Присоединяйтесь к трехдневному хакатону в Астане, где участники из Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана создадут AI-решения, которые делают достоверную информацию доступной каждому — даже при слабом интернете.
В командах IT-специалистов, журналистов и общественных деятелей вы сможете разработать этичные и инклюзивные технологии, например:
— инструменты для перевода и адаптации контента; — приложения для проверки новостей; — технологии выявления фейков и языка вражды.
Дедлайн подачи заявок — 14 ноября 2025 года. Отправьте мотивационное письмо (до 1 стр.) на адреса: producers@istoriasmedia.com, Pauline.Grezaud@cfi.fr.
Команда Shaman TV из Кыргызстана с 2022 года выезжает в Украину, чтобы рассказывать историю войны, которая жителям Центральной Азии часто кажется далёкой. В своих репортажах журналисты рассказывают о жителях нашего региона, которые оказались в самом пекле этих событий.
«Новый репортер» поговорил с журналистом проекта Shaman TV Адилем Турдукуловым и узнал, почему важно рассказывать о войне в Украине аудитории в Центральной Азии и как журналисты посещают воюющую страну.
Первая поездка в Украину в 2022 году
Адиль Турдукулов стал первым журналистом из Центральной Азии, который посетил Украину и увидел своими глазами войну, которая идёт в этой стране. Это случилось летом 2022 года, и к тому моменту местные медиа, если и освещали войну в Украине, то делали это чаще всего со ссылкой на российские СМИ. Соответственно, значительная часть аудитории в социальных сетях активно поддерживала сторону России, и местные эксперты объясняли это распространённое мнение тем, что глобальные новости массовая аудитория в регионе узнаёт из российских государственных телеканалов.
«Я в целом видел, что тема войны России в Украине для Центральной Азии остаётся маргинальной. Никто не видит в ней угрозу для региона. Власти пытались этого не замечать, а народу на самом деле хватало и других приоритетных проблем. Поэтому мы с командой решили, что лучше всего туда поехать самим и освещать эту войну со своего ракурса», — рассказывает Турдукулов.
Команда с самого начала решила, что не будет работать в зоне боевых действий. Турдукулов подчеркивает, что команде было важно говорить о людях во время войны, и именно о людях из Центральной Азии.
«И это тоже очень важный момент, потому что эта война касается всех нас: кыргызов, казахов, таджиков, туркменов, узбеков», — уточняет журналист.
Во время поездок в Украину журналисты Shaman TV встречались, как с украинцами выходцами из Центральной Азии, так и с гражданами стран региона, которые оказались в Украине по разным причинам.
«Наша глубинная цель была вызвать эмпатию или сочувствие тем людям, которые там живут. Мы действительно убедились ещё в ходе первой поездки, что они (выходцы из Центральной Азии – прим. ред.) там себя чувствуют полноценными гражданами и поэтому готовы защищать свою страну. Нам удалось пообщаться с представителями всей Центральной Азии. С очень успешными людьми мы там встретились. Они были открыты и готовы говорить», — говорит он.
Кроме того Турдукулов обращает внимание на то, что российские СМИ и даже украинские пытались показать, что страны Центральной Азии тяготеют больше к России.
«Хотя это было не так. И поэтому мы всегда говорили в Украине, что наши власти занимают нейтральную позицию. И в принципе до сего времени не отходили от этой позиции. И нам важно было показать, что есть также люди, которые поддерживают Украину. Их может быть меньше, чем тех, кто поддерживает Россию, но они есть и они очень активные. И это будущая элита страны», — объясняет Турдукулов.
По итогам первой поездки команда Shaman TV выпустила контент, однако, он вызвал разную реакцию в обществе. В социальных сетях в адрес журналистов писали гневные комментарии, обвиняя их в продажности, были даже угрозы физической расправы.
«У нашей команды есть особенность — мы занимаем проактивную позицию. Это не классическая журналистика в духе “осветили — и достаточно”. Мы продолжаем работать с темой. Например, наши кампании касаются не только Украины, но и вопросов развития городов, экономики. Мы организуем круглые столы, тренинги, проводим совместные инициативы с НКО. Поэтому и тему Украины мы продолжили», — говорит Турдукулов.
Встреча с Зеленским
Турдукулов рассказывает, что попасть в Украину журналистам сейчас непросто. Самолёты туда не летают, поэтому команда добирается сложным маршрутом: сначала до Кишинёва, а затем на автобусе — до Одессы или Киева. В дороге часто возникают задержки: несмотря на наличие всех документов и приглашений, пассажиров могут держать при въезде в Украину по несколько часов. По его словам, это связано с повышенными мерами безопасности — власти опасаются диверсий, а на пограничных пунктах теперь работают в основном обычные сотрудники, поскольку профессиональные пограничники ушли на фронт. Проверки всегда тщательные: документы несколько раз сверяют через базы данных, поэтому поездки оказываются изматывающими и в одну, и в другую сторону.
Несмотря на то, что команда Shaman TV не освещает непосредственно боевые действия, тем не менее, к поездкам в Украину журналисты готовились. Для этого проходили специально организованный тренинг, во время которого разбирали работу журналистов в чрезвычайных ситуациях.
В 2024 году журналистов из Центральной Азии пригласили на встречу с президентом Украины Владимиром Зеленским. На встречу в Украину отправились журналисты из Казахстана, Кыргызстана и Узбекистана. Среди них был и Адиль Турдукулов.
«У него был тогда очень правильный подход. Он понял, что рассчитывать только на Европу и вести диалог исключительно с Западом — большая ошибка. Хотя я понимал это ещё в 2022 году. Но затем Украина поняла, что нужно строить отношения с так называемым глобальным Югом, и лучший вход сюда — именно через Центральную Азию», — вспоминает Турдукулов.
Тогда же журналист из Shaman TV задал вопрос Зеленскому о том, что он думает о российских государственных телеканалах, которые имеют большое влияние на аудиторию в Центральной Азии. На что президент Украины ответил, что никогда страны Центральной Азии не смогут противостоять самостоятельно российской пропаганде. Он сослался на свой опыт в медиаиндустрии и отметил, что создание контента, сопоставимого по качеству и масштабу с продуктом российских государственных телеканалов, требует миллиардных вложений.
«И ещё он сказал, что надо было в 2014 году прекращать вещание российских госканалов. Потому что они заложили почву для российского вторжения. И вот, в принципе, это актуально и для нас. Потому что федеральные российские каналы после 2022 года стали еще более злые, более тлетворные. И во многом из-за этой пропаганды таджикские, кыргызские, казахские, узбекские молодые и немолодые люди едут воевать за Россию в Украину. Не только ради паспорта, не только ради денег. Они почему-то думают, что это нормально», — говорит Турдукулов.
Он считает, что в Центральной Азии нужно создавать свою собственную повестку, формировать собственное информационное пространство.
«Хорошо, пусть федеральные российские каналы остаются. Пусть старшее поколение, привыкшее их смотреть, продолжает их смотреть. Но уберите оттуда информационные выпуски. Потому что именно там звучат ложные нарративы о нас, о нашем регионе. И не только ложные — часто оскорбительные в адрес наших стран. Почему мы должны это терпеть? Пока это никому не кажется срочным, но об этом нужно говорить уже сейчас. И мы к этому всё равно придём», — объясняет журналист.
Во время последней поездки в Украину, команда Shaman TV встретилась с несколькими гражданами Кыргызстана, которые оказались в украинском плену. В этих интервью они рассказывали о том, как попали на войну и о том, как сожалеют о том, что приехали в чужую страну.
«Мы разговаривали с одним военнопленным, который попал в России в ДТП. У него не были поддельные кыргызские права. Ему пригрозили, что он может получить большой срок и огромный штраф. И чтобы избежать этого, он пошёл на войну. И таких случаев немало», — рассказывает Турдукулов.
Он говорит, что война в Украине стала для Центральной Азии одновременно испытанием и точкой пробуждения. Как минимум, многих журналистов, она заставила переосмыслить собственную уязвимость и необходимость самостоятельной информационной повестки. Именно они сейчас пытаются рефлексировать глобальные события, думая в этом контексте, прежде всего, о Центральной Азии.
Более 60 % женщин в Кыргызстане и 80 % в в Узбекистане подвергаются онлайн-травле. Такие данные приводит исследование, проведенное в рамках проекта «SHE LEADS!», реализованная организацией Search for Common Ground в Южной и Центральной Азии. Она была направлена на создание безопасного онлайн-пространства и поощрение использования технологий женщинами и девочками для предотвращения и борьбы с гендерным насилием, связанным с технологиями.
