Этот цикл фильмов Ильи Варламова — явление интересное сразу с нескольких точек зрения. Для нас фильм о Казахстане любопытен, прежде всего, как диагноз и обобщение. Эта работа представляет собой не просто дневниковые впечатления заезжего тревел-блогера (коим апологет урбанистики Варламов, по сути, был всегда), но попытку исследовать, как за одно человеческое поколение изменились развалины огромной империи.
Не менее важно, что Варламов — представитель «поколения Дудя», не воспринимающего распад Союза как геополитическую катастрофу и слом уклада своей жизни. Кроме того, он иностранец (что как бы обеспечивает отсутствие местечковых заблуждений и свежесть взгляда), который творит в независимом YouTube, то есть мы вправе ожидать вердикта субъективного, но хотя бы не искажённого местными навязанными шаблонами, сознательным конформизмом, привязанностью к родине и людям (например, заголовок варламовского фильма таков: «Казахстан: обнуление, пенсионная реформа и лидер нации» — обратите внимание на необычное для нас отсутствие заглавных букв в словосочетании «Лидер Нации»). Детская непосредственность в определениях бывает полезна: иногда причины самых глубоких язв проще, чем кажутся.
Но здесь же «зарыты» и недостатки фильма.
Варламов — не профессиональный журналист. И его цикл документалок даже кажется поводом расширить собственный глоссарий, в котором я ранее находил место для документального кино как вида искусства, журналистской документалистики, а теперь придётся расчищать место для документалистики блогерской. Или не придётся: по сути, варламовские фильмы сшиты по профессиональным лекалам. Но — любительскими стежками.
Фильм Варламова представляет собой не драматургически цельный продукт, а эдакий энциклопедический словарь, разбитый на разные темы, такие как история Казахстана, религиозность общества, Семипалатинский полигон, ссылка Достоевского, Желтоксан, «казахизация» страны, президентство Назарбаева, свобода слова, отъезд русских и статус русского языка, качество архитектурных новоделов — и так далее.
Факты и мнения на трёхчасовой прямой располагаются в примерно хронологическом порядке. Фильм начинается с краткого экскурса в далёкое историческое прошлое, продолжается описанием общественно-политических процессов 90-х и «нулевых», а завершается нашими днями — Варламов уже в привычной роли ревизора-урбаниста придирчиво осматривает города, не забывая, правда, расспрашивать прохожих об отношении к СССР и о том, как живётся местным сейчас. Неизбежная проблема такого подхода с желанием «рассказать обо всём, но о чём-то подробнее» — поверхностность и событийные пробелы.
Например, изучая национальный вопрос (в цикле тема постоянная и кочует из серии в серию), Варламов не упоминает кордайский погром — событие, явно способное лучше погрузить зрителя в тему; рассказывая историю становления оппозиционных политических сил, не упоминает гибель Нуркадилова; выясняя правильность написания «Алма-Ата» или «Алматы», доверяется мнению почти случайного и не очень компетентного в вопросе спикера; называя в титрах Амиржана Косанова «оппозиционным политиком», будто проводит сеанс воскрешения политического самоубийцы. Но готов признать: всё это важно лишь для казахстанского зрителя. А он, конечно же, не входит в варламовскую целевую аудиторию.
Фильмы цикла о бывших советских республиках делаются россиянином для россиян. Отсюда величина допусков и непривычные для нас углы зрения. Одни из главных вопросов, интересующих Варламова, — отношение к русским, русскому языку и России. Потому что в цикле своих фильмов он изучает, конечно же, не качество напольных плиточных швов и благоустроенность общественных городских пространств (этого добра у него много и вне цикла), а то, насколько далеко от русской цивилизации по инерции после распада Союза удалились сопредельные государства. «Сегодня мы поговорим о том, как вторая по величине республика вышла из состава СССР и как она живёт теперь», — говорит в начале фильма блогер. В реальности, а не в заявлении, он имеет в виду 30 лет существования страны не без Союза, а конкретно без России.
