Команда Internews в Центральной Азии выражает поддержку жителям Украины. Особенно остро мы сейчас чувствуем, насколько сильно связан наш регион с другими странами евразийского пространства. У многих из нас есть родственники и друзья, живущие на территории Украины и находящиеся там прямо сейчас, в зоне военного конфликта. И, конечно, мы часто работаем вместе с медиаэкспертами из Украины.
Мы призываем коллег, работающих в зоне военных действий, не пренебрегать своей безопасностью. Берегите себя! Будьте бдительны, не принимайте решений сгоряча, ставьте в приоритет свою жизнь и жизнь вашей команды.
И как команда, поддерживающая развитие медиа в регионе, мы хотим обратиться ко всем, кто освещает конфликт в Украине. Журналисты и редакторы не могут нести ответственность за чужие действия и не могут замалчивать правду. Но именно медиа влияют на то, как общество воспринимает конфликт, и важно осознавать эту ответственность.
Не поддавайтесь эмоциям, в СМИ не место языку вражды. Сейчас особенно важно тщательно соблюдать профессиональные и этические стандарты. Медиа могут помочь вернуться к мирному диалогу или наоборот, могут служить инструментом для эскалации конфликта.
Проверяйте все факты, взвешивайте каждое слово и верьте только надёжным источникам.
Для этого мы готовы оказать и СМИ, и журналистам, и блогерам в нашем регионе любую поддержку, что в наших силах.
С надеждой на понимание,
команда Internews в Центральной Азии
Фонд Евразия (EF), американская некоммерческая организация, содействующая развитию гражданского общества и эффективному управлению, принимает заявки на вакансию регионального специалиста по информации и коммуникациям (RICS) в проекте «Социальные инновации в Центральной Азии» (SICA). Целью SICA является развитие активного и отзывчивого гражданского общества в Центральной Азии. Дедлайна нет, вакансия открыта, пока не будет найден подходящий кандидат. Речь идёт о полном рабочем дне, работа — в Казахстане.
Искомый специалист будет отвечать за разработку и реализацию коммуникационной стратегии SICA, поддерживать тесные рабочие отношения со СМИ, лидерами общественного мнения в интернете и пресс-службами государственного сектора, а также координировать свои действия с партнёрами по коммуникациям в других программах, финансируемых USAID.
Более подробно про обязанности и квалификационные требования можно узнать здесь. Чтобы подать заявку, отправьте резюме и сопроводительное письмо на адрес SICAjobs@eurasia.org с пометкой «KAZ-RICS» в теме письма.
Немецкий офис международной неправительственной организации «Репортёры без границ» объявил
о приеме заявок на две стипендии RSF Reporting Fellowship для журналистов из стран с ограничением свободы прессы.
В 2022 году будет второй сезон раздачи стипендии RSF Research & Recharge Fellowship. А RSF Digital Freedom & Safety Fellowship — это новая стипендия, предназначенная для тех, кто не в безопасности в цифровом мире. Дедлайн подачи заявки — 28 февраля 2022 года.
«Репортёры без границ» (RSF) предлагают две стипендии для поддержки журналистов, которые хотели бы работать над журналистским проектом в Берлине. Подать заявку могут журналисты, которые подвергаются опасности и сталкиваются с трудностями в связи со своей работой. Стипендия RSF Digital Freedom & Safety Fellowship ориентирована на профессионалов в области СМИ, которые подвергаются цифровым угрозам в своих странах.
Два отобранных кандидата будут приглашены в Берлин на шесть месяцев. Здесь они могут спокойно работать над завершением журналистского проекта и продолжать совершенствовать свои навыки. «Репортёры без границ» возместят транспортные расходы, предоставят квартиру и ежемесячно будут выплачивать стипендию в размере 1000 евро. При необходимости будет предложена психологическая поддержка. Также будет возможность открыть политическую и культурную жизнь Берлина при содействии организаторов. Планируемый период — с июня 2022 года по ноябрь 2022 года. Если въезд в Германию из-за пандемии коронавируса будет невозможен в июне 2022 года, то старт стипендии может быть отложен на более поздний срок.
Во время стажировки получатели стипендии будут работать над исследовательским проектом по своему выбору. Проект может быть реализован в сотрудничестве с международным СМИ. Цель — опубликовать результат проекта и, по возможности, представить его на публичном мероприятии.
«Предстоит разобраться и решить системные проблемы — интеграцию госорганов, формализм, где он недопустим, и вопросы внутренней миграции», — к такому выводу пришли на Седьмом канале после разбора случая многодетной семьи из Экибастуза, который на минувшей неделе глубоко поразил (судя по лексике) большое число казахстанских журналистов. И если на телеканалах ситуацию, в которой четверо малолетних детей остались без должного ухода и заботы, описывали относительно сдержанно, репортёры онлайн-порталов совсем не стеснялись в выражениях.
Самому старшему из обнаруженных волонтёрами детей семь лет. Когда уже спустя несколько лет он в совершенстве освоит поиск в интернете и случайно (или нет) наткнется на вал новостных заметок о собственной семье, его, надо полагать, ужаснёт увиденное. Основной набор метафор, составляющих заголовки и посвящённых описанию состояния детей, выглядит так: «больные», «голодные», «раздетые», «истощённые», «измождённые», «оголодавшие», «неходячие». В отдельных случаях названия новостных заметок выдавали и отношение авторов к ситуации: так, дети представали то в «жутком», то в «ужасающем» состоянии, а в Ulysmedia.kz сразу решили, что речь о «запредельной жестокости».