Журналистка из Кыргызстана Тынымгуль Эшиева рассказывает об этой проблеме.
В Кыргызстане было проведено два исследования (1, 2), которые подтверждают общемировые тенденции по онлайн-насилию в отношении женщин. Согласно отчету Центра помощи женщин и Акыйкатчы КР «Исследование онлайн-насилия и языка вражды в интернет-пространстве Кыргызстана» (2023) 70 % опрошенных сталкивались с языком вражды в соцсетях. Основные формы цифрового насилия — троллинг, запугивание и шантаж и ненавистнические комментарии. Растущий тренд в обществе, когда активистки и политические деятельницы подвергаются особенно сильным атакам. Этому также способствуют отсутствие законодательства, когда нет четких законов против онлайн-насилия и неподготовленность органов, которые борются с онлайн-насилием. По мере того, как мир продолжает развиваться и расширять использование технологий и платформ, расширяются и пространства, через которые может совершаться насилие. Гендерное насилие с использованием технологий (TFGBV) — это акт насилия, совершаемый одним или несколькими лицами, который совершается, сопровождается, усугубляется и усиливается частично или полностью посредством использования информационно-коммуникационных технологий или цифровых медиа в отношении лица по признаку его пола.
Журналистки подвергаются онлайн атакам за свою работу
Согласно исследованию ЮНЕСКО/ICFJ «The Chilling» за 2021 год, 73 % опрошенных женщин-журналистов сталкивались с онлайн-насилием, связанным с их работой. Исследование также показало, что примерно каждая пятая (20%) сообщала об оскорблениях или нападениях в реальной жизни, которые, по ее мнению, связаны с онлайн-преследованием.
«В течение последних трёх лет на меня и на возглавляемое мной издание «Политклиника» в интернете велась интенсивная онлайн-атака, — говорит редактор издания Дилбар Алимова. — Всё это связано с нашей профессиональной деятельностью: такие кампании обычно начинались сразу после выхода наших расследований. Тролли пытались опровергнуть факты и одновременно дискредитировать редакцию и меня лично. Были клеветнические публикации, атаки на мою частную жизнь — распространяли моё личное и адресные данные, делали манипулятивные утверждения о покупке квартиры. По логике троллей, журналисты не должны иметь права на покупку жилья. Многие нападки шли с фейковых аккаунтов; при этом поддержка приходила с реальных профилей, и в некоторых случаях атаки имели обратный эффект. В тот период я находилась в тяжёлом состоянии и была госпитализирована из-за беременности — слава богу, ребёнок родился здоровым. Тем не менее эти события оставили след: простым людям иногда представляют произошедшее в искаженном виде».
Дилбар Алимова
Алимова говорит, что онлайн-атаки напрямую влияют на работу: они отвлекают, деморализуют и мешают концентрироваться — долго невозможно заниматься расследованиями, постоянно отвечая и оправдываясь. Общественность часто не умеет критически анализировать информацию и продолжает доверять ложным нарративам; только образованные и критически настроенные люди способны усомниться в таких атаках.
Почти каждая третья журналистка в мире заявила, что прибегает к самоцензуре в социальных сетях в ответ на преследование.
“Сейчас многие СМИ и журналисты вынуждены прибегать к самоцензуре. Мне помогли справиться временная релокация и психологическая поддержка. Несмотря на давление и угрозы, многие журналистки продолжают свою работу. Это требует большого мужества», — говорит Гладис Темирчиева, руководитель Платформы Медиа Действий.
Гладис Темирчева
Эти примеры показывают, что, несмотря на серьёзное давление, журналистки проявляют стойкость и продолжают выполнять свою работу, оставаясь важным голосом независимых медиа.
Согласно исследованию ЮНЕСКО/ICFJ «The Chilling» (2021) физические угрозы, связанные с онлайн-насилием, побудили 13% женщин, участвовавших в опросе, усилить свою физическую безопасность; 4 % заявили, что пропускали работу из-за особой обеспокоенности тем, что атаки могут выйти за пределы сети и привести к физическому насилию. Эта тенденция также наблюдалась среди опрошенных, некоторые из которых сменили место жительства из-за физических угроз, связанных с онлайн-атаками.
Некоторые из опрошенных страдали от посттравматического стрессового расстройства, связанного с онлайн-насилием, и многие из них проходили терапию в связи с этим. Влияние на психическое здоровье также было наиболее часто (26%) упоминаемым последствием онлайн-атак среди респондентов опроса. 12% респондентов заявили, что обращались за медицинской или психологической помощью из-за последствий онлайн-насилия.
Психолог Тынчтык Бакытов говоря об онлайн насилии в отношении женщин отмечает их уязвимость и это могут быть сексуализированные угрозы и язык вражды, связанные с внешностью, материнством, личной жизнью. В этих карточках его рекомендации и особенности онлайн насилия.
Что делать?
Очень важно документировать угрозы и атаки онлайн, чтобы сохранить доказательства. Использовать ресурсы международных организаций, таких как Комитет по защите журналистов (CPJ), Online Harassment Field Manual или Digital First Aid Kit, которые содержат пошаговые инструкции по реагированию на клевету, взломы или угрозы.
Цифровая безопасность: регулярное обновление паролей, использование двухфакторной аутентификации, резервное копирование данных.
Юридические меры: консультации с юристами по вопросам клеветы и угроз, фиксация всех случаев онлайн-насилия через нотариальное заверение или официальные жалобы.
Психологическая поддержка: обращение к психологам или кризисным центрам. Международные фонды и организации часто предоставляют бесплатные сессии.
Солидарность и поддержка: создание сетей взаимопомощи между журналистками, коллективное заявление о нападках, публичная огласка ситуации — это снижает чувство изоляции и повышает уровень защиты.
Временная передышка или релокация: если давление становится критическим, временный выход из онлайна или перемещение в более безопасное пространство помогают восстановить силы.
Онлайн-насилие нельзя воспринимать как «норму профессии». Это атака на свободу слова и личную безопасность. Важно помнить: у журналисток есть право на защиту — как цифровую, так и психологическую. Только сочетание институциональной поддержки и личных инструментов самозащиты позволит сохранять устойчивость и продолжать оставаться голосом независимых медиа.
Независимые медиа в Таджикистане признаются, что уровень доверия, который раньше был между редакциями и бизнес-компаниями находится не на самом высоком уровне. Местные эксперты считают, что эти взаимоотношения могут зайти в тупик. При этом развиваться без связки друг с другом у медиа и бизнеса вряд ли получится и нужно перезагружать сотрудничество.
«Новый репортёр» рассказывает о том, как журналисты намерены изменить ситуацию.
Медиагруппа «Азия-Плюс» в Таджикистане работает уже почти тридцать лет и считается одним из главных экспертов на своём рынке. Из длинного списка проблем, с которыми медиа сталкиваются в последние годы, специалисты этой компании сейчас выделяют сложные отношения между редакциями и бизнес-структурами. Этот вопрос настолько волнует медиа, что «Азия-Плюс» даже организовала в Душанбе первый профессиональный Impact форум, куда пригласила экспертов индустрии из стран Центральной Азии. Несколько часов они обсуждали главные вызовы и искали общие решения.
«Мы понимаем, что таджикским медиа нужно выйти на полное самообеспечение до такого уровня, чтобы не зависеть от поддержки извне. Но сделать это в одиночку, без бизнеса и, естественно, без компаний, которые сейчас занимаются новыми технологиями, будет невозможно. Так и появилась идея создать площадку, на которой медиа, бизнес и айтишники смогут обсудить будущее, к которому мы все стремимся, только разными путями», — рассказывает известная таджикская журналистка, документалистка, координатор Impact форума Махпора Киромова.
Махпора Киромова
Форум собрал 400 человек, как и планировалось, аудитория разделилась на три категории – бизнес, IT и медиа. Найти точки соприкосновения между ними было непросто, но организаторы рискнули, предложили лозунг «Будь частью перемен» и выдвинули идею о совместном взаимовыгодном сотрудничестве.
«Мы хотим построить сообщество, где все будут равными игроками, где все получат свою выгоду от этой коллаборации и коммуникации. Вместе мы быстрее достигнем той точки, где продвигать надо будет не только товары, но и смыслы», — объясняет Махпора.
Её коллега – исполнительный директор медиагруппы «Азия-Плюс» Манижа Ахмедова выделяет актуальные проблемы, которые касаются медиа и бизнес.
