Документальный фильм Biography режиссёра Райхан Рахим был выпущен при участии Фонда Досыма Сатпаева ещё в феврале этого года. Опубликованный на двух каналах в YouTube, фильм набрал в совокупности всего несколько тысяч просмотров, что для картины с такими большими трудозатратами, конечно же, ничтожно мало. Но в просмотрах ли дело? Недавно я писал об обнаружении точек соприкосновения двух документалок — режиссёров Лукпана Ахмедьярова и Каната Бейсекеева. И, открыв фильм Biography только сейчас, спустя полгода после выхода, я не мог не обратить на эту работу внимание — потому что та же большая тема «возвращения на Родину» в ней обретает новое звучание. Но при этом, к сожалению, к качеству фильма Рахим у меня возникло множество вопросов.

Спасти и развивать

Главный герой фильма — американский учёный Дос Сарбасов, выходец из Казахстана, который, проработав в Соединённых Штатах почти четверть века, решил вернуться на родину, в Назарбаев университет. Переезду биолога и посвящена картина. Часть материала снималась за океаном перед откочёвкой, часть — уже после нескольких месяцев работы в лабораториях казахстанского вуза.

Документальный фильм «был снят в поддержку всех тех казахстанских учёных, кто не благодаря, а вопреки всему пытается спасти и развивать науку Казахстана, которая, к сожалению, долгое время выживала и до сих пор существует в тяжёлых условиях», — заявляется в синопсисе картины на YouTube-канале Фонда Сатпаева.

Сам фильм в поддержку казахстанских учёных начинается с досадных ошибок: «Эта одна из многих незамеченных историй, когда учёные предпочитают возвращаются домой и делать всё, что в их силах», — пишут авторы в самом начале видео. И я готов не замечать такие мелкие производственные огрехи, но только не в картине о возрождении отечественной науки и образования (в нашем вузе Сарбасов не просто работает в лаборатории, но и делится практическим опытом со студентами, а также выступает с лекциями). Кроме того, авторы выбрали форму документального фильма, который всегда штучный товар, воспринимается ли он как вид искусства или нет. Например, если бы речь шла о конвейерном репортаже, сделанном с колёс под мимолётный инфоповод, я простил бы авторам огрехи и покрупнее — журналистская задача информирования куда более прикладная (потому что это именно задача), чем высказывание в рамках искусства или публицистики (если понимание кинодокументалистики в новых традициях расширить).

У фильма и других проблем предостаточно. Biography создан по принципу чередования эпизодов двух линий — «американской до отъезда» и «казахстанской после приезда». Проблема заключается в том, что такое чередование непременно должно быть оправдано — иначе хаос неминуем. Что касается оправданности, могу привести самый банальный пример: режиссёр мог сопоставить то, что говорил герой до некоего события, и что он говорит, столкнувшись с реальностью после. В фильме Biography какую-либо логику пересечения повествовательных линий и какой-либо взаимообусловленности соседствующих эпизодов «до» и «после» я так и не уловил. Дос Сарбасов телепортируется из Назарбаев университета в хьюстонскую лабораторию и обратно так часто и неожиданно, что единственная рационально объяснимая авторская задача, которая приходит в голову, — своеобразная организация повествовательного ритма. Однако в данном случае (в отсутствие какого-либо другого смысла в приёме) это, скорее, техническая подробность. Посему остаётся лишь развести руками и расписаться в своей беспомощности — я так и не разгадал эту тайну.

Впрочем, ритм получился рваным, причём настолько, что это мешало моему «просмотру с пристрастием»: время и события уплотняются и разрежаются в картине уж очень непредсказуемо. Так, довольно бессодержательный разговор по телефону ещё не отбывшего Сарбасова с учёным из Казахстана нам показывают целых полторы минуты (вообще-то это длительность классического новостного сюжета). И столь же расточительно авторы тратят время на каприз: им захотелось показать, как Сарбасов, рассказывающий в своей американской лаборатории о специфике финансирования науки в Штатах, неожиданно отвлекается от комментария и идёт получать покупку у темнокожего курьера. Таких откровенно высосанных из пальца фрагментов в фильме немного, но они есть и портят впечатление.

Другая проблема фильма: США и Казахстан на экране визуально почти не отличаются. Иногда я путался — в американской лаборатории в 2018 году оказался в очередной раз наш герой или в казахстанской лаборатории в 2019-м? Это даже не проблема, а понятное следствие глобализации. Показалось ли авторам, что немалая часть контекста «о казахе за бугром» утекает сквозь пальцы, но они будто увидели в этом проблему и попытались всенепременно ситуацию исправить. Понять старания можно: герой один из тех, кто осуществил «американскую мечту», став довольно известным учёным на Западе. Возможно, ненужное появление того самого темнокожего курьера как раз и было попыткой применить некий «цивилизационный маркер» (назовём это так). К таким же «геолокационным ярлычкам» можно отнести случайный разговор Доса Сарбасова с американским уличным танцором, а позже и с семьёй городских рыболовов: авторы явно прилагают усилия, чтобы раскрасить условный «звёздно-полосатый» знакомыми красками и заставить героя поговорить по-английски, что должно подчеркнуть его инаковость. Но эти усилия подаются каким-то пришитым сбоку бонусом; по крайней мере, я вижу их необязательность и ходульность.