Ещё одним распространённым способом рассказать аудитории о детях из экибастузской семьи стало употребление понятия «дети-маугли». Им воспользовались почти все без исключения, и лишь Казинформ, опубликовавший всего одну заметку о «неблагополучной семье», ограничился следующей формулировкой: «Были словно Маугли». Важно, что, утверждая так, автор сделала отсылку к словам волонтёров, которым по правде и принадлежит эта эмоциональная и несправедливая оценка.
Большинство казахстанских журналистов восприняли её некритично, хотя беглый поиск в Сети демонстрирует иную картину симптомов, характерных для детей, выросших без контакта с людьми. В таких случаях речь, как правило, о неумении говорить, хождении на четвереньках, боязни людей, психических отклонениях и… отменном здоровье. В случае же с Экибастузом мы имеем дело с детьми, которые, без сомнений, знакомы с человеческой речью, прямохождением и, к сожалению, не являют собой образец здоровых детей. Но традиция называть запущенных или оставленных родителями детей «маугли» глубоко укоренилась в русскоязычной журналистике Казахстана. В начале 2020 года в пригороде Кызылорды, например, тоже обнаружили «мальчика-маугли». «Беспризорника так прозвали, потому что нашли его в камышах», — исчерпывающе объяснили тогда телевизионщики.
Кроме самой многодетной семьи, журналистскому остракизму подверглись и родственники главных героев. Особенно в этом смысле отличился «Литер», который без лишних сантиментов сообщил своей аудитории: «Волонтёры спасли малыша пьянчужки, которая оказалась родной тётей детей-маугли из Экибастуза». Можно было предположить, что столь невежливо о женщине высказался кто-то из комментаторов заметки, однако ничего подобного в теле статьи не обнаружилось.
Вслед за «тётей» в расход пошла и репутация бабушки с дедушкой: «Там же проживают и её родители, которые тоже выпивают. Годовалый ребёнок был предоставлен сам себе и просто замерзал», — беззастенчиво продолжает издание. Спустя неделю в эфире «Первого канала Евразия» начальник сельского отдела полиции рассказывал ровно противоположное: «По прибытии дом отапливался, бабушка с дедушкой находились на месте, ребёнок находился тоже дома. Бабушка нет, не пьёт, она работает. Дедушка, получается, не работает. Ребёнок находился под присмотром, накормленный, еда была».
К пожилым людям доехала и корреспондент «Экспресс К» — «чтобы из первых уст узнать подробности из жизни семьи». Никаких сенсаций в скромном сельском доме журналистка не нашла, хотя и выдала потом заметку под названием «Бабушка и дедушка четверых истощённых малышей открестились от внуков». «Открещение» автор, вероятно, уловила в следующих слова своего собеседника: «Дочки выросли, вышли замуж, и мы практически не общаемся. Ну не знаю, почему так. Мы их не грузим своими проблемами, а они нас своими. Отношения неплохие, но у них своя жизнь, а у нас своя». На кадрах — опрятный внутри и снаружи дом, улыбчивый мужчина средних лет и женщина за накрытым столом. «Тоже про нас всякое напишете? Мы чего уже про себя только не начитались в интернете», — посетовал главный герой и не ошибся.
Собрав трафик со скандальной истории и перечислив всех наказанных за бездействие чиновников, некоторые из журналистов предприняли неожиданную попытку обозначить проблему. В редакции Azattyq Rýhy, к примеру, решили разобраться, «как вышло, что дети оказались потерянными для ответственных служб». В Министерстве образования и науки ясность в этот вопрос внести не смогли, поэтому основными в тексте стали комментарии юриста Халиды Ажигуловой и врача Руслана Избасарова. Оба спикера возложили ответственность на госорганы («провал межведомственной работы» и «банальная халатность»), а Ажигулова ещё и актуализировала повестку гендерного неравенства в республике. В то время как среди руководителей госструктур преобладают мужчины, на местах и в поле с детьми — часто в отсутствие всяких условий — работают именно женщины, отметила она.
С гендерной точки зрения к ситуации подошли и в Ratel.kz. На следующий день после того, как волонтёры предали огласке и показали всей стране экибастузскую жизнь отдельно взятой многодетной семьи, на интернет-портале вышел исключительно женоненавистнический текст: «Как остановить женщин, безостановочно рожающих «для государства»». Автор, судя по всему, побеседовала с волонтёрами и крупными мазками нарисовала портрет типичной (неблагодарной) многодетной матери: «…мамаша с шестью детьми, часть из которых — инвалиды, не имеющая ни своей крыши над головой, ни постоянного мужа и не желающая хотя бы пол в доме подтереть, упорно продолжает рожать». А в следующем тексте на ту же тему женщинам досталось ещё и за смелость открывать рот: «…многодетные матери с тех пор взяли в привычку бросать своих малышей, чтобы собираться и скандалить по любому поводу».
У мамы четырёх детей из Экибастуза тоже теперь есть собственная подборка описаний от казахстанских журналистов. Так, корреспондент издания «Время» сделала свой неочевидный вывод о женщине после беседы с волонтёрами: «Материнской любви и заботы дети не видели на протяжении всей своей жизни, хотя мать всё это время находилась рядом». О недостатке отцовской любви и заботы, как водится, ни слова.