«Присутствует недостаток искренности в информационном взаимодействии: компании хотят видеть информацию о себе «слишком хорошей, чтобы быть правдой», и медиа приходится мириться с этими требованиями», — говорит Манижа Ахмедова.
Манижа Ахмедова
Картина, которую она описывает, хорошо знакома таджикскому медиарынку. Большинство заказчиков слабо разбираются в производстве контента и главным условием для них остаются исключительно лестные отзывы в их адрес. В таких условиях у журналистов и продюсеров практически не остаётся возможности представить компанию объективно, чтобы аудитория получила взвешенную и действительно полезную информацию. Приходится подстраиваться под требования заказчика и выпускать материалы, которым аудитория не верит.
Результат предсказуем: медиаплощадка получают низкокачественный контент, а компании впустую расходуют рекламные бюджеты. Увы, эта ситуация по-прежнему актуальна для Таджикистана, тогда как на многих зарубежных рынках подобную дилемму удалось решить ещё годы назад.
Что такое сегодняшний капитал?
На Impact форуме зарубежные медиаэксперты представили целую серию самых разных вариантов сотрудничества, в котором учитывались интересы бизнеса, аудитории и медиаплощадки. И как показывает практика, именно кейсы, в которых главным критерием становилась социальная ответственность, были самыми успешными.
Например, Виктор Елисеев, предприниматель из Казахстана, продюсер, основатель Select Group Communication – компании, которая предоставляет экспертные услуги в области коммуникационных сервисов, рассказал о первом частном музее современного искусства в Алматы, который был открыт крупной бизнес-структурой. Об открытии этого музея написали все местные и многие зарубежные медиа, весь контент был в позитивном ключе, бренд компании в разы повысил свою репутацию в глазах аудитории, а имя Нурлана Смагулова вошло в историю именно в связке с созданием этого музея.
Виктор Елисеев
Виктор Елисеев в своей презентации «Медиа как капитал» поделился важными тезисами:
Когда бренд говорит о чём-то большем, чем продукт, он создаёт эмоциональную связь с аудиторией.
Смыслы делают бренд узнаваемыми и превращают его в социального игрока.
Продать товар/услугу уже недостаточно – люди хотят видеть, какие смыслы и ценности стоят за брендом.
Эту же мысль в своей презентации продолжил и Фаррух Шариф, креативный директор агентства Synthesis Uzbekistan.
«Бренды, которые создают эмоциональные коммуникации, превосходят рациональные бренды по эффективности, особенно в долгосрочной перспективе», — сказал он.
Фаррух поделился историей создания ролика «Не только на 8 марта» для магазина бытовой техники. Это была информационная кампания, в которой поднималась важная проблема: в обществе существует привычка вспоминать о женщинах только 8 марта, и в качестве подарков в этот день чаще всего дарят бытовую технику — холодильники, духовки и другие подобные вещи. Однако, несмотря на такое казалось бы привычное проявление заботы, стоит большая проблема неоплачиваемого женского труда, на который предложила обратить внимание бизнес-компания, и автоматически заслужила высокое доверие со стороны своей потенциальной аудитории.
Фаррух Шариф
«На примере кейсов из соседних стран мы на этом форуме мы делали большой акцент на важности смыслов и социальной ответственности. Мы уверены, без осознания этой ценности никто не может говорить о долгострочности – бизнес особенно. Нельзя идти к людям, будучи оторванным от реальности, от их проблем и переживаний», — объясняет Махпора Киромова.
Как построить эффективную эко-систему коммуникаций?
Очень много внимания на форуме было уделено и роли медиа в процессе создания смыслов и укрепления доверия между бизнесом и аудиторией. В основе этических правил любого медиа лежит социальная ответственность. Более того, именно редакции глубоко погружены в общество, в котором они живут, журналисты детально знают их проблемы и боли, и готовы стать экспертами для бизнеса.
«На этом форуме нам также хотелось рассказать, показать и напомнить, кто такие журналисты и какую ключевую роль они играют в этих связках. Но главное, это была попытка услышать друг друга, поскольку зачастую мы будто говорим на разных языках, в разной тональности, хотя конечная цель она у всех одинаковая – мы все о развитии и устойчивости, о желании достучаться правильно до аудитории. До Impact Forum у нас не было никогда общего пространства, где представители медиа, бизнеса и IT могли бы встретиться, порефлексировать о вызовах, подумать вместе над решениями проблем», — признаётся Махпора.
Манижа Ахмедова разделяет это мнение:
«Важно создавать пространство для честных и независимых медиа, а также для бизнеса, который осознаёт свою ответственность перед обществом», — уточняет она.
При этом, Impact форум рассматривает медиа не только через призму профессиональных журналистов, но и блогеров, инфлюенсеров. Например, по мнению Виктора Елисеева, важно сотрудничать со всеми медиа и у каждого участника этой сферы есть свои преимущества.
«Нужно понимать сильные стороны того или иного способа коммуникации. Начнём с журналистов: в первую очередь у них есть навык фильтрации и проверки фактов. Профессиональные журналисты привыкли отделять шум от сути и проверять источники, они строят аргументацию на фактах, и это повышает уровень доверия. Также журналисты работают в сфере контекста и глубины. Блогеры часто «ловят» эмоцию и моменты, а журналисты умеют объяснять, почему это важно, собирать воедино информацию, цифры, мнения, исторический фон», — говорит эксперт.
Он объясняет, что журналисты работают среди экспертов, ведомств, лидеров мнений и для бизнеса — это единственный способ достучаться до нужной аудитории. При этом сильная сторона блогеров — это оперативность и охват; инфлюенсер может сделать за час то, на что у редакции уйдут сутки. Также блогеры пользуются нативностью, подписчики воспринимают их, как своих, поэтому конверсия выше.
«Тогда зачем бизнесу журналисты? Речь идёт о репутационном капитале — публикация в СМИ —это знак качества и это не просто охват. Это позитивно влияет на репутацию в глазах инвесторов, госструктур и партнёров. Длинная дистанция — журналистская история может жить годами, как цитируемый источник, а пост в Инстаграм забывается. Уровень индексации ссылок на материалы журналистов будет всегда выше. Но если резюмировать, то нужно отметить, что бизнесу логично строить свою коммуникационную эко-систему, используя два источника: быстрый и эмоциональный со стороны блогеров, медленный, но создающий доверие и устойчивость от журналистов», — рассказывает он.
Создание масштабной эко-системы, в которой на равных условиях выступают медиа, бизнес и It-сфера, входит и в задачи Impact форума. Махпора Киромова говорит, что на этом этапе, заложена основа для будущего сотрудничества, и в дальнейшем на этой базе будет построены совсем другие взаимоотношения, в которых будет смысл и социальная ответственность.
Драматург и продюсер Аннас Багдат, основатель независимого театра ArtKoshe, представил документальный проект о кюе — древнем искусстве, в котором казахи веками сохраняли память о трагедиях и выражали сопротивление колониальной политике. 20-серийный цикл показывает, что кюй — это не только музыка, но и голос истории, боли и борьбы целого народа.
О том, как создавался проект и почему сегодня важно вспоминать старые мелодии, Аннас Багдат рассказал «Новому репортёру».
Главным героем большого 20-серийного документального проекта «Шежірелі құлақ күй» стала традиционная казахская инструментальная пьеса куй, кюй. Это искусство занимает особое место в культуре Казахстана, потому что по сути является летописью народа. Через кюй передавались воспоминания о войнах, переселениях, природных катаклизмах и судьбах людей. Кюйши в своей музыке выражали свою скорбь и радость. Несмотря на отсутствие слов, каждый куй несёт глубокий смысл и связан с конкретными историческими событиями. Сегодня это искусство признано важным элементом нематериального культурного наследия Казахстана и рассматривается как символ национальной идентичности.
В этом проекте авторы расскажут, как политика Российской империи, а затем и СССР повлияла на традиционную музыку казахов, общественное сознание и культурный код. Они поднимают темы цензуры, репрессий против кюйши и рассказывают, как искажались легенды об этой музыке.
«Күй — это не только музыка, но и голос истории, боли и сопротивления народа», — подчёркивает руководитель проекта Аннас Багдат.
В этом фильме были использованы архивные источники и устные предания, а в обсуждении темы приняли участие историки, музыковеды, социологи и сами исполнители. Эту работу выполняет театр ArtKöshe в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», реализуемого Internews при поддержке Европейского Союза.