Другой герой

Как я уже писал: когда герой документалки Лукпана Ахмедьярова Саян едет из города на малую родину, чтобы заниматься животноводством, это Возвращение (именно так, с большой буквы) и путь к возрождению национального культурного кода; когда герой фильма Каната Бейсекеева Камал, играющий в баскетбол в американской студенческой лиге, говорит о волнении за Казахстан и о желании приехать обратно, это всё про то же. И когда в фильме Рахим американец Дос Сарбасов едет с семьёй на историческую родину, это снова поиск потерянного рая, но самый из приведённых примеров сложный: герой большую часть сознательной жизни прожил с семьёй в США. Его путь от сложившегося миропорядка самый длинный и ответственный.

Но Родина у Райхан Рахим сильно отличается от ахмедьяровской и бейсекеевской.

И правда, Отечество Ахмедьярова и Бейсекеева противоречиво, не требует любви, но и не даёт её авансом, при этом до конца не познаваемо. Оно — хрестоматийно сложное условие жизни витальных, готовых к трудностям героев. И именно с предприимчивыми, сильными, талантливыми людьми связывают Ахмедьяров и Бейсекеев возможность благополучного будущего в общей стране. Режиссёры предпочитают не выходить за пределы человеческих жизнеописаний, потому что люди эти и есть Казахстан — на каком конце планеты он бы ни оказался.

У Райхан Рахим всё иначе. Герой Дос Сарбасов — наёмный менеджер, который решил ступить на карьерную лестницу в напитывающемся благополучием государстве. Да, в фильме Biography Родина — это, прежде всего, самостоятельный игрок с большими амбициями, государство, полным ходом возрождающее науку, а герой — лишь пример в подтверждение.

Иногда кажется, что авторы очень хотят произвести на зрителя неизгладимое впечатление. Учёные сыпят терминами, в беседах друг с другом говорят о достижениях науки, и между делом приезжий американец удивляется новейшему аппарату, которого даже в его старой лаборатории не было. В другом эпизоде студентка, приехавшая в столицу из маленького городка, вдохновенно рассказывает: в её школе радовались, если микроскоп мельком показывали, а в Назарбаев университете она узнала о существовании в стране науки, которая хоть как-то развивается, и микроскоп здесь, конечно же, в её распоряжении имеется. И дело даже не в том, по-прежнему ли плохо с микроскопами в её старой школе; эти рассуждения подкупают наивом, и простодушный оптимизм этот будто раскрывает какое-то навязчивое стремление авторов оправдать выбор Доса Сарбасова — молодец, не зря приехал.

В начале я упоминал объяснение создателей: документалка создана в поддержку учёных, «вопреки всему» пытающихся спасти науку. Посмотрев фильм, зритель вряд ли поймёт, вопреки чему нашу науку спасают, всё и так прекрасно: отлично оборудованные лаборатории, светлые лица талантливой молодёжи, увлечённые нур-султановские коллеги Доса Сарбасова. Пожалуй, в отсутствие более широкого контекста фильм получился даже слишком пасторальным: в одном из «американских» эпизодов жена Сарбасова сообщала, что не одобряет смену места жительства; но, конечно же, в «казахстанских» эпизодах мы её мнения уже не услышим. Только в самом конце фильма вскользь упомянут в печатном тексте: супруге учёного многое в Казахстане по-прежнему не нравится. Совершенно непонятно, почему авторы фильма не использовали очевидный подарок судьбы и не попытались показать нарастающие противоречия наших иностранцев, не рассказали, как герои осваиваются на новом месте, а, таким образом, нам не объяснили, на какую жертву пришлось пойти семье Сарбасова. «Вопреки всему» — вопреки чему? «Съёмочной группе удалось начать работу в Хьюстоне за месяц до переезда и продолжить спустя полгода, когда Дос и его семья прошли адаптацию в Казахстане», — объясняют в начале фильма авторы, но ответа на мой вопрос эта ремарка, конечно же, не даёт.

На выходе получился героический концентрат без каких-либо полутонов, а переезд героя из привычных США в непривычный Казахстан показан переездом из одних комфортных условий в другие. Горькая правда заключается в том, что, обходя острые углы, авторы картины пришли к некоему подобию государственной агитки с нераскрытыми схематическими героями, уничтоженным конфликтом и неисчерпаемым оптимизмом, сквозящим отовсюду. И я бы не спорил с таким взглядом (это право автора — не критиковать же всё вокруг оголтело), но фильм назван «Биография», а по мере приближения к его концу казахский американец будто уходит на второй план, на первый же выдвигается другой главный герой — привлекательное прогрессивное государство, в которое возвращаются даже из передовых стран.

Хотел бы упомянуть интересный факт: фильм отмечен не только лейблом Культурно-просветительского фонда Досыма Сатпаева, но и значком Назарбаев университета: может быть, объяснение сказанному лежит на поверхности? Но я не хотел бы упрощать свою задачу и искать причины каких бы то ни было недостатков в графических изображениях. Одно я знаю точно: у фильма неплохая «картинка», монтаж и хороший звук; Biography вполне мог получиться отличным фильмом с внятной драматургией. И дело, конечно, не в лейблах.