В других случаях авторы новостных заметок о многодетной семье старательно дополняли тексты бэкграундом, включая туда ссылки на якобы аналогичные ситуации, ранее уже освещённые в СМИ. В NewTimes.kz припомнили историю 52-летней женщины, которую соседи обнаружили в «страшно запущенной» съёмной квартире. Героиня, испытывающая очевидные проблемы со здоровьем, несмотря на это, сразу же была назначена виновницей своего бедственного положения и получила характеристику «вшивая» от лечивших её медиков. В «Литере» маму экибастузских детей сравнили с женщиной, которая осенью прошлого года «бросила шестимесячную дочь и неделю веселилась». И хотя вопрос о лишении родительских прав будет рассматриваться в отношении обоих родителей, в ненадлежащем воспитании ребенка тогда обвинили только маму.
В Казахстане, надо думать, 2022 год стоило объявлять годом отцов — может быть, именно такая разнарядка хоть немного вразумила бы тех журналистов и журналисток, которые привыкли представлять женщин единственными ответственными за происходящее с детьми. А пока это так, огласке — как в случае с экибастузской супружеской парой — будут предаваться имена и фамилии родственников жены, а не мужа. Это их лица теперь навсегда сохранены в Сети с подписью «алкаши». Это её сестру издание, которым владеет партия Nur Otan, интеллигентно окрестило «пьянчужкой».
До начала 60-х годов кино считалось передовым движением, дающим элитарное знание. Позже это искусство заняло другую позицию и поменяло свой язык. О том, как его понимать и как выглядит современное кино, во время открытой сессии в рамках III Центральноазиатского MediaCAMP Эдьютона 2022 рассказал российский киноэксперт Камилл Ахметов. «Новый репортёр» записал самые главные тезисы из этой сессии.
Искусство и аттракцион
Важно понимать, что сегодня очень сильно изменилось время. Мы живём в эпоху постмодернизма. Признаки постмодернизма:
использование готовых форм;
маргинальность;
ирония;
синтетичность;
игра.
Также изменилось время, оно отличается от того, каким было в XX веке. Тому виной всё то, что происходило в прошлом веке, включая две мировых войны, а также появление ядерного оружия и информационного поля. Раньше люди получали информацию через газеты, и через них же можно было поднять целую страну на войну или восстание. В XX веке появляется радио и становится легче распространять информацию, потом появляется телевидение, и распространять информацию становится ещё легче.
Но чем легче распространять информацию, тем скорее она будет не совсем верна. Это очень сильно меняет культуру и вызывает недоверие к тому, что происходит на информационном поле. И отношения потребителя и художника меняются. До начала 60-х годов искусство и кино считались передовыми движениями, дающими элитарное знание, но начиная с 70-80-90-х годов искусство переходит на другую позицию — оно должно развлекать. Мы даже не стараемся сделать вид, что являемся произведением искусства. Кино с экрана теперь разговаривает со зрителями. Люди после двух мировых войн доверяют только себе. Они ставят только те моральные нормы, которые сами считают возможными.
Например, даже в военных фильмах прошлого убийство человека на экране воспринималось тяжёлой ситуацией, которую зритель тяжело переживал. Сегодня убийство в кино — это развлечение. Общество морально защищается от того, что происходит вокруг. Дело не в том, что всё стало плохо, просто всё стало по-другому. Современное искусство эпохи постмодерна такое. Оно не боится показывать самые страшные и скандальные вещи и не боится над ними смеяться. Уйти от развлекательности и аттракционности невозможно.
Реализм
Но современное независимое искусство, которое делается на небольших студиях, тяготеет к реализму. Реализм — это то, что волнует большинство людей. Если на экране показывают жизнь реальной звезды, — это не реализм, потому что жизнь звезды отличается от жизни большинства. Реализм имеет дело с обычными людьми, с их проблемами, которые драматически заострены и понятны большинству. Например, российско-казахстанский фильм «Айка» — блестящий пример реализма: это жизнь обычных людей, доведённых до предела.
Такого кино появляется много, оно ценится на больших международных фестивалях.
Вообще каждые 10-15-20 лет происходит откат к реальности. Каждый Золотой век кончается тем, что зрителям это надоедает, и они возвращаются к реализму. Это было в 30-е годы после немого кино, после 60-х, когда закончился Золотой век Голливуда, и это происходит сейчас: от эры блокбастеров люди переходят к реализму.
Новый реализм
Но реализм не обязан быть жёстким, реалистичное кино может быть слегка иносказательным. В современном кино появляются интересные подходы к реализму. Фильм «О теле и душе» — это фильм о реальных людях, которые работают на мясокомбинате, но два героя видят по ночам одинаковые сны и в них — друг друга. Но в виде оленей. И это тоже реализм.
Казалось бы, в комиксах не может быть реализма, но есть фильм «Джокер», который смело можно отнести к реализму. Всё якутское кино, несмотря на мифологию в нём, — это примеры нового реализма. Также реализм может быть притчевым — например, картины Андрея Звягинцева.
Куда идёт киноязык?
