«Вы были битлз от журналистики», — так модератор Зарина Ахматова охарактеризовала работу Андрея Лошака и команды «Намедни» в середине и конце 90-х. Известный кинодокументалист открыл второй день MediaCAMPFest2023 и ответил на вопросы модератора и аудитории о том, что происходит в России, как он создавал фильм «Разрыв связи» и многие другие.
Мы собрали для вас самые интересные тезисы Андрея.
- Физически бомбы летят в Украину, а разбомбило некоторым образом Россию. От журналистики там фактически ничего и никого не осталось. Первое, что сделала власть после начала войны, — запретила последние независимые издания в России. И журналисты дружно покинули страну — почти все, за редким исключением. Потому что работать там сложно, нужно соблюдать ряд условий, которые мне не подходят: например не называть войну войной. Поэтому я уехал.
- «Разрыв связи» был создан в сотрудничестве с «Настоящим временем». Почему значительная часть россиян поддерживает этот кошмар? Это предмет серьёзных академических исследований, которые, возможно, уже идут. Как это было с немцами после Второй мировой войны. Мне самому интересно было поговорить с этими людьми, выяснить, почему они верят пропаганде. Но понял, что никаких аргументов особых у них нет, и их картину мира очень легко разрушить, задавая вопросы с подвохом. Но они не отказываются от идей, которые они разделяют, всё равно цепляются за эту веру, потому что принять то, что твоя страна — агрессор, убивает людей, очень сложно. Немцам в своё время тоже понадобились долгие годы переосмыслений.
- Мы погрузились во внутреннюю повестку после 2014-го, но война — это уже другое. Находятся те, кто против войны, а те, кто поддерживает войну, не понимают, что случилось. «Фашисты», «восемь лет бомбили Донбасс», «естественная линия политики государства», «мы не начинаем войны, мы их заканчиваем». Весь этот набор бреда, который с телеканалов набросали. Для них ничего не изменилось за прошедшие со съёмок «Разрыва связи» полтора года, я слежу за судьбой героев. Это семь пар. Те, кто против, не стали за, а те, кто был за, не стали против.
- Две пары в ужасных отношениях между собой, они до сих пор вместе: они не живут как муж с женой, но из-за квартирного вопроса они не разъехались. Это типичная история для российских семей. У людей уже всё закончилось, но они живут вместе. Матери не стали лучше понимать своих детей, сестра с братом — это, наверное, самая жёсткая история — он в России, она в Украине. На момент съёмок они в мессенджерах общались, теперь нет. Никакого сближения не происходит. Но так всегда бывает. Война — это такое событие: когда ты живёшь в стране конфликта, ты должен занять какую-то сторону.
- «Лезть в политику не надо, всё это бесполезно». Выученная беспомощность, которая присуща россиянам, и не только людям из глубинки, но и преуспевающим жителя столицы. Я считаю, что это всё и привело к войне, и часть ответственность на этих людях тоже лежит. Остро стоит вопрос, с кем ты. Если ты вне политики, то значит, тебе ок с этим. У меня круг общения сузился. У всех так произошло.
- Мой главный челлендж — перетащить на сторону разума как можно больше людей. Это для меня что-то из сказок, что происходит с россиянами: они как будто подвержены чёрной магии. Надо расколдовать этих россиян. Тем, кто остался, сложно что-то предпринимать. Пока всё-таки можно что-то доносить до россиян, пока YouTube работает, пока в принципе интернет доступен. Я считаю, что я должен это делать для россиян. А зачем мы тогда ещё? Рассказывать европейцам? Важно дотягиваться до российской аудитории. В комментариях большинство людей из России, которые говорят: у меня такая же ситуация, и я один. Так бывает, что целое общество сходит с ума; это, к сожалению, произошло с Россией. Но есть те, кто не подвергся этой магии, и наши миссия — поддерживать этих людей.
- Почему так легко заколдовать людей? Российские пропагандисты научились это делать. Машины и телефоны не научились производить, а манипулировать массами и стадом научились. У людей в целом существуют дефолтные настройки, кредит доверия к тому, что им рассказывает телевизор. Телевизор говорит то, что говорит государство. Телевизор с тобой общается — это с тобой общаются власть и государство. И сложно жить с идеей, что государство на самом деле враг. Что оно не желает тебе добра, оно преследует только корыстные цели.
- Я заканчиваю фильм про маленький город на границе с Казахстаном, где люди живут в чудовищных условиях. 20 % населения России живёт за чертой бедности — их мы и снимали. У них нет внутреннего ресурса погружаться политику, они забиты, погружены в проблему выживания, не уверены в том, что завтра у них будут деньги на доширак, школьную одежду. Я хотел показать, почему люди у нас вот такие. Смешно, когда украинцы говорят: а чего вы не выйдете на Красную площадь и не свергнете Путина. А это всё объясняет: потому что людей сознательно держат в полускотском состоянии. Мы видим, сколько денег тратят на войну. А этих людей государство ничем не поддерживает. Говорят, русские — рабский народ. А его просто специально держат в рабском состоянии. Чтобы с голода не сдохли, но и ни в коем случае не зажили хорошо.
- Вторая чеченская война — фундамент, на котором Путин построил свою диктатуру, когда россияне почувствовали «сильную руку» и захотели припасть к ней. Как будто шахматная партия была разыграна. Журналисты дружно всё это профукали, лишь немногие, типа Политковской, понимали, что Вторая чеченская — это пролог для чего-то большего. А остальные, включая меня, считали это просто региональным конфликтом. Мы недооценили ужас и трагедию чеченской войны. И за это сейчас расплачиваемся.
- Мир движется к тому, что меньшинства получают равные права, это очень круто. Человечество очень крутое, мы идём по правильной дороге, мы идём к лучшему, и западное общество — это ориентир, потому что они свободные, и мы не должны их терять из вида. И теперь всё, что на западе есть, превратилось в «западные ценности» — это человеческие ценности, базовые ценности. А в России ими пугают детей. С Россией случилась огромная беда. Страна болеет тяжёлой — возможно, смертельной болезнью. Мы должны пытаться кого-то вылечивать. Я вижу миссию журналистов в этом.
MediaCAMP Fest стал возможен благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID) и проводится в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, реализуемой Internews при финансовой поддержке USAID. Internews несёт ответственность за его содержание, которое не обязательно отражает позицию USAID или правительства США.
В этом году генеральным партнёром фестиваля стал Kaspi.kz. Также фестиваль поддержали кафедра Медиа и Коммуникаций Университета KIMEP и Программный офис ОБСЕ в Душанбе.