«Идея этого проекта возникла у меня неслучайно, — рассказывает Багдат. — Я думал о нём около десяти лет, но, похоже, сейчас пришло время его реализовать. Потому что широкая аудитория начала обсуждать деколониальные концепции. То есть зрители не просто смотрят, но и комментируют контент. И с годами мои собственные знания об истории искусства куя и деколониальном дискурсе также стали более полными, и я готов ими поделиться».
По словам автора, несмотря на то, что сам он не кюшйи, его близкие родственники — дед, отец и дядя исполняли кюи.
«Я вырос, слушая куй. Когда они играли эти произведения, то сначала рассказывали их историю и только потом исполняли. В этом была традиция. Но позже, когда я приехал в Алматы студентом, на вечерах, где исполнялись кюи ведущий просто объявлял название кюя и имя исполнителя чуть ли не из-за кулис, музыкант выходил, быстро играл кюй и, ничего не объясняя, уходил. Мне это казалось странным, я не привык так слушать кюи. Тогда же впервые возник вопрос: как это произошло? Этот вопрос мучал меня все эти годы и в итоге, он вылился в проект «Шежірелі құлақ күй», — рассказывает Багдат.
В команде над этим проектом работает всего семь человек. Иногда, в зависимости от содержания эпизода, присоединяются рассказчик и эксперты. Кстати, тема деколонизации до сих пор считается в Казахстане очень чувствительной. По словам Багдата, власти пока не готовы поднимать этот вопрос, и эта позиция хорошо известна местному экспертному сообществу. Например, многие респонденты, к которым обращались авторы проекта «Шежірелі құлақ күй», открыто отказывались давать интервью на тему деколонизации.
Советские нарративы до сих пор не опровергнуты
Аннас Багдат признаётся: работа с наследием кюев показала ему всю глубину и масштаб трагических последствий колониальной политики Российской империи, а затем и Советского Союза для казахского народа. Одной из величайших катастроф XX века стал голод 1930-х годов — Ашаршылық, унёсший, по разным оценкам, от одного до четырёх миллионов жизней. Но колонизация отразилась не только на судьбах людей: она глубоко изменила искусство, культуру и традиции, а во многом исказила их. Так, в Центральной Азии утвердился навязанный советской пропагандой нарратив: любимый народом поэт или музыкант изображался как борец с местным сопротивлением, выступавшим против колониалистов. В действительности же происходило обратное. Один из эпизодов проекта «Шежірелі құлақ күй» посвящён Курмангазы — народному музыканту, исполнителю и композитору, который страдал за свою борьбу против колониальной политики царской России, но в советские годы был представлен как борец не с империей, а с казахскими ханами.
«Мы считаем, что советская идеология представляла Курмангазы как фигуру, противопоставленную казахскому хану и его вельможам. Но на самом деле, не только Курмангазы, но и Махамбет (поэт, музыкант и соратник Исатая Тайманова, одного из лидеров восстания казахов в 1836–1838 годах – прим. ред.), которого всегда считали противником Жангир-хана (правитель Букеевской орды (1823–1845) – прим. ред.), выступал именно против колониальной политики царской России. Но если и возникали конфликты с ханами, то они также были связаны с вопросом колонизации», — объясняет драматург.
По его словам, подобные советские нарративы до сих пор полностью не опровергнуты, они существуют в самых разных сферах и циркулируют в выдаче поисковых систем. При этом, ситуация изменится не скоро, потому что эти нарративы до сих пор продолжают намеренно распространяться.
«В последние годы мы все видим, что деколониальный дискурс начал развиваться во многих областях. Однако качество этих дискуссий разное. Мы многое всё ещё не понимаем. Именно поэтому часто обсуждаем деколонизацию на языке колонизатора, основываясь на стереотипах, созданных им. Да, это долгий процесс. Однако, похоже, есть и те, кто эксплуатирует деколонизацию в своих интересах. Самый простой пример: люди работают над проектом о деколонизации на языке колонизатора и каждый раз говорят, что учат казахский, и так повторяется несколько лет. Да, что бы там ни было в языке, главное – поднять важную тему, я часто слышу такое мнение. Но, в моём понимании, язык – очень важный фактор формирования и передачи мировоззрения», — рассказывает Багдат.
Своей главной аудиторией авторы проекта видят, прежде всего, самих музыкантов, которые исполняют кюи, а также взрослое население Казахстана, которые ценят это искусство. Однако, весь видеоконтент сопровождается английскими и русскими субтитрами.
«Я хочу, чтобы все постсоветские страны увидели нашу историю», — поясняет драматург.
Цикл «Шежірелі құлақ күй»создается в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
В Кыргызстане запустили медиа Yido — Үйдө («Дома»), которое изначально создаётся на двух языках —кыргызском и русском. Это не параллельные версии, а полноценный контент, который выходит в двух языковых формах. Команда проекта верит, что такой подход позволит не разделять аудиторию, а объединить её вокруг общих важных тем — от личных историй до культурных и социальных изменений.
«Новый репортёр» поговорил с журналистками, которые создали Yido, и узнал, каково это – запустить новое медиа в современном Кыргызстане.
«Мы — это истории о доме, где каждый житель — часть семьи, в которой формируются ценности и где проблемы или радость одного касаются другого. Эту идею мы хотим преподнести нашей аудитории. Мы верим в силу человеческой воли и восхищаемся ею.Когда не останется надежды на законную справедливость, всегда остаётся народ который борется за существование общего дома», — это описание нового медиапроекта Yido, который в прошлом году в Кыргызстане запустили две известные журналистки Александра Титова и Айдай Эркебаева. У них большой опыт работы в медиа, за плечами дата-материалы и журналистские расследования. Однако, в прошлом году они ушли из классических медиа и решили начать свой проект. Александра объясняет, что главная мотивация открыть Yido заключалась в желании вернуть людей в журналистику.
Александра Титова и Айдай Эркебаева, фото предоставлено А. Титовой
«Мы заметили, что из инфополя Кыргызстана пропали обычные люди, их истории, их проблемы. Мы делаем разный контент, но больше всего отклик у аудитории вызывают именно такие материалы — простое интервью о жизни человека, о его опыте. Людям нравится это читать. Есть спрос не на кричащую журналистику, а на ту, благодаря которой можно просто узнать, как живут другие люди», — объясняет Александра.
Айдай добавляет, что миссию Yido видит в том, чтобы делать фичерное медиа о людях и их достижениях, о том, какие интересные вещи они создают, куда движется страна и о чём думают её граждане.
«Мы стараемся простыми словами объяснять сложные тенденции, быть полезными и при этом оставаться свободными, что особенно важно учитывая нынешнюю повестку Кыргызстана», — говорит журналистка.
Изначально, команда планировала запустить проект самостоятельно без поддержки со стороны, но затем журналистки всё-таки решили подать на конкурс, который проводил Internews и выиграли грантовую поддержку в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», реализуемого Internews при поддержке Европейского Союза.
По словам Александры, после того, как в начале 2025 года были приостановлены все американские программы поддержки, местные журналисты столкнулись с трудностями при поиске финансирования. Конкуренция между медиа в Кыргызстане и ранее была очень высокой, а с сокращением финансирования она серьёзно увеличилась.
Айдай считает, что надеется, что со временем проект Yido перейдёт к коммерческой модели и будет сотрудничать с местными бизнес-структурами. Однако для этого команде предстоит расширить аудиторию и закрепиться на рынке. Сейчас в Yido всего пять человек, но с прошлого года они успели выпустить более ста публикаций в разных форматах, и органически собрать около четырёх тысяч подписчиковв своём Instagram.
«Проект Yido был запущен именно для того, чтобы делать тот контент, который я хочу видеть в Кыргызстане». Фото предоставлено А. Титовой
«Если честно, медиа — вообще неприбыльная вещь. Абсолютно неприбыльная. Я много лет работаю в этой сфере, и никогда у меня не было высоких заработков. Но в целом я всегда оставалась в журналистике, потому что мне очень нравится эта работа. И проект Yido был запущен именно для того, чтобы делать тот контент, который я хочу видеть в Кыргызстане», — уточняет Александра.
Какие истории рассказывает Yido?
Одна из особенностей проекта Yido в том, что он одновременно существует на двух языках – кыргызском и русском. Это не две параллельные языковые версии, что практикуется у многих медиа Центральной Азии и не механический перевод контента с одного языка на другой, а именно стремление каждый материал выпускать сразу на двух языках.
«Для Кыргызстана довольно редко, когда медиа так поступают. Обычно даже доноры говорят: разделите контент — отдельно кыргызский, отдельно русский. А мы решили выйти за рамки и не делить аудиторию, а наоборот — знакомить её друг с другом. И ещё мы хотели, чтобы русскоязычные могли учить кыргызский язык по этим текстам, не искать перевод где-то ещё. Не знаешь какое-то слово — заходишь и сразу читаешь», — объясняет Александра.