Мир становится хаотичным, это отражается на искусстве, и в кинематографе появляется нелинейная композиция. Например, фильм «Криминальное чтиво». Кстати, это повторение структуры «Зеркала» Андрея Тарковского. В 1974 году он изобрёл хаотичную систему повествования, похожую на работу человеческого мозга, ведь мы сразу думаем о прошлом, настоящем и будущем.
Есть и другие примеры — риверсивная драматургия в фильме Кристофера Нолана «Помни» и картине Гаспара Ноэ «Необратимость».
Новое течение времени
Но есть ещё более смелые эксперименты, когда режиссёры работают с движением времени. Тот же Кристофер Нолан рассказал историю битвы под Дюнкерком при помощи трёх параллельных историй, причём они происходят в разном масштабе времени: одна — в течение недели, другая — в течение одного дня и третья — в течение одного часа. Сложности восприятия у зрителей не возникает.
Есть попытка создать полностью хаотичную структуру повествования, которая бы соответствовала человеческому мышлению — это фильм Алена Рене «В прошлом году в Мариенбаде». Здесь нет ни начала, ни конца, всё запутано. Есть более свежие работы по этой структуре — фильм Кристоффера Боэ «Реконструкция», работа Дэвида Линча «Внутренняя империя» и фильм Дени Вильнёва «Прибытие».
Конструируемая реальность
Мир как текст. Под текстом понимается всё, что угодно, любой набор образов и конструкций. Художник видит мир как базу данных, из которых можно делать что угодно. Фильмы, основанные на реальности, которую для героя сконструировал кто-то другой. Например, фильмы Дэвида Финчера «Семь», «Игра», «Исчезнувшая». В них главные герои существовали в реальности, которую для них создали другие герои.
Отображение работы сознания
Мир как иллюзия, отображение работы человеческого сознания и строительство на этом сюжета. Например, фильм «Гравитация» или «Бёрдмен» построены по этому принципу.
Скринлайф
Мир как я. Относиться к себе как к главному представителю этого мира. Много тенденций, которые умещаются в эту концепцию. Например, фильмы Тимура Бекмамбетова в стиле скринлайф полноправно вписываются в эту концепцию. Только важно понимать, что этот приём не нов, это началось давно, когда делали псевдодокументальное кино. В современном своем виде псевдодокументальное кино изобрёл Орсон Уэллс, в 70-е годы он снял фильм «Фальшивка» в метафоре современных смартфонов: один вечер снимали все гости и каждый затем показал свою историю.
Запрещённые приёмы
Очень интересный способ развития драматургии — это отказ от её основных правил. Вся современная драматургия — это отказ от правил. Исходная драматругия представляла собой сюжетную линию с одним главным героем. Сейчас это правило изменилось.
Ещё один приём — отказ от необходимости что-то объяснять. Например, фильм «Игла» Рашида Нугманова или фильм «Пылающий» Ли Чхан-Дона.
И последний запрещённый приём — контекстный нарратив. Режиссёр Сергей Параджанов снял фильм «Саят-Нова», он состоял из статичных сцен, которые идут около двух часов, в которых ничего не объясняется, и если вы не знаете, кто такой Саят-Нова, вы ничего не поймёте. Драматургия учит нас, что любой фильм состоит из экспозиции, объяснения, кто главный герой, в каком мире он живёт, кто его противник, но в современном кино экспозицию принято сокращать. Тогда возможен и следующий шаг — отказаться от экспозиции, ровно так устроен фильм «Трудно быть богом»: если вы не читали книгу, вы совсем ничего не поймёте. Или фильм «Однажды в Голливуде»: если вы не знаете историю Полански, то фильм не будет иметь для вас смысла.
Таким образом, современный кинематограф требует от зрителя эрудиции. Люди в современном мире, которые прекращают получать знания путём анализа и сравнения, не спасутся с помощью Google.
Токаев опять, вполне предсказуемо, — главный ньюсмейкер для итоговых программ казахстанского телевидения. Абсолютно все рассказали подробно о его новом интервью ведущей QAZAQSTAN Жайне Сламбек, а 90 % сюжетов «7 кун» были созданы на основе его высказываний. Впрочем, большинство программ других каналов от «Хабара» в этом смысле мало отставали.
Очень интересно, что все каналы написали про новый виток в борьбе с коррупцией, но абсолютно никто не объяснил: а почему в предыдущие 30 лет с этой коррупцией не боролись такими методами и так яростно?
Также журналисты уделили много внимания «детям-маугли» из Экибастуза.
Выпуск вместо Алексея Рыблова вела Светлана Булатова. Кадровая политика канала — внутреннее дело канала, но хорошим тоном было бы объяснить, почему произошла такая замена, временная ли она или постоянная.
Программа начинается с блока по теме январских событий. На экран выводят инфографику по количеству пострадавших. Представитель прокуратуры даёт комментарий по жалобам на недозволенные методы следствия. И вот — полноценный сюжет про задержанных в СИЗО за авторством Алтын Мендыбаевой. В материале есть и обвиняемые (парень спокойно рассказывает, что шёл-шёл и вынес из магазина мясорубку и утюг), и родители обвиняемого (семейная пара утверждает, что их сына принудили раздавать автоматы), и адвокаты, и должностные лица.
Про интервью президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева каналу QAZAQSTAN упомянули сравнительно коротко — уложились в 3-4 минуты. Также в этом выпуске дважды анонсировали, что все важные заявления глава государства сделает в марте 2022 года в Послании народу Казахстана.
