Открыто обсуждать тему деколонизации стали относительно недавно — она всегда была скандальной и немножко неудобной. Но события в Украине показали, что отслеживать и проговаривать процессы формирования собственной идентичности без оглядки на другие страны просто жизненно необходимо.

Одной из первых эту тему обсудили на MediaCAMPFest 2023. Модерировал дискуссию Жар Зардыхан (PhD), известный историк из Казахстана. «Новый репортёр» побывал на сессии и записал несколько любопытных тезисов спикеров.

Вячеслав Половинко, исполнительный редактор «Новой газеты Европа», Казахстан:

• По большому счёту процесс деколонизации был запущен ещё во времена перестройки. Сейчас мы находимся в активной её стадии. С начала войны в Украине — я бы даже сказал, в критической. Прежде всего надо понимать, что деколонизация как процесс происходит непосредственно в Казахстане. Российские журналисты продолжают жить в своём мире, и у них нет такого дискурса. А если есть, то для них это проблема: мы с одной проблемной страной разбираемся, а тут другая что-то делать собирается.
• Казахстанская журналистика начинает пересматривать свои принципы. Как было раньше? Часто в качестве образца для подражания брали российские СМИ. Может, не везде, но это было обычной историей. Казалось, что там всё более развито и хорошо продумана структура развития журналистики. С началом войны подражать российским СМИ стало дурным тоном, в том числе и в каких-то базовых вещах. Я замечаю, что за последний год в казСМИ есть определённые тенденции в изменении стилистики. Это уход в фактологию, расследовательскую журналистику, которая присуща более западным СМИ. Таким образом, деколонизация проходит ударными темпами.
• Мы находимся в периоде, когда процессы ускоряются. Мы видим, что эти процессы выглядят очень обнадёживающе. Будет и естественный откат, потому что много людей не то что не определились с позицией, они просто находятся в фрустрации и не понимают, что происходит. Российская власть тоже будет наблюдать за этими процессами, и если они будут быстро двигаться и нести антироссийский характер, пропаганда будет ещё сильнее давить, чтобы эти процессы не проходили.
• У многих из уехавших российских журналистов за полтора года происходит рефлексия. Часть журналистов, которые уехали, находится в состоянии некоего шока и считает пострадавшими в первую очередь себя. Со стороны это выглядит немножко странно. Те журналисты, которые остались, — это может прозвучать несколько грубо, — но кажется, что их психика несколько деформировалась. Им как-то нужно работать в России, привыкать в терминологии, к новоязу. Они выглядят, на мой взгляд, чуть более агрессивно, когда речь заходит о деколонизации.
• Яркий пример — географические названия. Алматы или Алма-Ата. Киргизия или Кыргызстан. Беларусь или Белоруссия. «На» или «в» Украине. Коллеги, которые уехали и некоторое время прожили вне российского контекста, привыкли к новым для себя названиям. Потихонечку они уходят от старой географический терминологии. В некоторых редакциях появляются редстандарты со словарём, какие термины мы используем в материале. Рефлексия идёт там медленно, к этому нужно относиться с пониманием. Люди находятся в совершенно другом контексте, и то, что для нас сейчас кажется действительно важным, для российских журналистов не является первостепенной проблемой.

Зебо Таджибаева, соучредитель Your.tj, Таджикистан:

• Таджикистан отказался от русского языка полностью. Отказались от всех советских названий. В течение 30 лет мы переименовывали всё. Позже мы отказались от русских окончаний в фамилиях. С началом войны в Таджикистане политика резко изменилась. Если раньше тема деколонизации поднималась несистемно, но мы всё же регулярно к ней возвращались, то сейчас мы как будто вернулись в конец 80-х, потому что сейчас мы пишем о том, какой был прекрасный Советский Союз. Это был большой откат, но и ожидать сейчас многого, когда Таджикистан зависим экономически и политически от России, нельзя.
• У русскоязычных СМИ в Таджикистане была большая ментальная связь с российскими СМИ. Лично у меня процесс деколонизации закончился в прошлом году, он был долгий — у меня мама россиянка, и мне было сложно понять, кто я. Но интуитивно я к этому шла давно. В какой-то момент меня начала очень сильно раздражать российская риторика: если мигрант — то гастарбайтер, если преступления — обязательно укажут национальность.
• Я ожидала большего от СМИ, но рефлексии не случилось и не происходит до сих пор. Но при этом она развивается в соцсетях и среди интеллигенции. Среди журналистов этими вопросами задаётся, может, одна десятая часть, и то это происходит не публично. Многие журналисты, которые работают на русском языке, имеют второе российское гражданство, а это — инструмент воздействия.
• С начала войны в Украине пророссийская риторика очень сильно чувствуется в таджикских медиа. Сейчас я замечаю, как они стали вливать большие деньги, спонсируя блогеров, открывая собственные издания (причём на таджикском языке). Говорят, что мигранты из Таджикистана — это классно, и вообще — мир, дружба, жвачка.
• Если человек публично поддерживает войну, он никогда не будет на страничках моего издания. А кто-то делит — «он хороший музыкант, ну и что, что он поддерживает войну».