Автор так видит
Особенно отчётливо эта варламовская концепция проявилась в выпуске про Украину, который оказался почти полностью посвящён событиям на Майдане и их последствиям; при этом осталось впечатление серьёзного крена в сторону кремлёвской интерпретации событий. По крайней мере, Варламову не удалось соблюсти даже видимость баланса мнений: спикеры с нейтральной и пророссийской позицией не были уравновешены спикерами с позицией антироссийской. Автор так видит, и нельзя сказать, что в выпуске о Казахстане блогер повторил фокус, однако какая-то категоричность и склонность к широким обобщениям, укладывающимся в образ не просто «ревизора», но не склонного к сантиментам «ревизора из центра», всё же бросается в глаза.
«При пустеющем бюджете в стране пошли по верному пути — обратились к корням и духовности. Например, запустили проект “Духовное возрождение” и масштабно отпраздновали 550-летие Казахского ханства. В итоге Казахстан вместе с технологической модернизацией ударился в архаизацию. С одной стороны, здесь боролись за экономическое развитие и выход на международную арену, с другой — стали идеализировать жизнь предков и древнее Казахское ханство. Думаю, кто предстаёт в образе ханов, и говорить не надо. Архаичное сознание, которое навязывают населению, помогает власти скрывать свои ошибки. Ведь баю, то есть уважаемому человеку, можно всё. А в медленной вечной степи спешить с развитием некуда», — очень широко обобщая, на манер этнографов XIX века, подводит итог в конце фильма Илья Варламов, сильно упрощая, на мой взгляд, действительность. И, как я уже говорил, ценность фильма заключается как раз в этом: можно соглашаться с выводами автора или нет, но в любом случае это описание того, какими мы кажемся со стороны.
А ещё одновременно, возможно, сам того не желая, блогер выносит вердикт и своей родине, потому что ранее неоднократно упоминает: политическая ситуация в Казахстане похожа на российскую, как ни в одной постсоветской республике.
И мне кажется интересным, что цикл появился на канале Ильи Варламова вскоре после его отдельного выпуска про доталибский Афганистан (блогер до смены власти улетал из Кабула одним из последних гражданских бортов). Тот афганский выпуск, на мой взгляд, придал дополнительный объём последовавшим за ним «постсоветским фильмам», особенно тем, что посвящены странам общего региона. Во-первых, потому что Афганистан характеризует и всю Центральную Азию; во-вторых, потому что эта страна для республик бывшего Союза является, наряду с ЕС, важной референсной точкой, к которой некоторые независимые государства продолжают дрейфовать.
У блогеров, замахивающихся на документальные фильмы, репортажи и интервью, есть железный аргумент: они не профессионалы, посему применять в оценке их работ профессиональные критерии даже как-то странно. Поэтому на протяжении всего обзора я сознательно делал на это скидку. Тем более, что несмотря на некоторую легкомысленность команды авторов, они демонстрируют работу с впечатляющим объёмом информации. И Илью Варламова с серией о Казахстане можно похвалить за саму эту попытку понять и объяснить зрителям, как мы изменились за три десятка лет и в какое будущее направляемся. Иногда большое лучше видится на расстоянии; например — из соседней страны.
Первый полноценный сюжет — об условиях работы шахтёров, о которых заговорили после аварии на шахте Абайская, унесшей жизни шести горняков. В материале они просят повысить зарплату, обеспечить безопасные условия работы и дать возможность досрочно выходить на пенсию. Здесь есть и интервью с родственниками погибших, и с одним из пострадавших на больничной койке, и выступление министра по ЧС Юрия Ильина в парламенте, и депутата, и председателя профсоюза угольщиков. Всесторонне. Автор материала, как заявлялось в подводке к нему, действительно «копнула поглубже».
Следующий сюжет рассказывает о начавшейся вакцинации детей и беременных женщин новоприбывшей в страну вакциной Pfizer. В материале собраны комментарии руководителя пресс-службы СК «Фармация», вакцинировавшихся подростка и беременной женщины. В студии ведущий Алексей Рыблов показал итоги опроса, проведённого в соцсетях. 94 процента из 2000 опрошенных ответили, что не будут делать прививку своему ребёнку. Это показатель того, что журналисты программы стараются соблюдать баланс мнений, несмотря ни на что. Между тем, зрителям рассказали, что министр здравоохранения Алексей Цой пообещал вакцинировать своего сына, как только прививка будет доступна в школе, где он учится.