Следующая тема — доходы чиновников, их необоснованное обогащение. Материал «о тех, кому бы жить по средствам» подготовила Ардак Сагидолла. В этом сюжете есть так популярный сейчас разбор стоимости одежды и обуви того или иного чиновника, скриншот товара с ценником в валюте выводят на экран. Также ярко, хлёстко высказываются депутаты Мажилиса Гульнара Бижанова и Айдос Сарым. Большая часть сюжета посвящена декларированию доходов — как это должно проводиться и к каким результатам приведёт. Высказывавшийся в этом материале несколько раз экономист Рахим Ошакбаев резюмирует интересной мыслью, что лучшие должны работать в госуправлении, а лучшие сейчас этого не делают. Взятки брать не хотят, а в частном порядке они зарабатывают до 10 раз больше, чем могли бы на госслужбе. Получился вроде разносторонний сбалансированный сюжет. Но на вопрос, почему раньше в Казахстане так с коррупцией не боролись, материал не отвечает.
Выпуск завершился сюжетом «Почему майнеры бегут из Казахстана?». Сначала несколько синхронов — министра энергетики, учредителя дата-центра, а также глав ассоциаций, которые объясняют, что в Казахстане всё меньше возможностей для майнинга. А далее уже полноценный материал Ирины Криштоп, буквально разжёвывающий, что такое криптовалюта и как на ней зарабатывают. Вышло познавательно, всё изложено достаточно простым языком.
«Подробно, откровенно и, самое главное, официально», — с такой загадочной фразы начинается подводка к первой новости выпуска о том, что Токаев дал интервью ведущей телеканала QAZAQSTAN Жайне Сламбек. Александр Трухачёв очень высоко отзывается об этой беседе, подчёркивая, что из неё даже сложно выделить что-то особо ценное — мол, важным было всё, и президент ответил на все вопросы, которые «задают люди». В сюжете всё же попытались рассказать обо всём, что рассказал Токаев Сламбек. Начинается он с мини-опроса людей на улице, которые хвалили интервью главы государства. В целом материал пропагандистский, на основе высказываний президента нам рисуют радужные картины будущего. В сюжете есть несколько экспертов, и все они, как один, одобряют курс и планы Токаева. Завершается всё опять же опросом — у «простых людей» поинтересовались, чего они хотят от власти.
В сюжете под названием «Эхо погромов» Елена Устимович рассказывает о судьбе похищенного во время январских беспорядков оружия (пока обнаружено менее трети его) и о других последствиях ЧП. Кроме отчётов чиновников, есть комментарии от экспертов — военного, психолога, социолога, — которые пытаются объяснить, какими мотивами в те дни руководствовались погромщики. Спросили об этом и у «простых казахстанцев». Есть также истории предпринимателей, пострадавших от погромов, они просят упростить процедуру оценки ущерба и объясняют, что помощь им нужна «здесь и сейчас».
Следующий сюжет посвящён процессу возврата зарубежных активов, о чём опять же говорил президент в своём новом интервью. Материал начинается с истории легендарного гангстера Аль Капоне — чтобы на пальцах объяснить, что такое «отмывание денег». Впрочем, похоже, что материал создавался исключительно «под Токаева» — то есть ничего нового он не содержал. Да, нам коротко дали примеры, как именно выводятся деньги за границу, подтвердили — что да, они выводятся. Но нет ответа на вопрос «и что?». В смысле, раньше с этой проблемой не боролись? Её не было, её не замечали? Если боролись и замечали, то почему не рассказали об успехах этой борьбы? Если нет, то почему не рассказали, почему раньше не боролись? «Антикоррупционные службы отныне обещают выявлять всех, кто (…) продолжает обогащаться», — говорит журналистка. В смысле? Почему она не задалась вопросом: а что, раньше выявляли не всех? Плохо, значит, работали? А теперь почему вдруг хорошо работать начнут?
Зачем был снят этот сюжет? В качестве объяснялки для тех, кто не в курсе, что такое отмывание денег, и что в Казахстане оно тоже есть? Похоже, это ещё один пиар-ход в честь президента: мол, он и об этом позаботился, и об этом тоже печётся.
Следующий сюжет чудесный образом не связан с Касым-Жомартом Токаевым — Амир Саменбетов рассказывает о том, как чиновники не просто не заботятся о детях с редкими (орфанными) заболеваниями, но и всячески препятствуют их лечению (даже за счёт родителей), а также о так называемых «детях-маугли» из Экибастуза, о которых много говорили в СМИ на этой неделе. Лица детей заблюрены, но не всех (например, тех, что уже в кризисном центре, — нет), в целом материал довольно сбалансированный, полный и посвящён острой социальной проблеме, есть яркие (порой трагические) истории.
Далее — о ценах на продукты, но опять же потому, что эту тему снова поднял президент. Как работают «порочные схемы наживы» и как с ними бороться — материал на эту тему сняла Анна Абрамова. Она рассказала о работе нескольких естественных монополий и на этом примере показала, почему растут цены.
Завершается выпуск рекламным сюжетом о Костанайском автозаводе, на котором «не только отвёрточная сборка» (это продолжение темы, поднятой в конце прошлого выпуска «7 куна»). Плашки «Реклама» не было. На этот раз на завод привезли блогеров и депутатов, которые впечатлились и наперебой хвалят отечественный автопром.
