийным продуктом и отнести к эффективному и динамичному обсуждению проблем.
«Политические» ток-шоу на казахстанском телевидении
Эффектна в нынешних ток-шоу зачастую только форма, в том числе заставки. Примеры: хабаровская «Большая неделя» (ведущий Дмитрий Олейников) и дискуссионное ток-шоу канала QAZAQSTAN Ashyq Alan (ведущий Максат Толыкбай). В телепредставлении общественно значимых проблем всегда существует то ли случайный, то ли сознательный подвох: добротный анализ «невзначай» подменить на ничего не обязывающий разговор вокруг и около, что мы и видим в обеих передачах.
При этом оба ведущих, мягко говоря, крайне деликатны. Если не сказать — невыразительны. Нередко они, следуя восточной традиции, боятся прервать заговорившегося гостя. Уважение к старшим — вещь, конечно, хорошая. Но кто мешает соединять тактичное отношение к оратору и публике с жёстким стилем ведения телебеседы? Настоящие телепрофи всегда видят возможные повороты темы и сами контролируют ход ведения дискуссии. Это в идеале. Пока в фаворе иное: стандартный вопрос — маловразумительный ответ.
Требования к ток-шоу очевидны: умение вести диалог, точнее — полилог, искреннее желание предоставить слово всем сторонам. Иногда тон в вышеназванных телепередачах задают отдельные эксперты, но их выступления порой напоминают «орательные» действия в духе российского телевидения. Отнести всё это к реальному противопоставлению мнений, продвижение которого подводит телеслушателей если не к приятию решения, то хотя бы осмыслению происходящего, практически невозможно.
С телеэкрана в интернет
По разным причинам (политическим, экономическим, меньше всего карантинным и иным) жанр политического ток-шоу плавно переместился из телеэфира в интернет — а конкретнее, на YouTube. Здесь тоже сложились свои тренды. В последнее время грань между журналистами и политологами в медийном выражении полностью разрушилась. Первые и вторые ведут свои YouTube-каналы, одновременно выступают экспертами и сами приглашают таковых на разного рода телевизионные и онлайн-площадки. Наиболее яркий случай — «Гиперборей» Вадима Борейко.
Нередко журналисты на голову выше политологов-экспертов в точности и критичности анализа. Здесь и сейчас речь пойдёт не о многочисленной армии блогеров, некоторые из которых вышли из «журналистской шинели», некоторые — образовались из воздуха, и им всё равно, кого и зачем приглашать. Речь о дискуссионных передачах на общественно значимые темы.
Явным середнячком во всех смыслах слова (уровнем разговора, статусностью гостей, градусом предлагаемой ими аналитики, даже по статистике) стали не так давно образовавшиеся «НеКурултай talk» хронометражем от 30 до 40 минут и «НеКурултай. Дебаты» протяжённостью от 10 до 17 минут Газиза Абишева. На YouTube-канале у него более тысячи подписчиков, обычно столько же и чуть больше набирает каждая его передача. На сегодняшний день наибольшее количество просмотров (около девяти тысяч) — с экс-премьер-министром Казахстана Акежаном Кажегельдиным.
Очевидна попытка журналиста дать слово разным казахстанским сторонам и группировкам. Правда, среди них много тех, кого уже не раз и не два слушали и видели, а потому возникает чувство вторичности передачи. Кроме того, если Абишев в отдельных передачах кажется более осведомленным и ярким, чем его гости, то это следствие им же организованной ситуации. И очевидно следующее — всё, что скажут его собеседники, какие бы элегантные перифразы ни изобретал Газиз Абишев, заранее известно. Но это уже проблема и узких рамок казахстанского экспертного поля, и медиатора. А вариант, когда интервьюер сам подменяет возможного оппонента, в этом жанре не кажется оправданным. Передачи, в которые он приглашал хотя бы двух гостей, можно пересчитать по пальцам одной руки.
Классикой жанра дискуссионного ток-шоу и авторской передачи в казахстанском пространстве, несмотря на скромные условия существования, по-прежнему выступает клуб Polyton Сергея Дуванова с его обострённой актуальностью. Подписчиков этого канала на YouTube — 10,5 тысяч, просмотры более 100 тысяч на каждую передачу не редкость. В тех случаях, когда это возможно и находятся смельчаки, Дуванов организует столкновение двух противоположных точек зрения — например, «Разговор о казахстанской Конституции, которой исполняется 25 лет».
Правда, смельчаков в среде чиновников и иных официальных лиц в последнее время почти не обнаруживается. Поэтому нередко это не совсем дискуссия, а экспертное обсуждение злободневной темы («Что стоит за «нур-отановским праймериз» и поможет ли это создать иллюзию кадровой «свежей струи»»). Во всех случаях — налицо публичное и критичное обсуждение существующих проблем.
Так что можно сделать вывод, что осмысление казахстанских и мировых событий в политических ток-шоу иной раз оказывается смесью громадных валунов с мелкими камушками. Но жанр ещё проявляет в Казахстане скромные признаки жизни — во всяком случае, на YouTube.