Айдай говорит, что такой языковой формат вызывает самые разные реакции у аудитории, кто-то критикует выбор команды, кто-то благодарит. При этом, комбинировать два языка при производстве контента — очень сложная задача для производителей, но они не намерены отказаться от своей идеи.
«Медиаграмотность и умение анализировать материалы команда считает частью своей профессии». Фото предоставлено А. Титовой
Истории, которые рассказывает Yido на двух языках, иллюстрируют современный Кыргызстан. Журналистки говорят, что среди знаковых материалов, которые они успели выпустить с прошлого года, можно назвать проект про бишкекские барахолки. В нём журналисты показали не торговлю как таковую, а бедность и то, насколько страшно людям в Кыргызстане выходить на пенсию. В интервью одна из героинь призналась, что продаёт свою кухонную утварь, потому что не хватает денег на жизнь.
Другим важным материалом стал проект о психическом здоровье — авторы рассказали редкую позитивную историю пациента, который лечился от депрессии в государственном центре. Отдельно команда выделяет и материал о декоммунизации, опубликованный ещё год назад.
«Сейчас в Кыргызстане активно обсуждается деколонизация, но мы с самого начала говорили о том, что нам нужно для начала пройти этап декоммунизации. В материале на эту тему, у нас было интервью с историком, и системный разбор проблем, оставшихся в наследие от коммунизма», — поясняет Александра.
Тема кыргызского языка также в фокусе. Например, у команды вышел материал о том, как важно использовать кыргызские буквы в цифровой среде. Журналисты обратили внимание, что многие до сих пор не умеют устанавливать кыргызскую клавиатуру или не имеют к ней доступа, а значит, язык исчезает для компьютеров, что делает его невидимым.
Другая история про Алию первую певицу на жестовом языке в Кыргызстане собрала очень большое количество реакций от пользователей. В интервью героиня рассказывала, что хочет популяризировать жестовый язык и даже открыть школу, сейчас Алия запустила онлайн-курсы для желающих выучить этот способ коммуникации.
Среди тем, которые выделяет редакция, есть и материал, посвящённый исследованию журналистки Чынаргүл Жумабековой о менструальной бедности в Кыргызстане. В нём она рассказала про отсутствие доступа к надлежащим менструальным средствам и знаниям о том, как их эффективно использовать и утилизировать. Благодаря формату, в которой это исследование в итоге было «переупаковано» на странице проекта, большая аудитория узнала об этих неочевидных для общества проблемах.
Несмотря на довольно чувствительные темы, которые поднимает Yido за время своего существования, команда почти не сталкивалась с хейтом от своих подписчиков.
«Редакция собрала пока небольшую, но очень лояльную и тёплую аудиторию: хейт встречается редко, зато темы экологии, вырубки деревьев и смога находят живой отклик. Хорошо заходят и материалы о правах женщин — неудивительно, учитывая, что 60 % наших подписчиков составляют женщины. Много внимания команда уделяет и урбанистике», — говорит Айдай.
«Мы очень хотим существовать и развиваться, несмотря на проблемы, которые вокруг». Фото предоставлено А. Титовой
Постепенно редакция формирует сообщество креаторов, в проект могут прийти, например, фотографы с готовыми сериями и опубликоваться. Александра подчёркивает, что Yido хочет быть максимально открытым и видит своё призвание, как площадку, где люди могут говорить с людьми. По её словам, в современном мире контент может создавать каждый, но именно журналисты способны поддержать и отредактировать его так, чтобы он стал качественным. Медиаграмотность и умение анализировать материалы команда считает частью своей профессии, но при этом стремится вовлечь в работу как можно больше людей.
«Мы очень хотим существовать и развиваться, несмотря на проблемы, которые вокруг, — объясняет Айдай. — Сейчас нам не хватает людей, мы стараемся всё успевать и соблюдать систематичность выпусков на своих страницах. В планах — расширяться, но за количеством не потерять качество. Со временем мы надеемся разгрузиться, чтобы продолжать делать глубинные классные материалы».
Проект Yido — Үйдөбыл создан в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
Как разобраться в устройстве инвестиционной компании и отличить её от финансовой пирамиды? Во время специального вебинара Асель Аульбекова — эксперт по финансам и основательница платформы Paydax — объясняет, что для этого не нужны секретные базы данных: достаточно открытых источников. Такие шаги позволяют разоблачать схемы до того, как они соберут миллионы, и помогают журналистам вовремя предупреждать аудиторию о рисках.
«Новый репортер» записал основные тезисы выступления.
Этот вебинар прошел в рамках проекта «Фактчекер: разоблачение лжи в цифровом пространстве» Фонда культурных инициатив Тимура Бекмамбетова.
Можно ли выиграть вложив деньги в финансовую пирамиду?
Теоретически — да. Эксперты объясняют: если схема только появилась и начала работу буквально накануне, первые участники действительно могут вложить, например, 100 долларов и уже через день или даже вечером вывести 200. На старте пирамиды это возможно, но только для немногих. Организаторы заранее закладывают такие расходы в свой маркетинговый бюджет — около 5% первых вкладчиков получают всё: деньги, квартиры, машины, оплаченные путешествия. Им платят исправно и щедро, потому что именно эти люди становятся лучшей рекламой. Они искренне рассказывают родственникам, друзьям и коллегам о своём успехе — и никто не убедит новых участников лучше, чем «живой пример».
Но в этом и главная опасность: тот, кто входит в пирамиду, никогда не знает её сроков и планов организаторов. Схему могут закрыть в любой момент — сегодня вечером или через пару месяцев. Поэтому риск потерять вложения остаётся стопроцентным, независимо от обещаний и первых впечатляющих «кейсов».
Страдают не только вкладчики
Первое, на что всегда стоит обращать внимание в подобных схемах, — обещания огромных доходов. Если доходность в несколько раз превышает банковские депозиты или нормальные рыночные показатели, это почти наверняка признак пирамиды. Именно эта иллюзия лёгких денег чаще всего и становится приманкой для людей, хотя на деле она губит их.
Чтобы понять масштаб обмана, достаточно сравнить цифры: участникам одной из таких схем обещали до 70 % дохода от вложенной суммы ежемесячно. Для сравнения: Уоррен Баффет, один из самых успешных инвесторов в мире, зарабатывает в среднем 20 % в год.
При этом жертвами финансовой пирамиды становятся не только вкладчики, но и те, кто оказывается в управлении даже не незнанию. Многие люди становились «руководителями» филиалов, даже не понимая, что работают не в инвестиционной компании, а в мошеннической схеме, и в итоге получали уголовные сроки.
Примером может служить компания Buyers Union, о которой уже не раз писали СМИ. Она активно набирала менеджеров по продажам через TikTok и другие соцсети и сумела привлечь как минимум 300 миллионов тенге. Участникам обещали стабильные выплаты, но за фасадом «перспективного стартапа» скрывалась всё та же классическая финансовая пирамида.
Кто становится вкладчиками в финансовые пирамиды?
Отдельная особенность финансовых пирамид в Казахстане — то, что их вкладчиками часто становятся работники бюджетной сферы (во всяком случае в Казахстане). По наблюдениям экспертов, именно врачи и учителя нередко оказываются в числе первых инвесторов. Схема проста: если в пирамиду заходит директор школы или главный врач больницы, то вслед за ним втягивается весь коллектив. Люди идут толпами, уверенные, что им повезло.
Один из ярких примеров — пирамида Асар-Баспана, маскировавшаяся под потребительский кооператив. Вкладчики потеряли около 12 миллиардов тенге (более $20,5 млн). И это лишь верхушка айсберга: только в 2024 году в Казахстане официально ликвидировали 40 финансовых пирамид, общий доказанный ущерб превысил 20 миллиардов тенге (более $33 млн).
Сегодня пирамиды распространяются быстрее, чем когда-либо. Если раньше заманивали «письмами счастья», то теперь достаточно WhatsApp-группы или рассылки в Telegram.
В результате пирамиды затронули практически каждую семью в Казахстане. Пенсионеры, студенты, предприниматели — вне зависимости от образования или дохода, почти у каждого найдётся родственник или знакомый, ставший жертвой. И причина в том, что сами схемы эволюционируют: они всё чаще прикрываются криптовалютой, громкими именами и обещаниями «новых возможностей». Но в реальности эти схемы обогащают только их создателей, а вкладчики остаются с убытками.