Выпуск начинается с информации о заверениях Токаева: все результаты следствия по январской трагедии будут опубликованы и доступны всем. Впрочем, совсем в самом начале ведущий Алибек Рзабаев говорит о детях: сначала — о малышах, погибших в автокатастрофе, а затем напоминает, что во время беспорядков в январе среди погибших тоже были дети.
Далее авторы также цитируют новое интервью Токаева, которое он дал Жайне Сламбек, — начали с части о пытках в отношении задержанных. «По фактам пыток заведено 178 уголовных дел», — подчёркивает ведущий. Далее нам рассказывают об участии в погромах террористов и обычных жителей, которые просто хотели поправить материальное положение. Главный посыл: «Это всё — не мирные протестующие».
«Новые грани общей беды» — тема следующего блока, авторы программы на этот раз предоставили слово не обывателям-очевидцам, а «рядовым правоохранителям». Они рассказывают о произошедшем, используя выражения вроде «в целях недопущения». Главный посыл блока: полицейские сильно пострадали, а те, что сейчас в строю, вынуждены работать в условиях жесточайшего информационного давления, потому что их обвиняют в пытках. Официальный представитель департамента полиции Алматы Салтанат Азирбек объясняет: мол, матери задержанных не верят в то, что их сыновья — преступники. При этом непонятно из её слов: а что, если и правда преступники, их можно пытать? Стоит отметить, что ни одной истории от тех, кто обвиняет полицейских в пытках, в сюжете не показали. Налицо явный дисбаланс и манипуляция.
Автор следующего блока — Айгерим Муздыбаева, которая «изучала историю болезни казахстанского здравоохранения». Хороший, полный и исчерпывающий отчёт о плюсах и минусах системы, при которой так трудно попасть к узкому специалисту, потому что надо всё время обращаться к терапевту. Есть информация и о других острых проблемах. «В самом ближайшем будущем», говорит журналистка, эту систему скорректируют. «Самое ближайшее» — это смысловая тавтология. Следует говорить просто «ближайшее», этого достаточно.
Следующий блок посвящён «детям-маугли». Исчерпывающий рассказ о семье, попавшей в беду, в том числе из уст участкового инспектора, которая даже говорила нормальным человеческим языком, а не как большинство полицейских. Парой штрихов авторы материала смогли показать равнодушие соседей. Хороший материал с креативными стендапами Майи Шуакбаевой.
В рубрике «Грани закона» опять говорят, что новый антикоррупционный закон «возьмёт за глотку коррупционеров», но опять же не говорят: а что было не так со старым? Раньше чиновникам с зарплатой в 200 тысяч тенге было можно покупать дорогие внедорожники? Почему? Раньше с коррупцией в Казахстане не боролись? А если боролись, то как? Почему об этом в сюжете никто не говорит? Видимо, «построение нового Казахстана» что-то обнуляет? Интервью с депутатом Мажилиса Юлией Кучинской ответы на эти вопросы тоже не дало, зато Алибек Рзабаев подробно допросил свою визави на предмет того, а где и почём одевается она (и даже лично проверил этикетку её пиджака — что за бренд? Не слишком ли дорогой?).
Симпатичным диалогом лука и картошки, в котором лук хвастается, что его заберут в социально-предпринимательскую корпорацию (СПК), начинается следующий блок о пресловутом росте цен на продукты. Журналисты рассказывают, почему СПК — это плохо, и они не работают.
«Честность и близость к народу», — такими словами начинается блок про президента Токаева, который в своём последнем интервью продемонстрировал чудесную скромность, заявив, что не приветствует идею снимать фильм о своём отце. Рассказывать так много о себе на государственных каналах он, очевидно, пока не запрещал, так что следующие примерно пять минут журналисты «Граней» опять посвятили ему — главе государства. Спикеры в материале всячески давали понять, что кого попало президент никуда не назначит, и говорили о справедливости и правовом государстве.
Вишенка на торте — опрос казахстанцев на тему, одобряют ли они инициативы Токаева. Спойлер: одобряют. Интересная деталь. Один из вопросов Рзабаева содержал слова «сейчас слова президента подвергаются критике», но он не уточнил — ни кто критикует, ни за что именно.
Последний блок был посвящён Пекинской олимпиаде, в которой наши спортсмены не завоевали ни одной награды (зато «отличилась стильными костюмами»).
Apta началась, разумеется, с интервью, которое президент Токаев дал ведущей программы Жайне Сламбек. В эфир вывели длинные отрывки: про то, как идёт следствие по январским событиям и скоро будет озвучены ответы на вопросы, волнующие народ; про олигополию; про связи с РФ; про заявление некоторых политологов РФ относительно территории Казахстана; про выборы акимов и политреформы; про пытки людей. Всё это заняло около семи минут.
Авторы Apta сделали большой сюжет про погибших во время январских событий мирных граждан. Среди них были дети. Рассказывали об этом в том числе близкие погибших людей. Они просят выяснить, кто стрелял по их родным.
Недополучение положенных субсидий на сельское хозяйство стало поводом для второго сюжета. Есть крестьяне, комментарии от областного акимата. Большой подробный сюжет, показывающий, насколько всё затруднено в сфере субсидирования.
