На западе Казахстана в эти дни проходят два громких судебных разбирательства по уголовным делам.
Первое судебное разбирательство проходит в городе Атырау, там рассматривается уголовное дело в отношении 47 подсудимых, обвиняемых в совершении террористических действий.
Второе громкое судебное разбирательство проходит в Актау, там перед судом предстали участники декабрьских событий в Жанаозене, которых обвиняют в организации и участии в массовых беспорядках, сопровождающихся насилием, погромами, поджогами, разрушениями, уничтожением имущества, грабежами и кражами, а также в применении насилия в отношении представителей власти.
Оба дела резонансные — события в Жанаозене, а также серия террористических актов, произошедших в прошлом году в нескольких городах Казахстана — широко освещались в казахстанских и зарубежных СМИ, и поэтому вполне понятен интерес прессы к освещению судебных разбирательств по этим уголовным делам.
О судебном процессе в Атырау известно мало, как сообщает сайт Guljan.org в статье «Суд по терроризму спрятали от прессы«:
«О том, что процесс будет проходить в закрытом режиме, журналистов уведомили заранее. С таким заявлением выступил пресс-секретарь областного суда Боранбай Галиев. На каком основании журналистов решили не пускать на столь резонансный, важный для освещения в прессе процесс, судейский чиновник не пояснил».
О судебном процессе в Актау говорили задолго до его начала. Должностные лица – представители исполнительной власти, прокуратуры, судебной системы — акцентировали внимание на том, что рассмотрение уголовного дела по обвинению 37 человек в организации массовых беспорядков в Жанаозене пройдет в открытом режиме, с участием представителей СМИ, казахстанской и зарубежной общественности.
Ожидалось, что заявления об открытом характере судебного разбирательства по уголовному делу о массовых беспорядках в Жанаозене в декабре 2011 года будут подкреплены реальными действиями, обеспечивающими гласность судопроизводства, и что журналисты будут обеспечены возможностью максимально полно, достоверно и объективно освещать события из зала суда в Актау.
Казалось бы, все в этом заинтересованы – и сама судебная система, и сторона обвинения, подсудимые и их защитники, родственники, потерпевшие, свидетели… Однако все пошло не по лучшему для журналистов сценарию и открытый судебный процесс стал для них, по сути, закрытым.
Для начала председательствующий по делу судья Аралбай Нагашбаев вынес постановление о запрете фото-, видео-, звукозаписи в ходе главного судебного разбирательства. С этим решением судьи не поспоришь, так как и Уголовно-процессуальный Кодекс РК, и нормативное постановление Верховного Суда РК от 6 декабря 2002 года «О соблюдении принципа гласности судопроизводства по уголовным делам» предусматривают проведение фотографирование, видео-, звукозапись во время судебного разбирательства только с разрешения председательствующего по делу. То есть, председательствующий по делу вправе разрешить или запретить фотографирование, видео-, звукозапись с согласия участников процесса. Пока непонятно, спрашивалось ли мнение участников процесса по этому поводу или нет.
После запрета на фотографирование, видео-, звукозаписи журналистов и вовсе попросили удалиться из зала суда…в специально оборудованный пресс-зал, якобы оборудованный мониторами, на которых транслируется ход судебного разбирательства.
Такое решение было принято после ходатайства стороны обвинения об удалении журналистов из зала суда, якобы, потому что они могут помешать нормальному ходу судебного заседания. Встречное ходатайство со стороны защиты о необходимости оставить журналистов в зале суда, поскольку процесс открытый, осталось без удовлетворения.
Журналистов попросили удалиться в специальный пресс-зал. Тохнияз Кучуков, журналист газеты «Время», в статье «Широко закрытый процесс» описывает это помещение так:
«…обещанный прессе отдельный зал оказался небольшим кабинетом, где уже теснилось более сотни родственников подсудимых, не вместившихся в зал заседаний. Те, кому особо повезло, сидели по двое на одном стуле, остальные жались у стен. Для нас свободного места не нашлось, и, естественно, ни о какой съемке судебного заседания с монитора речи уже не было…»
Безусловно, журналисты найдут, у кого и где получить информацию о том, как проходит судебное разбирательство по этому уголовному делу. И, кажется, что недостатка в источниках информации не будет.
Но для чего было декларировать гласность, беспристрастность и открытость судебного разбирательства по этому делу, если все это свелось к запрету для журналистов не только фиксировать ход судебных заседаний, но и присутствовать в самом зале суда?
Косвенно на этот вопрос отвечает публикация в свежем номере газеты «Время», где журналисты цитируют слова советника президента Ермухамета Ертысбаева:
«В интервью “Интерфаксу-Казахстан”, комментируя запрет судьи на “жанаозенском процессе” в Актау вести фотосъемку и аудиозапись, он заявил буквально следующее: “… есть отдельные СМИ, которым не интересна истина, не интересна объективная и достоверная информация. Им нужно в максимальной степени использовать картинку, фоторепортажи, весь судебный процесс для того, чтобы раскачивать ситуацию, революционизировать сознание, выводить людей на улицы”. Наверное, предвидя возможный упрек: дескать, почему вводят поголовный запрет, если лодку раскачивают только “отдельные” отщепенцы, заслуженный Соловей Республики Казахстан поспешил добавить: “Если бы запретили отдельным, это был бы субъективно-избирательный подход”.
В общем, принципом гласности при отправлении правосудия в данном случае пожертвовали ради нежелательной интерпретации фактов неназванными «отдельными СМИ». И открытый судебный процесс стал «закрытым» для всей прессы.