Как вычислить?
Эксперт советует начинать с простого: вбить название компании в поисковик вместе со словами «мошенники» или «отзывы». Обычно уже на этом этапе всплывают предупреждения и негативные комментарии. Если же вы видите совпадения в названиях, даже частичные, лучше отказаться от предложения — пирамиды часто меняют бренды и запускают сайты-клоны с похожими доменами и поддельными лицензиями.
Для Казахстана актуально запросить у компании БИН и проверить его на сайте Комитета государственных доходов. Важно посмотреть дату регистрации и уплаченные налоги. Но и это не гарантия: мошенники могут купить готовое ТОО с историей или использовать чужой БИН.
Следующий шаг — лицензия. В Казахстане право привлекать деньги на инвестиции выдают только два регулятора: Агентство по регулированию и развитию финансового рынка и МФЦА (через AIFC). Если лицензии нет, компания не имеет права брать у вас деньги.
Наконец, главный признак — способ пополнения счёта. Законно это возможно только со счёта на ваше имя и только обратно на него же. Если вас просят перевести деньги на чужую карту, криптокошелёк или через сомнительные сервисы, значит, перед вами мошенники.
Реклама от звёзд
Эксперт предупреждает: ещё один способ обмана — использование образов известных людей. С помощью искусственного интеллекта мошенники создают аватары и даже видео, где «знакомые» политики, бизнесмены или блогеры якобы советуют вложиться в проект. Именно поэтому важно помнить: даже если вам звонят с голосом или лицом известного человека, доверять нельзя — технологии уже позволяют подделывать это настолько качественно, что родные не отличат подделку.
Полную версию вебинара можно посмотреть по ссылке:
Этот вебинар состоялся в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
«Желудок умнее мозга, потому что умеет тошнить. Мозг же глотает любую дрянь» — эту фразу приписывают Чингизу Айтматову, и она стала едва ли не лозунгом для нового медиапроекта в Кыргызстане. Несмотря на то, что в республике независимые журналисты вынуждено уходят из профессии и уезжают из страны, новая медиаинициатива «Ойлон!» («Думай!») напоминает: критическое мышление — единственный способ сохранять здравый смысл.
«Новый репортёр» поговорил с авторами проекта «Ойлон!» и узнал о том, как запускать новый информационный проект в сложные для медиа времена.
В прошлом году известная журналистка в Кыргызстане Махинур Ниязова написала на своей странице в Facebook, что больше не является шеф-редактором крупнейшего информационного агентсва в Кыргызстане 24.kg. Тогда же она напомнила о базовых принципах профессии и попросила не связывать её имя с новым руководством агентства, в котором проработала много лет. К тому времени, медиарынок Кыргызстана уже серьёзно изменился, страна потеряла свои позиции в глобальном Индексе свободы слова, многие редакции закрылись, а именитые журналисты уехали из страны.
Сама Махинур ещё до своего ухода из агентства стала фигуранткой уголовного дела о “пропаганде войны”, которое по её словам было возбуждено после публикации на сайте 24.kg о войне в Украине. Журналистка прошла через обыски и задержания, но уезжать из страны отказалась и до сих пор живёт в Бишкеке. Более того, Махинур осталась в профессии и даже запустила новый медиапроект «Ойлон!».
«Есть такая известная фраза, её приписывают нашему великому писателю Чингизу Айтматову о том, что желудок умнее мозга, потому что желудок умеет тошнить. И наш проект — это как призыв: задумайся, что ты потребляешь своим мозгом», — объясняет Махинур идею проекта, который она с командой единомышленников запустила в прошлом году в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», реализуемого Internews при поддержке Европейского Союза.
В проекте «Ойлон!» команда Махинур вместе с основательницей и директором мультимедийного информационного агентства Govori TV Кайыргул Орозбай кызы создают короткие видеоролики — эксплейнеры, которые носят образовательный характер. Цель и главная идея — рассказать на очень простом кыргызском языке, как работают пропагандистские и манипулятивные методы воздействия на аудиторию. Несколько материалов о том, как работают группы троллей в соцсетях, как создаются фейковые аккаунты, генерируются фото и видео, или что такое голосовой фишинг уже опубликованы на страницах проекта в Instagram и YouTube.
«Мы хотим побудить наших зрителей, прежде всего, пользователей соцсетей, чтобы они думали, прежде чем потреблять контент и принимать всё за истину. Всего мы планируем создать 23 единицы контента, которые будут адаптированы под различные платформы. Работаем вместе с профессиональной командой мультимедийного канала Govori TV. Очень хочется, чтобы «Ойлон!» остался и после завершения поддержки проекта со стороны Internews», — говорит Махинур.
ИИ на службе пропаганды?
Кроме видеосюжетов о самых разных явлениях, которые способны ввести аудиторию в заблуждение, команда «Ойлон!» готовит и подкасты на тему медиаграмотности, свободы слова, пропаганды, дезинформации и методах манипуляций. В студию журналисты приглашают экспертов, которые делятся своим опытом и мнением.
Например, в одном из таких подкастов журналист-расследователь Адиль Турдукулов рассказал о том, что происходит сейчас с информационным пространством в Кыргызстане, почему закрылись медиаплощадки и что стоит за этой ситуацией. Кроме того, он сделал сравнительный анализ тенденций во всей Центральной Азии.
«У меня многолетний опыт работы в СМИ Кыргызстана (более 20 лет), и темы, связанные с медиаграмотностью я освещала много раз. С 2022 года стало важно говорить о пропаганде, как её различать, как не стать жертвой информационного влияния, и к чему может привести промывка мозгов», — рассказывает Махинур.
По её словам, в Кыргызстане всё ещё транслируются российские государственные телевизионные каналы, в некоторых регионах нет альтернативы и люди потребляют зарубежный контент.
«На протяжении последних лет внутри самого Кыргызстана на государственном уровне велась активная кампания по дискредитации и очернению независимых СМИ, неправительственных/некоммерческих организаций. Всех нас называли «прозападными», «продвигающими чуждые ценности». И эта пропаганда также даёт свои плоды», — объясняет журналистка.
Она добавляет, что в Кыргызстане осталось мало независимых журналистов, а те, которые продолжают работать, сталкиваются с серьёзными вызовами: снижение международного финансирования (особенно после закрытия программ USAID) и усиление давления со стороны государства. Ещё одним инструментом давления на свободную журналистику, по словам Махинур, становится приём, когда любые новые ограничения и ужесточения оправдываются защитой традиционных ценностей и безопасности государства. Этот приём используется во всех странах Центральной Азии и за пределами региона. Аргументация строится так: если журналисты или НКО критикуют власть, значит они «подрывают устои» и «работают против национальных интересов». В результате любое несогласие подаётся как угроза культуре, семье или государственности, а не как проявление свободы слова. Это позволяет делегитимизировать независимые медиа и критические голоса в глазах общества, выставляя их чуждыми и опасными.
Однако, наиболее серьёзным вызовом для независимой журналистики стали нейросети. Во всём мире генеративный искусственный интеллект усилил угрозу распространения дезинформации и Кыргызстан не стал исключением. Теперь создание фейковых текстов, изображений, аудио и видео требует минимальных ресурсов и навыков, что делает технологии доступными не только государственным, но и частным или анонимным игрокам. Такие инструменты позволяют массово производить убедительный контент, имитировать голоса и лица, подделывать документы и усиливать кампании по манипуляции общественным мнением. Основные риски включают подрыв доверия к медиа и государственным институтам, рост политической и социальной поляризации и многие другие проблемы.
«Вот в таких непростых условиях мы и решили запустить проект (на свой страх и риск), чтобы развивать навыки критического восприятия информации у аудитории. Конечно, руки иногда опускаются, но уверена, что мы как можем боремся с этими проблемами, создавая образовательный мультимедийный контент, направленный на развитие критического мышления. Благодаря этому аудитория сможет распознавать манипуляции и проверять достоверность информации», — говорит журналистка.
Проект «Ойлон!» был создан в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
Команда OY-DETOX совместно с исследовательским центром Paperlab провела серию публичных фокус-групп в трёх городах Казахстана и проанализировала локальную медиаповестку. Открыто жители регионов говорили о низких зарплатах, росте цен на жильё, бездомных собаках и плохой инфраструктуре; политические темы обсуждали осторожнее. Также осторожно о политике говорят и местные журналисты, предпочитая оперативные новости аналитике.
Впрочем, проект показал: даже в небольших городах есть активные и неравнодушные жители, готовые обсуждать перемены. И есть медиа, которые несмотря на серьёзные проблемы, продолжают свою работу.