Что такое майнинг? Авторы Apta сделали большой материал на эту тему. Поводом стало заявление министра энергетики, который связал нехватку электроэнергии в стране с майнингом. В сюжете объяснили, что такое криптовалюта, биткоин, говорили про процесс майнинга, заработки цифровыми деньгами, налогообложение, дефицит электроэнергии. Получился хороший материал, где в качестве экспертов выступали майнеры, криптоброкеры, криптоэксперты и представители министерств.
Махинации, скрытые схемы в сфере рынка недвижимости приведут к подорожанию жилья. Героями сюжета на эту тему стала группа людей в Талдыкоргане. Они вложили деньги в строительство многоэтажки, но до сих пор стройка не закончена. В материале на примере этой истории объяснили хитрости стройкомпании при привлечении граждан к долевому строительству, рассказали про «подводные камни» договоров.
Далее в Apta довольно подробно рассказали про ситуацию между Россией и Украиной. Говорили обо всём, начиная с того, что делегация из РФ не поехала на Мюнхенскую конференцию, заканчивая заявлением президентов Украины и США про военные учения России и Будапештский меморандум.
Казахстан остался без медалей на Пекинской зимней олимпиаде. Это стало поводом для последнего сюжета. В материале искали причины этой неудачи.
Мониторинг итоговых ТВ-программ казахстанских телеканалов проводится «Новым репортёром» на постоянной основе еженедельно и публикуется по понедельникам.
В перечень казахстанских этноСМИ официальные источники включают медиа еврейской диаспоры. К их остаточному следу в казахстанском медиапространстве обратился медиакритик «Нового репортёра» Газинур Гиздатов.
Почти что ничего
Понятно, что сам набор медиа диаспоры определяется количеством её представителей в стране. По данным разных источников, на сегодняшний день число евреев, проживающих в республике, колеблется от 4000 до 10 000, цифра в конечном итоге зависит от того, как сами представители этноса себя идентифицировали. В этом случае несколько запутана ситуация и с тем, что можно включать в медиа диаспоры. Информационные каналы закрытой для посторонних еврейской общины, связанные с религиозным просвещением, в этом случае не рассматриваются — как например, официальный сайт Хабад Любавич Казахстан.
В Алматы существует международная образовательная платформа «Сеть воскресных школ». Платформа имеет не только учебное значение, это реальный медиальный источник, предоставляющий для творческого и интеллектуального развития диаспоры новые ресурсы. По сути, культурная подпитка, которую другие этносы получают через этномедиа, в этом случае реализована в глобальной Сети, где, вне зависимости от места проживания, есть всё необходимое: изучение языка, истории и традиций еврейского народа.
Если всё же говорить о, собственно, информационной поддержке диаспоры, то её на сегодняшний обеспечивает не столько Еврейский конгресс Казахстана (ЕКК), сколько ассоциация еврейских национальных организаций Казахстана «Мицва» г. Алматы. До определённого времени портал работал, был мобилен и насыщен разнообразными материалами. Но сейчас о его содержании сложно говорить, так как с 2015 года он практически не функционирует. Из рубрик «Новости», «Регионы», «Проекты» в прошлом году обновлялась информационными заметками только подрубрика «Статьи». При портале издавался в бумажном варианте многостраничный информационный вестник еврейской общины «Давар», который включал в себя новости региональных объединений и материалы по традиционной культуре. Но последний вышедший номер газеты датирован 2016 годом.
На двух пальцах одной руки
В медийной практике Казахстана материалы о еврейской диаспоре можно пересчитать по пальцам одной руки. Эпизодически казахстанские СМИ по разным случаям обращались к этой теме, будь то красочный репортаж «Как живёт еврейская община в Алматы» или статьи информационного характера.
Но в минувшем году таких случаев было только два. Первый — интервью с представителем диаспоры на портале «ПлатонАзия»: «Слово о бухарских евреях Казахстана». Простое и искреннее интервью с человеком, который остался ухаживать за могилами и поклялся на Торе, что он это будет делать до конца своей жизни. Через неброские биографические детали, задокументированные в этом тексте, становится понятным то, что громко называется «национальным менталитетом». Лишь одно уточнение от героя, косвенным образом объясняющее «исчезновение» еврейских медиа: «Сегодня нас здесь осталось 10 человек, в советское время, до эмиграции, нас в Шымкенте было более 500 человек. Затем большинство из них уехали в Австралию, США, Израиль и другие страны».
Программа «Шанырак» на Abai TV включила в свой цикл в прошлом году и «Еврейскую диаспору». К удачам цикла этот сюжет трудно отнести. В первую очередь из-за умалчивания реальной истории жизни евреев в Казахстане и хоть какого-то внятного историко-культурного расследования. В двух предложениях в программе проговорили первое появление этноса в XV веке и потом неожиданно перешли к представителям диаспоры времени советского и нашего. Ни слова о полной драматизма борьбе с космополитизмом (по сути, сталинской антисемитской акции), в результате которой в Алма-Ату в 50-е годы прошлого века сослали немало евреев — представителей творческих профессий, материальные и нематериальные следы их деятельности до сих пор обнаруживаются в южном мегаполисе и в стране в целом. Начали в выпуске почему-то с дежурных слов о парадном фотографе советского времени, впоследствии личном фотографе первого президента — Иосифе Будневиче, долго рассказывали об авторе современного учебника по правилам дорожного движения Александре Гудкове, затем кратко — об уникальном скульпторе Исааке Иткинде и советском художнике Абраме Черкасском. Люди, бесспорно, все достойные, но остался вопрос: а какое отношение все они имеют к культуре этноса, кроме национального пункта, имевшего для них, по всей видимости, в разные годы их жизни не самое глобальное значение, если верить сохранившимся мемуарным источникам?