Фарход Толипов, политолог, Узбекистан

• Политико-правовая деколонизация состоялась в 1991 году, тогда же и ментальная. Узбекистан стремился вести относительно независимую политику бывшей метрополии. И, став субъектом международной системы, государство отмежевалось от колониального прошлого. Говоря о ментальной или эмоциональной деколонизации, это сводится к общественному мнению, представлению людей, их симпатиям и антипатиям. Спектр мнений широк. Называть ли это пережитком колониализма? Не знаю. Глубоки корни, которые связывают людей с Россией — это и трудовая миграция, и не только.
• Узбекистан один из первых принял закон о госязыке и переходе с кириллицы на латиницу. Это нужно рассматривать с двух ракурсов. С политико-правовой позиции это был акт независимости. Мы все начинали учить мировые языки, и латинский алфавит не является незнакомым. Искажающим фактором был только психологический момент. Очень часто из Москвы раздавались критические высказывания по этому поводу, что подобные решения ущемляют права русскоязычного населения. Наш МИД отвечал, что это наше внутреннее дело.
• Что касается войны в Украине, в Узбекистане тоже чуть ли не семьи перессорились, общество раскололось. В прошлом году я предполагал, что это настолько очевидно: мне казалось, что общество будет осуждать. После соцопросов я с удивлением увидел, что чуть ли не 50 на 50 — значительная часть узбекистанцев поддерживает Россию. Когда ООН ставила на голосование вопрос осуждения акта агрессии, Узбекистан официально занял нейтральную позицию, и люди аргументируют свою поддержку неубедительным доводом — мол, тысячи мигрантов работают в России, и мы должны быть за это благодарны.
• Мы уже не новые страны. Может, молодые, но не новые. Евразию нужно отделить от Центральной Азии, это самодостаточный регион.

Таисия Мармонтова, политолог, Казахстан

• Я — лучший пример деколониального сознания, потому что в моём паспорте нет графы «Национальность». Я не знаю, как себя определить, и не хочу определять. В моих жилах течёт несколько кровей. Я не могу себя идентифицировать иначе, кроме как «из Казахстана». Мы действительно казахстанцы. Если праздник — то национальная кухня. Если мероприятия — то одежда с нацэлементами.
• Будучи человеком, который сделал изучение международных отношений своей специальностью, о процессе деколонизации можно говорить очень много. Я хотела бы добавить грани этому понятия. Мы живём в мире, который имеет много красок, оттенков, мнений. Спектр трудно разделить на две части. Когда мы говорим о том, что происходило на территории Евразии, нужно понимать, что Советский Союз распался — уже 30 лет мы существуем как независимое государство. Как государство, которое идёт по своему пути и строит собственную историю.
• Сам по себе Кантар стал рубиконом, который заставил нас задуматься, что мы — казахстанцы, и что в независимой республике Казахстан будет строиться наше будущее. После январских событий неказахоязычная часть страны старается вставлять слова и фразы на казахском. Это консолидация, и это будет продолжаться.
• Не зря модель мирного межнационального патентовалась в ООН, признана успешной. Мы как многонациональное государство избегаем кризисов, связанных с межнациональной рознью.
• 30 лет — это жизнь одного поколения. Процессы не протекают так быстро. Для того чтобы получить видимые изменения, должна пройти жизнь трёх-пяти поколений. Постепенно, не торопясь, мы движемся по собственному пути.

MediaCAMP Fest 2023 стал возможен благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID) и проводится в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, реализуемой Internews при финансовой поддержке USAID. Internews несёт ответственность за его содержание, которое не обязательно отражает позицию USAID или правительства США.

В этом году генеральным партнёром фестиваля стал Kaspi.kz. Также фестиваль поддержали кафедра Медиа и Коммуникаций Университета KIMEP и Программный офис ОБСЕ в Душанбе.

#MediaCAMPFest2023