О том, что исследователей удивило в регионах Казахстана и как сейчас живут журналисты в разных частях страны – создатели проекта рассказали «Новому репортёру».
«Людям было важно почувствовать, что их голос важен»
«В регионах очень много неравнодушных людей. Они, возможно, не всегда выражают своё мнение в социальных сетях, но если их спросить прямо, то по многим вопросам у них есть чёткая позиция и хорошее знание ситуации. Все всё понимают», — рассказывает Айнель Амирхан, автор проекта OY-DETOX. В течение последних 10 месяцев Айнель с командой журналистов и исследователей из организации Paperlab изучала медиаповестку в регионах Казахстана, и пыталась понять, насколько она соответствует интересам их аудитории. Для этого команда сначала провела кабинетное исследование региональных СМИ, на его основе разработала вопросы для интервью и затем провела фокус-группы. Всего таких встреч было три: в Уральске, Костанае и Талдыкоргане. На важные темы, найденные во время проведения анализа, центральные журналисты позднее подготовили контент.
Всю эту большую работу команда журналистов и исследователей проводила в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», реализуемого Internews при поддержке Европейского Союза. По сути этот проект объединил сразу несколько важных организаций на медиарынке Казахстана: проект OY-DETOX и Paperlab, а также интернет-издания Vласть и Manshuq которые выступили медиапартнёрами.
«Для меня главным открытием проекта стали простые люди. Я всегда считала, что в регионах участники будут менее откровенны, ведь они не блогеры и не медийные личности, которые привыкли к публичности. Но в итоге я была приятно удивлена: никто не отказывался, не уходил, не требовал исключить вопросы. И сами люди были искренне благодарны. Для многих участие стало новым опытом: они посмотрели на привычные вещи по-новому, отвечали на вопросы, о которых раньше даже не задумывались. Им было важно почувствовать, что их голос значим, что они могут влиять хотя бы на что-то в жизни своего города, и что кто-то приехал специально, чтобы узнать их мысли», – вспоминает Амирхан.
Фокус-группа в Талдыкоргане. Фото предоставлено А. Амирхан
Она говорит, что во время проведения фокус-групп, люди охотно говорили о своих повседневных проблемах: о зарплатах, доступности жилья, инфраструктуре. Даже когда речь заходила об акимах, участники откровенно рассказывали, что им не нравится в работе местных руководителей. На вопрос, хотели бы они выбирать акимов, все без колебаний отвечали «да» и говорили, что с удовольствием проголосовали бы за того, кто соответствует их ожиданиям или победил бы в честном конкурсе. Однако, всё менялось, когда речь заходила о политике.
«Поскольку Уральск и Костанай находятся близко к России, мы задавали вопросы о соседстве с этой страной. Люди говорили, что раньше спокойно ездили туда, но теперь делают это реже — из соображений безопасности. Некоторые отмечали, что сейчас гораздо реже рассматривают Россию как место для обучения своих детей. Но на такие темы участники отвечали осторожно, долго обдумывали ответы, но всё же делились своим мнением», — рассказывает Амирхан.
О локальных проблемах от местных жителей узнавали и представители Paperlab.
«Мы обнаружили, что региональные медиа не дают достаточного понимания местных проблем. Официальные СМИ и паблики акиматов показывают «приглаженную» картинку, — говорит Серик Бейсембаев, руководитель Paperlab. — Нужно было погружаться в местные паблики, читать комментарии к постам, где люди открыто пишут о своих проблемах, спорят, требуют реакции. Для анализа местных проблем это оказалось ценнее, чем публикации в СМИ».
По его словам, местные блогеры больше заняты рекламой, чем острыми темами.
«На этом фоне яркими исключениями выглядят отдельные журналисты, как, например, Лукпан Ахмедьяров из «Уральской недели», который до своего переезда в Астану был, по сути, главным поставщиком независимой общественно-политической повестки в своем регионе. Но такие фигуры – это скорее исключение, подтверждающее правило», — говорит Бейсембаев.
«Обычно такой контент был на английском языке, а теперь на казахском»
Все результаты общения с респондентами команда OY-DETOX передала своим медиапартнерам. Так, на сайте издания «Власть» вышел большой материал о том, как в Уральске местные жители пытаются самостоятельно решить вопрос бездомных животных; акимат прибегает к их уничтожению. Из Костаная журналисты привезли историю о велодорожках: городской бюджет планировал выделить на них крупную сумму, и репортёры проверили, на каком этапе реализация. В Талдыкоргане, СМИ изучили доступность среды для людей с инвалидностью.
«Отдельно горжусь нашим сотрудничеством с «Властью». Они самостоятельно выезжали в регионы. Мы делились с ними результатами наших фокус-групп, они понимали, какие вопросы волнуют людей и затем мы вместе определяли темы для материалов», — говорит Амирхан.
Вторым медиапартнёром проекта стала редакция издания Manshuq. Журналисты из этого медиа подготовили большую историю об экоактивистке из Усть-Каменогорска, которая сначала сама убирала мусор, а затем основала бренд Quartz и занялась созданием изделий из переработанного стекла. Другая история была посвящена жительнице Талдыкоргана, которая решает вопросы здоровья своих сограждан в рамках общественного совета.
Кроме контента на сайте медиапартнеров, команда OY-DETOX готовила и собственные подкасты для своего YouTube канала. Эти выпуски также базировались на кабинетных исследованиях. Плюс, в непосредственной работе над подкастами, участие приняли специалисты из Paperlab.
«Обычно я работаю одна, а здесь у меня появился соведущий и партнёр, который занимался кабинетным исследованием, помогал формулировать вопросы и лучше узнавать регион. Мы вместе работали над каждой записью и выпуском. Для меня главная гордость в том, что мы сработались, за короткое время почувствовали себя одной командой», — признаётся Амирхан.
После публичной фокус-группы в Костанае, Айнель вместе с директором Paperlab Сериком Бейсембаевым, в своём подкасте обсудила механизмы влияния жителей на местное самоуправление, участие общественности, а также прозрачность и честность процесса принятия решений в новом Казахстане.
«Этот выпуск длился почти два часа, и его до сих пор продолжают смотреть. Сегодня я прочитала комментарий от девушки, которая написала: «Вау, обычно такой контент был на английском языке, а теперь есть и на казахском». Это было безумно приятно», — говорит Амирхан.
Чем живут местные журналисты?
По словам Айнель, главная проблема региональных медиа — нехватка финансирования. «Сейчас рынок сужается, и тем, кто раньше работал на грантовые или донорские средства, стало намного сложнее. Конкуренция за ресурсы выросла: на один конкурс теперь подаётся гораздо больше участников. К этому добавляются изменения в правовом поле, например, — новый закон о масс-медиа. И всё это влияет на работу редакций.
«При этом у некоторых изданий, которые давно работают в регионе, уже есть репутация и небольшой, но стабильный штат, а также собственное небольшое финансирование, чаще всего коммерческое», — рассказывает Амирхан.
О том, что региональным редакциям не хватает финансирования, говорит и Бейсембаев:
«Я думаю, что у региональных медиа сейчас ограниченные возможности для формирования повестки даже в масштабах своей географии. В основном, они существуют за счет госинформзаказа, соответственно, их контент сосредоточен на освещении деятельности госорганов и официальных лиц. Дополнительных финансовых источников у них, насколько я понимаю, очень мало. Это значит, что особо нет возможностей и ресурсов, чтобы становиться значимыми акторами. Поэтому в текущих условиях они не могут реализовать свое главное преимущество – это близость к местному контексту и доступ к локальным историям».
Эксперт перечисляет проблемы в региональной прессе, которые исследователям удалось обнаружить во время проекта.
«Во-первых, общей характеристикой журналистики в этих регионах является доминирование оперативной хроники. Большая часть исследованных нами СМИ – это новостные порталы или паблики в соцсетях, где сообщается о ДТП, официальных мероприятиях, коммунальных отключениях, криминальных сводках. Однако почти не было аналитических материалов, которые помогли бы разобраться в контексте и увидеть более детальную картину», — объясняет Бейсембаев.
Во-вторых, по его словам, исследователи обратили внимание на однообразие жанров и форматов. «Представленный в местных пабликах и новостных сайтах контент в основном состоит из коротких заметок и пресс-релизов. Крайне мало было обзоров, расследований и репортажей.
Также показалось, что эти регионы обошёл стороной бум подкастов — тренд, который можно наблюдать в Алматы и Астане. Мы не нашли ни одного популярного местного подкаста, где обсуждались бы городские проблемы, проводились дискуссии или рассказывались истории жителей», – объясняет он.