Даже международная электронная еврейская энциклопедия даёт более точную и внятную информацию о тех людях, которые, находясь в границах советской и постсоветской эпохи в нашей стране, отличались в своём профессиональном проявлении точным попаданием в суть национального характера, будь то художник и писатель Павел Зальцман, исследователь поэзии и переводчик Александр Жовтис или писатель Морис Симашко (последнему всё же пару дежурных предложений в «Шаныраке» посвятили). Как бы там ни было, точной подачи национальной истории и образов культуры в этом случае не было и явно в других случаях не предвидится.
Медиа еврейской диаспоры в Казахстане — это, увы, уже «уходящая натура», но если диаспора по известным и понятным причинам необратимо сокращается, то кто мешает казахстанским журналистам и исследователям зафиксировать растворяющиеся в небытие следы её существования и несомненного, ещё не совсем ушедшего, влияния на казахстанские культуру и науку?
Владимир Шведов, журналист, бывший главный редактор «Таких дел» (Россия) рассказывает о том, какие стратегии и инструменты могут использовать медиа для запуска и развития проектов, связанных с благотворительностью, как вовлекать аудиторию в акции и кампании, что нужно для эффективной работы медиа и НПО в сфере благотворительности.
Открыта вакансия регионального редактора IWPR по Центральной Азии, сообщается на сайте CABAR.asia. Место работы: Алматы (Казахстан), Бишкек (Кыргызстан), Душанбе (Таджикистан).
Региональный редактор сочетает в себе новаторство эксперта с практическими навыками операционного менеджера. Этот человек должен обладать редакционной и управленческой экспертизой и опытом, чтобы внести свой вклад в создание CABAR.asia как эффективной аналитической платформы.
Институт по освещению войны и мира (IWPR) — это международная организация по развитию СМИ, которая поддерживает местных и гражданских журналистов, а также общественных активистов в трёх десятках стран мира, находящихся в процессе конфликта, кризиса и переходной экономики. IWPR работает в Центральной Азии с 1999 года, региональный головной офис расположен в Бишкеке.
В задачи и обязанности входит производство контента, менеджмент, а также менторство, нетворкинг и продвижение. С полным списком требований к образованию, опыту работы и навыкам можно ознакомиться здесь. Заинтересованным кандидатам предлагается заполнить специальную форму заявки по ссылке. Крайний срок подачи — 28 февраля 2022 года.
Принимаются заявки на участие в Летнем институте-2022 по журналистике в Центральной Азии в городе Бишкеке (Кыргызстан), сообщается на сайте Международного центра «Меридиан». Программа проводится при поддержке Госдепартамента США и реализуется Международным центром «Меридиан» в Вашингтоне, США.
Летний институт по журналистике в Центральной Азии предоставляет журналистам и студентам факультетов журналистики, начинающим свою карьеру, навыки, необходимые им для успешной карьеры в области журналистики и средств массовой информации. Летний институт предоставляет интерактивную учебную программу для развития навыков участников в таких областях, как журналистика данных, цифровые медиа, социальные сети, подкастинг и сторителлинг. Программа также укрепит знания участников об этике в журналистике, проверке источников и дезинформации. Летний институт открыт для участников со всей Центральной Азии и нацелен на развитие межрегиональной сети независимых журналистов и организаций СМИ в ЦА. Участники будут сотрудничать друг с другом во время тренинга и по возвращению домой продолжать взаимодействовать с более широкой сетью региональных журналистов, в том числе через сеть GOViral.
примет участников с 13 июня 2022 года по 1 июля 2022 годав городе Бишкеке, Кыргызстан. Учебные модули включают в себя медиаграмотность, дата-журналистику и новые медиатехнологии. Летний институт будет проводиться на русском языке.
Стипендия для этой программы предусматривает международный трансфер до места проведения Летнего института и обратно, проживание, оплату питания, страхование от несчастных случаев и программные материалы. Организаторы будут рассматривать только кандидатов, которые готовы пройти весь предлагаемый курс (три недели) Летнего института.
Квалификационные требования к заявителям:
должен быть гражданином или резидентом Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана или Узбекистана;
возраст — от 18 до 30 лет на 13 июня 2022 года;
журналист или студент факультета журналистики.
Успешные кандидаты должны соответствовать следующим критериям отбора:
соответствующий опыт и/или обучение в этой области;
лидерство и приверженность карьерному росту, позитивное отношение и инициативность;
стремление развивать сеть независимых журналистов и СМИ в Центральной Азии;
хорошие навыки русского языка.
Чтобы подать заявку, заполните онлайн-заявку по этой ссылке. Заявка должна состоять из:
двух рекомендательных писем от научного и/или от профессионального руководителя;
двух примеров вашей работы, опубликованных в течение последних трёх лет.
Заявки принимаются до 1 марта 2022 года, до 12:00 времени Нью-Йорка (GMT -4h). Решения о приёме будут объявлены в мае 2022 года.