Далее в выпуске рассказывается о 210 тысячах машин, которые ездят по Казахстану с российскими номерами. Редакция всесторонне с инфографикой и подсчётами показывает, что стоимость «прописки» в РК российской машины и утиль-сбора может превышать стоимость авто. Собраны мнения автовладельцев и экспертов, которые говорят о необоснованности таких высоких пошлин на ввоз машин из-за рубежа. Звучит даже просьба об амнистии. Однако, делает выводы корреспондент, «армянский сценарий» — в прошлом году пригнавшим авто из Армении дали зарегистрировать авто за 12 000 тенге без права перепродажи, — с российскими авто вряд ли повторится.
Далее нам рассказывают о планируемом введении налога на мобильные переводы. Также собраны мнения мелких предпринимателей — продавца в киоске, мастера маникюра, таксиста. Экономист Арман Бейсембаев объясняет и схему, по которой будут вычислять тех, кто принимает деньги за коммерческие услуги: если в день поступило больше 10 переводов от разных людей. Люди честно признаются, что либо повысят цены на услуги, либо перейдут на нал.
Выпуск завершается рубрикой Qazaqstan 91–21. Ведущая Камила Жусупова рассказывает о семи основных событиях 2015 года по версии КТК — от смерти Батырхана Шукенова до 550-летия со дня основания Казахского ханства. К 30-летию Независимости аналогичная рубрика появилась во всех итоговых передачах казахстанского ТВ. Пожалуй, версия КТК на сегодня наиболее приближена к парфёновской безоценочной стилистике, когда факты говорят сами за себя. И, судя по выборке, — например, Димаш Кудайберген, Скриптонит, открытие в Алматы StarBucks, — это ещё и самая молодёжная рубрика с итогами минувших лет.
Программа началась с сюжета про участие президента Токаева в саммите глав тюркоязычных государств. Иван Тулинов съездил в командировку в Стамбул и привёз оттуда сюжет о саммите — чтобы записать стендап на катере? Никаких других резонов поездки в сюжете нет — ни героев, ни интересных деталей. «В своём видеообращении… Нурсултан Назарбаев… отметил… амбициозные цели развития… и поблагодарил участников встречи за поддержку его инициатив». Примерно таким же языком написан весь сюжет. «А проблема в Нагорном Карабахе нашла решение, которое поддержали в ООН», — продолжает Тулинов. Никаких мнений политологов по поводу взгляда на проблему со стороны Армении, разумеется, нет. Зато есть казахстанские эксперты, которые оперируют обескураживающими формулировками вроде «организация как полноценная организация — она состоялась».
Далее — традиционный блок про активность президентов (кстати, «основные приоритеты» — это смысловая тавтология, потому что не бывает неосновных приоритетов). К тому же, оказывается, глава Нацбанка доложил, что делается для «ослабления роста цен», но что именно — нам не рассказали.
Далее Амир Саменбетов снял сюжет про протесты владельцев машин с российскими номерами. Объяснение, что происходит, там есть, баланс есть, герой тоже есть. Но есть и пассажи вроде «ожидает дальнейших процессуальных действий». Или: «Достигать до пяти миллионов». Нельзя «достигать до» чего-то. Можно достигать чего-то. В этом случае — «достигать пяти миллионов».
«Я лично отведу завтра своих детей в медпункт и дам письменное согласие на укол, сам пройду уже и процедуру ревакцинации», — говорит Александр Трухачёв в подводке к следующему сюжету, посвящённому вакцинации подростков и ревакцинации взрослых. И это отличная подводка и отличная гражданская позиция. Единственное замечание: из подводки ведущего следует, что вакцинированные люди не болеют. Это не так. Болеют. Просто болезнь протекает легче, и последствия не такие тяжёлые, и об этом тоже честно надо говорить. «Моя вакцинированная коллега» Кунсая Курмет сняла сюжет. Он начинается с информации о постковидных синдромах — наверное, многие, переболевшие COVID-19, найдут их у себя. Есть комментарии врачей и людей, которые рассказывают о своих проблемах. Очень сильный и мотивирующий к вакцинации материал.
Токаев встретился с председателем Верховного суда, который отчитался о модернизации судебной системы. МВД «продемонстрировало новшество, которое может существенно сократить тюремное народонаселение» — говорит ведущий в подводке к следующему сюжету про знаменитые уже по зарубежным сериалам браслеты на ногах у осуждённых, отпущенных на свободу условно. Айгуль Амантаева сделала сюжет. Он полон канцелярита, практически нет предложений, составленных человеческим языком: фактически это пресс-релиз. Настолько, что хочется поблагодарить: спасибо, что не говорите «осУжденные». Один из героев, который попросил не показывать его лицо, говорит изменённым голосом так, что вообще непонятно, что именно он говорит. Но субтитров нам не дали.