Кроме того, Бейсембаев заметил признаки стагнации общественно-политической журналистики в регионах.
«Практически нет независимых проектов, где можно встретить смелые материалы с критикой властей. В итоге ощущение вакуума, который заполняется либо официальной информацией, либо слухами из соцсетей», — поясняет он.
Таким образом, проведённое исследование показало: региональные медиа Казахстана остаются ближе всего к локальным проблемам, но редко используют этот потенциал. Недостаток финансирования во многом делает их уязвимыми. Тем не менее интерес аудитории к содержательным материалам и локальным историям есть — это подтвердили и фокус-группы, и реакции на уже опубликованные материалы. Если медиа смогут получить больше ресурсов, навыков и независимости, они способны стать ключевыми площадками для обсуждения изменений в своих городах.
Эта работа была произведена в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
Редакция медиапроекта «Башта», которая занимается объяснительной журналистикой с 2019 года, запустила одноимённую версию на кыргызском языке. Журналисты выпускают видео на неочевидные и полезные для аудитории темы и параллельно разбираются в особенностях контента на национальном языке.
О том, какие ролики «залетают» локальной аудитории и в каких условиях сейчас работают кыргызские журналисты – основатели «Башта» рассказали «Новому репортёру».
Проект «Башта» уже несколько лет ведут известные в Центральной Азии журналисты: Нуржамал Джанибекова, Азат Рузиев и Тилек Бейшеналы уулу. По роликам «Башта» в Instagram и YouTube можно следить за тем, чем интересуется продвинутая молодёжь Кыргызстана, на которую авторы делают ставку. Несколько месяцев назад редакция решила впервые за свою историю запуститьверсию на кыргызском языке. В этом им помогает региональный проект «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», реализуемый Internews при поддержке Европейского Союза.
«Наше решение запустить кыргызскую версию связано с желанием расширить охват. Мы живём в Кыргызстане, где 80 % населения говорит на национальном языке. На русскоязычной странице мы достигли предела аудитории — около 60–70 тысяч подписчиков. Чтобы привлечь новую и обеспечить людям доступ к информации, особенно сейчас, когда её становится всё меньше, мы решили, что нужно обязательно работать и на кыргызском. Эта идея была с нами уже около года, активно обсуждалась последние два года, и именно сейчас, в разгар кризиса журналистики, мы наконец, начали её реализовывать», – объясняет Нуржамал.
Нуржамал Джанибекова, фото из социальных сетей
Кризис журналистики, о котором она говорит, длится в стране уже несколько лет. Например, в 2024 году в Кыргызстане задержали 11 журналистов по обвинению в «призывах к массовым беспорядкам», двое из них — Махабат Тажибек Кызы и Азамат Ишенбеков — получили шесть и пять лет тюрьмы. В том же году был принят закон об «иностранных представителях», усиливший контроль над НКО, а Верховный суд подтвердил ликвидацию независимого издания Kloop Media. В начале августа 2025 года в республике был подписан новый Закон о СМИ, который подвергался критике со стороны медиасообщества за свои жесткие нормы.
В новых условиях у кыргызских журналистов появились проблемы при доступе к информации. И редакция «Башта» не исключение.
«Я думаю, сейчас информацию доставать чуть сложнее. Особенно журналистам, которые занимаются расследованиями. Много информации остаётся закрытой: к каким-то базам данных либо закрыли доступ, либо его усложнили. Госорганы, как мне кажется, тоже реже предоставляют информацию. Даже если судиться, это, скорее всего, ни к чему не приведёт. По закону они должны отвечать в течение двух недель, но часто этого не делают. Если раньше можно было в любом регионе поговорить с любым чиновником, то сейчас всё стало вертикально: они должны всё согласовывать», — поясняет Нуржамал.
Кроме официальных источников, по её словам, стало сложнее общаться и с респондентами, которые выступают героями материалов.
«Даже простые люди, например, водители на новом автовокзале с ужасными условиями, не хотят об этом рассказывать. Раньше люди могли чуть ли не драться за возможность попасть в кадр, жаловаться и громко говорить, в чем виновата власть. Сейчас такого нет», — рассказывает Нуржамал.
Какой контент нравится кыргызской аудитории?
Несмотря на сложные условия работы, редакция «Башта» не сомневается в том, что должна продолжать работу на медиарынке.
«Стратегия у нас такая: проект в любом случае должен существовать. Мы будем говорить на политические темы, потому что все вокруг политика. Возможно, меньше будет перепубликаций расследований, чем мы занимались раньше. Было бы глупо начинать это делать сейчас на этой странице и таким образом обесценить весь результат проделанной работы. Наша основная аудитория 25–45 лет — они получают у нас информацию, им нравится аналитика. Мне кажется, это очень важно. Даже если аудитория будет небольшой, нам важно, чтобы у людей был доступ к качественной информации», — говорит Нуржамал.
Сейчас редакция пытается понять, что именно нужно кыргызской аудитории и им уже удаётся готовить контент, который нравится новым пользователям.
«Из роликов, которые стали популярными на кыргызской странице, можно назвать видео про паспорт — в нём говорится, что в Кыргызстане один из самых красивых паспортов в мире. А также ролик про жирную еду: в Узбекистане и Кыргызстане национальные блюда обычно едят без овощей и фруктов, из-за чего в наших странах одни из худших показателей по сердечно-сосудистым и желудочно-кишечным заболеваниям. Но самым популярным роликом на кыргызской странице стал эксклюзив про фермеров, у которых есть всего несколько баранов, но они продают их по очень высокой цене — от $2 до $5 тысяч»,— рассказывает журналистка.
Во время работы над проектом, фото предоставлено Н. Джанибековой
Интерес вызвали и материалы про изменение климата, проблемы кыргызско-язычных школ и т.д. Несколько популярных роликов на кыргызской версии «Башта» взяты с русскоязычной страницы и продублированы на кыргызском языке. По мнению Нуржамал, для новой страницы они показали хорошие результаты.
«Тем не менее, интерес у кыргызскоязычной аудитории немного отличается: люди, которые мыслят и говорят на кыргызском, воспринимают подачу иначе, и у них популярны другие темы. Сейчас мы стараемся брать контент с кыргызскоязычной страницы, делать там эксклюзив, а затем переводить его на русский. Сейчас мы находимся в процессе теста, наблюдаем, что аудитории нравится больше, а что меньше», — объясняет она.
По наблюдениям журналистов, в кыргызскоязычном сегменте Интернета очень популярен именно развлекательный контент.
«Если посмотреть самые популярные видео на YouTube за 2024 год, то это в основном песни на кыргызском языке и различные клипы. Всё равно преобладает развлекательный контент, а также темы, связанные с идентичностью. Например, ролик про паспорт стал популярным именно потому, что он восхвалял национальную идентичность», — уточняет Нуржамал.
Что касается тематики, к которой стремится редакция «Башта», то журналисты выбирают темы образования, экологии, общественного пространства, урбанистики и IT. Впрочем, им не чужда и социальная тематика.
«Мои самые любимые материалы, которые вышли на кыргызской версии проекта — это, конечно, карточки про мигрантов в России. Но карточки набрали меньше всего просмотров. Возможно, потому что страница новая, формат не видео, а карточки, и такие публикации не очень популярны. Тем не менее, я считаю их лучшими: в них собрана информация обо всех ограничениях, которые ждут мигрантов в России с сентября этого года. Это, на мой взгляд, очень важная тема», — объясняет Нуржамал.
Другая тема, которая также особенно нравится самим авторам, — история про снос домов в Кыргызстане: в городах республики сейчас массово сносят здания, чтобы расширять дороги и наводить порядок. Эта тема оказалась популярной. Журналисты смогли обзорно рассказать о происходящем своей аудитории.
Таким образом, в условиях, когда независимая журналистика в Кыргызстане переживает не самые простые времена, «Башта» пытается нащупать новое и содержательное пространство для работы. Для одних их видео становятся поводом почувствовать гордость за свою национальную идентичность, для других — источником конкретных знаний о проблемах. Для самой редакции это, похоже, способ доказать, что в любое время медиапроект может оставаться живым — пока у него есть аудитория, которой нужна честная и понятная история о том, что происходит вокруг.
Отдельный контент в данном проекте был произведён в рамках регионального проекта «Повышение устойчивости аудитории через достоверные истории (CARAVAN)», финансируемого Европейским Союзом и реализуемого Internews.
