Интервью Касым-Жомарта Токаева журналистке «Хабара» Вере Захарчук получилось громким: у редакторов интернет-СМИ на субботнем дежурстве вмиг прибавилось хлопот — инфоповодов, достойных республиканской огласки, в тот вечер оказалось немало. Вообще-то большое интервью после череды выступлений главы государства (из главных — перед Мажилисом и перед крупными бизнесменами) ожидать следовало. Выступления Токаева перед мажилисменами и бизнесом всё-таки были в формате монолога, «сверху вниз», в режиме «говорящей головы», а спрос на телебеседу после январских событий и последовавших громких заявлений, думается, был очень высоким.
Не из пула
Часто складывается впечатление, что интервью с президентами — это сложное постановочное шоу для массового зрителя, и не более того. Потому что опытные политики, эти тёртые калачи, как правило, журналистам не по зубам. А выходя к собеседникам под телекамеры, они преследуют сугубо прагматические цели — например, желая в очередной раз донести свою политическую позицию до внимающих масс. Для интервьюеров это та ещё работёнка: профессиональных ораторов и дипломатов почти невозможно поймать на слове, поставить в неловкую ситуацию или вызвать на откровенность.
В казахстанских реалиях выходы глав государства к журналистам обрастают дополнительными нюансами. Потому что часто исполненные пиетета интервьюеры, покорно кивающие в такт ответам и еле справляющиеся с волнением, как бы подтверждают постулат о святости вертикали власти, венчает которую не «наёмный менеджер», но само олицетворение силы и могущества.
И, с одной стороны, в обсуждаемом интервью Вере Захарчук удалось не слиться с тенью нависшей над ней фигуры государственного лидера. Забавно, что если не вдаваться в детали, можно утверждать: из всех виденных мной отечественных интервьюеров, задававших вопросы нашим же главам государства, Захарчук держалась перед высокопоставленным собеседником максимально раскованно: похоже, благоговение до дрожи в коленках ей вообще не свойственно (когда-то я хвалил телеведущую за программу «Проверено!», в которой ей неизменно удавалось держать ироническую дистанцию от людей на госслужбе).
Стоит уточнить: смелость и естественность Захарчук перед главой государства — лишь ремарка, описывающая специфику отечественного «госжурнализма»: всё же абсолютным профессиональным прагматизмом в тот вечер не пахло. Если хотите, можете сравнить эту работу с интервью в исполнении Жанны Немцовой, командированной в Казахстан изданием Deusche Welle в 2019 году. Россиянка, известная своими телебеседами с видными политическими деятелями из разных стран, тогда в очередной раз показала, что с людьми при высоких должностях можно быть на равных, хладнокровно делая свою работу. Впрочем, даже ей тогда не удалось переиграть опытного собеседника, который контролировал каждое своё слово и не сходил с позиций.
Что касается интервью Веры Захарчук, осадочек, как говорится, остался. И елей таки был в тот вечер разлит в воздухе светлого акординского зала. Длинная благодарность президенту за то, что не отказал во встрече ей, журналистке, не входящей в президентский пул, показалась совершенно лишней. Тем более, как вы понимаете, всё это не более, чем кокетство, особенно для видной сотрудницы «Хабара», телеканала, занимающегося информационным обслуживанием государства. Кстати, к такому же рода кокетству я отношу именование интервью с Токаевым эксклюзивным: формально это так, но цена этой исключительности, учитывая озвученный выше факт, заметно снижается. Добавила мёда в беседу Захарчук и позже, признавшись Токаеву, что ему доверяет, чего ранее никогда не испытывала — нужная для зрителя информация? Конечно же, нет.
Большая ошибка
Впрочем, стоит ли ждать шедевров от интервью утилитарного назначения? И если справиться с профессиональными политиками, играя на их ораторском поле, почти невозможно, интервьюерская задача в таких случаях может вполне закономерно сужаться — до опроса с уточнением ранее сделанных заявлений. И интервью Захарчук в целом эти ожидания оправдывает, потому что по верхам, но ей удалось перебрать многие из волнующих вопросов в поиске более подробных формулировок, которые нужны не для того, чтобы расставить все точки над i, но для понимания текущего момента. Напомню, что вопросы Захарчук задавала на самые разные, вполне актуальные темы: пытки мирных людей, количество террористов, приказ о стрельбе на поражение, отключение интернета, молчание о первом президенте, долг Путину за введение войск ОДКБ, скорость проведения реформ, проблема судебной реформы, представленность оппозиционных сил в парламенте.
С этой точки зрения провальным это интервью с Токаевым назвать нельзя — оно получилось дежурным, но безусловно полезным.
Другое дело, что в итоге я увидел информационный продукт, скорее решающий задачи не общества, но власти: Захарчук, как я уже упомянул, не копала глубоко, отдав предпочтение количеству обсуждаемого и не желая останавливаться на некоторых темах подробнее. Например, затронув тему временного исчезновения из информационного поля Елбасы, журналистка была удовлетворена скупым ответом, не попытавшись выяснить, как сочетается вежливость по отношению к первому президенту с происходящими кадровыми чистками; не попали в список вопросов имена Карима Масимова и Самата Абиша; не была развита тема «стрельбы на поражение» — так и остаётся непонятным, кто будет отвечать, если будет доказано, что в результате гибли и мирные граждане; тема «долга перед Путиным» также не была раскрыта — исходя из логики ответа, оставалось лишь предполагать, что в отсутствие прямого обсуждения взаиморасчётов лидерами двух стран проблема автоматически снимается.
Но надо отдавать себе отчёт, что в случае с этим интервью от «Хабара» мы имеем дело с медиапродуктом из линейки недавних документальных фильмов про январскую трагедию, о которых я недавно писал. И, кажется, логика появления этого разговора перед телекамерами мне понятна. После трансляции живых заявлений президента настал черёд «разъясняющих и подтверждающих» фильмов. Интервью же завершает условный информационный мини-цикл, уточняя позицию власти по оставшимся вопросам в режиме обратной связи (опять же, при условии, что журналист — это делегированный обществом профессионал).
В целом увиденное трудно оценить однозначно. Вера Захарчук, мастер работы в кадре, в очередной раз произвела впечатление журналиста, который задаёт действительно интересующие его и зрителя вопросы. При условии, что особых надежд на это интервью я не возлагал с самого начала (причины объяснил в начале материала), оно не хуже многих других. Плохо, что работа оказалась поверхностной (к слову, интересно, могла ли она быть иной в предлагаемых условиях?). Ещё хуже, что, на мой взгляд, Захарчук допустила большую ошибку, которая сразу же перевела интервью из журналистской сферы в разряд продуктов пресс-службы президента: озвученные благодарности, как и признания в доверии главе государства, к журналистике отношения не имеют.
