Обычно в этой жизни на каждый товар находится свой покупатель, но для кого и с какой целью на новостном ресурсе NUR.KZ приготовили «Завтрак с министром»? В том, насколько он «съедобен», разбирался Газинур Гиздатов.
Проект «Завтрак с министром» начался ещё в 2019 году. Его авторы с названием не особо креативили, взяли банальное, но в их случае малообъяснимое, так как дислокация сьёмки мало напоминает неформальную ситуацию общения. Например, вот это ещё похоже на совместное поедание пищи чиновников высокого ранга с представителями четвёртой власти. Хотя несколько смущает одновременной натуралистичностью и сюрреалистичностью происходящего на экране. Но это совсем другая программа в другой стране.
Завтрак второй свежести
Наши «Завтраки с министром» — из другого ряда: это стандартное интервью в обезличенном интерьере; правда, гости могут соблюдать чуть более свободный дресс-код.
Три года назад состоялось несколько встреч. Первым гостем стал ныне экс-министр обороны Нурлан Ермекбаев. В проекте успели выступить ещё экс-министр культуры и спорта Актоты Раимкулова и тогдашний глава Министерства информации и общественного развития Даурен Абаев. Но видеоверсий у этих «Завтраков» нет, сохранились лишь не просто сокращённые, а препарированные текстовые варианты интервью, которые больше напоминают отчётные презентации.
Потом наступило объяснимое карантинное затишье. В этом же году вышли две передачи, полностью сохранившие дух и суть проекта трёхлетней давности. На новых встречах — та же ведущая Асель Кенжалина.
Первая из программ имела и видеоверсию, и сокращённый текстовый вариант, встреча прошла с министром индустрии и инфраструктурного развития Каирбеком Ускенбаевым.
Простота и гладкость
Формально 40 минут разговора разделено на смысловые блоки: сначала о личном, потом о работе. К чему такая последовательность, трудно объяснить: предположим, чтобы оправдать название проекта. При этом некоторые блоки идут по 10 и более минут гладким монологом от героя, который ведущей никак не перебивается. Пожалуй, именно из-за такой формы явная установка, с которой создавался этот проект, — предъявить достойный медийный образ чиновника — оказывается сомнительной. Игра в одни ворота всегда воспринимается как нечто фальшивое.
В «Завтраке», как правило, больше воодушевлён герой, он же работяга, он же профи, да и просто спортсмен, а роль журналистки сведена к формальному вопрошательству. В беседе, которую выстраивает ведущая, трудно усмотреть что-то вроде обратной связи с интервьюируемым. Попытка показать живого человека наиграна, но отдадим должное — наши министры на публику говорить умеют. Однако личное в «Завтраке» никак не пересекается с профессиональным. Речевое поведение министров в этом проекте больше напоминает красивый слайд в презентации, в которой всё связано и логично, но это, скорее, ширма, за которой суть трудно разглядеть.
В интервью нет ни одного вопроса, на который министры не могли бы ответить, а если они встречаются, то, на наше счастье, именно сегодня чиновник именно этот вопрос и решает. Во всех других случаях: «мы знаем», «мы решаем». «мы понимаем», а если что-то не так, так это «небольшой сбой». Ведущую министры, возможно, и убеждают, но зрителя вряд ли.
Следующая встреча — с министром образования и науки РК Асхатом Аймагамбетовым — имеет только текстовую версию, интервью в видеоформате, о котором заявил портал, до сих пор не представлено. Любопытно, что текст интервью с явной PR-поддержкой разошёлся по социальным сетям и новостным ресурсам.
Самим ответам министра эксперты оценку дали, но мы говорим о работе журналиста. Беззубость вопросов и вытекающая из них простота ответов озадачивает.
Приведём два фрагмента интервью:
— Асхат Канатович, на днях в Сенате высказались о том, что Казахстан слишком часто меняет образовательные стандарты, и что мы слишком поторопились с разработкой обновлёнки в средних школах. Согласны ли вы с этим?
— Говорить о том, что постоянно меняются образовательные стандарты и происходят фундаментальные изменения, не совсем правильно. Действующие школьные программы и сам госстандарт были утверждены еще в 2015 году, а начали их внедрять в школы поэтапно с 2016 по 2021 годы. Фактически, эта реформа была самой крупной реформой в школьном образовании за 30 лет, потому что поменялась образовательная парадигма. (…) У нас в 2016 году по обновлённым программам стали учиться сначала первые классы, в 2017 году перешли 2, 5, 7 классы, и так поэтапно переходили классами до 2021 года. Соответственно, когда я пришёл в министерство, возможности доработать или внести изменения не было: ребёнок 1–2 классы учился по одной программе, прошёл определённые темы — нельзя было вдруг остановить все и вводить другую. Тем более это делается не за год или два.
— Мы видели, как министры показывают свою спортивную форму, бегают или подтягиваются. Как у вас с этим?
— Спорт очень важен, всегда пытаюсь находить на это время, так как работа у нас малоподвижная. Обычно получается позаниматься в обеденный перерыв, если нет завалов.
Всё верно, так же, как и то, что Волга впадает в Каспийское море. Выхолощенная журналистика становится неким суррогатом профессиональных СМИ, а перед нами — только фигура всё знающего резонёра, а не министра.
Польза от таких проектов сомнительна. За скобками оставим столь некачественную отработку государственного информационного заказа. Возможно, для культурных антропологов мыслительные модели, которые демонстрируют наши чиновники, всё же будут любопытны в качестве риторического материала.