Анна Абрамова представила сюжет о биржевой торговле. В нём нет главного — объяснения: а что же такое эта самая биржевая торговля? Эксперты оперируют терминами типа «алиментация», а автор сюжета — аббревиатурами типа МФЦА. Для кого этот сюжет? Если для специалистов, то они и так всё это знают. Если для простых людей — они ничего не поняли. Ну и язык сюжета соответствующий.
Кунсая Курмет представила сюжет об экологии — про то, что Казахстан принял национальный проект по «зелёной» экономике. Она перечислила несколько экологических проблем и привела комментарии чиновников по этим вопросам, но ни одному из них она не задала простой вопрос: а почему эти проблемы не решены до сих пор, если они существуют уже не один год? И почему благодаря новым проектам они внезапно решатся?
Директор Института мировой экономики и политики при Фонде Нурсултана Назарбаева Ержан Салтыбаев — герой «эксклюзивного интервью» — говорит о чём-то очень, видимо, важном, но из-за канцелярита вопросов и ответов не очень понятно, о чём. И только думаешь, что речь об экологии, как спикер заговаривает вдруг о 30-летии Независимости Казахстана. В общем, о чём-то канцеляритом говорит человек восемь минут.
Заканчивается выпуск сюжетом в рубрике «30-летие Независимости Казахстана» — что происходило в нашей стране на эту тему последнюю неделю. Много пафоса и штампов.
Если неделю назад «Грани» никак не упомянули аварию на шахте «Абайская», то теперь с этой темы началась программа. Затем об этом поговорили с сенатором Сергеем Ершовым. Он сообщил, что за последние 10 лет «таких аварий было 23». 41 человек пострадал, 19 погибли.
Далее — про то, как в интернете появляются ролики о недостойном поведении казахстанских чиновников. Сюжет Алибека Рзабаева интересный, с креативными стендапами.
Ещё один блок — о ликвидации наркокартеля в Атырауской области и «плантации конопли беспрецедентных масштабов». Там использовали труд рабов. Сюжет об этом из региона сделал шеф-редактор программы Олег Журкевич. Сотрудник департамента КНБ даёт интервью с затемнённым лицом. Сюжет построен на оперативном видео.
Блок про автомобили с российскими номерами сделала Светлана Пенькова. Она обсудила проблему всесторонне: взяла комментарии у тех, кто владеет такими автомобилями, и потом в студии поговорила с автоэкспертом Ильясом Нусуповым. Пенькова очевидно хорошо разбирается в теме и задаёт эксперту правильные вопросы.
Эльмира Ишмухаметова рассказывает, какой был курс доллара много лет назад, а потом берёт интервью у экономиста Марата Каирленова (у которого спрашивает, в том числе, как лучше хранить сейчас наши деньги). Но перед этим в рубрике о 30-летии Независимости говорит с Салтанат Азирбек, официальным представителем департамента полиции Алматы; она вспоминает события того года.
Программа началась с официальной повестки — участия президента РК Касым-Жомарта Токаева в стамбульском саммите Совета сотрудничества тюркоязычных государств. Ведущая Жайна Сламбек обратила внимание на слова Токаева на саммите: он рассказал о поддержке, которая была оказана турецким народом и лично видным государственным деятелем Аднаном Мендересом казахам, вынужденным покинуть родину и переселиться в Турцию в прошлом столетии. Об этом говорилось и в подводке, и в сюжете. Кроме того, в студии обсуждали встречу нашего президента с премьер-министром Венгрии.
Второй темой выпуска стало усложнение ситуации с беженцами на белорусско-польской границе. Жайна Сламбек подробно рассказала о причинах этого кризиса, зрителю показали видеоряд с границы.
Третья тема — в регионах Казахстана наблюдается дефицит электричества, участились отключения света. Сюжета на эту тему не было, но ведущая перечислила причины и последствия этой проблемы. Есть риск остановки большого завода в Алматы и цеха, который обеспечивает кислородом несколько больниц.
Авария на шахте «Абайская» в конце прошлой недели стала поводом для сюжета о безопасности труда. В сюжете — несколько героев (родственники погибших шахтёров, строитель, получивший ранение на стройплощадке). Тему дополнили комментариями депутатов и представителей профильного комитета. Стоит отметить, что история строителя не была раскрыта полностью. Не хватило точек зрения правоохранительных органов, а также работодателя. Однако сюжет поднял действительно актуальную тему трудовой безопасности в сфере строительства.
Следующая тема выпуска — проблема автомобилей с российскими номерами. В материале есть комментарии всех сторон: представителя МВД, владельцев таких машин, юристов и других экспертов. В будущем редакция могла бы исследовать, почему Казахстан стал «полигоном» для старых машин из России.
Темой второго выпуска постоянной рубрики «Желілер: корреспонденция, комментарий» («Сети: корреспонденция, комментарии»), которую ведёт Жұрағат Баман, стало повышение зарплаты полицейским. Ведущий подробно говорит о теме и дополняет комментариями «якобы» пользователей соцсетей. Мы специально пишем «якобы», так как непонятно, откуда взяты эти комментарии, с какой странички соцсети (так же было и в прошлом выпуске). Скрин из соцсетей в эфире показан не был, комментарии выглядят неправдоподобными. Общий смысл комментариев таков: повышать зарплаты нужно, поскольку сейчас полицейские не обеспечены. Автор резюмирует: где высокие зарплаты, там и уровень безопасности выше; если полицейские будут обеспечены, они будут работать честно.
Следующий сюжет посвящён вакцине Pfizer, которую привезли в Казахстан. В материале подробно, с комментариями представителей органов здравоохранения, рассказали, как и кого будут вакцинировать ею от коронавируса. Всё это приправлено официальной статистикой заболеваемости, смертельных случаев и вакцинации.
Последний материал программы — о необходимости сохранения и комплексного исследования исторического объекта в Алматинской области, который входит в список всемирного наследия ЮНЕСКО.
А совсем в конце зрителям коротко рассказали о поражении сборной Казахстана по футболу со счётом 8:0 от сборной Франции в отборочном туре к ЧМ. Обратили внимание на баснословные суммы, выделяемые на футбол, и при этом его безрезультативность.
Мониторинг итоговых ТВ-программ казахстанских телеканалов проводится «Новым репортёром» на постоянной основе еженедельно и публикуется по понедельникам.
Internews запускает конкурс для медиа из Казахстана и Таджикистана на участие в проекте «Гражданские журналисты» в 2021-2022 годах. Его основная цель — помощь независимым медиа Казахстана и Таджикистана в создании и развитии сети гражданских журналистов.
За три года в проекте приняли участие 34 профессиональных медиа из практически всех регионов Казахстана и Таджикистана, больше 120 гражданских журналистов — людей, у которых нет журналистского опыта и образования, но есть большое желание рассказывать важные истории и менять жизнь своих сообществ.
В новом сезоне Internews поддержит до 12 медиаорганизаций в Казахстане и Таджикистане (до шести в каждой стране).
В рамках проекта предусматриваются:
· Финансовая поддержка координатора сети гражданских журналистов в редакции.
· Грант на гонорары гражданских журналистов на начальном этапе.
· Дистанционное наставничество для координаторов созданных сетей.
· Дистанционное обучение гражданских журналистов. В 2021 году эксперты Internews провели для участников проекта цикл обучающих вебинаров — основы журналистики, съёмка фото и видео на мобильные устройства, медиаграмотность, медиаправо и другое.
Каждую неделю кураторы и журналисты проекта участвуют в планёрках и неформальных онлайн-встречах, делятся опытом, задают вопросы коллегам.
В 2021 году участники проекта — медиа Казахстана и Таджикистана — создали уникальный спецпроект. Лучшие гражданские журналисты были отмечены на международном фестивале Internews MediaCAMP Fest 2021.
Если вы хотите стать частью проекта и получить возможность развивать собственную сеть гражданских журналистов, мы ждём ваши заявки!
Как подать заявку?
1. Написать письмо-обоснование и ответить на вопрос, почему ваше медиа должно стать участником проекта «Гражданские журналисты».
2. Заполнить онлайн-форму до 14 декабря 2021 года, до 24 часов времени Нур-Султана.
Internews примет решение не позднее 21 декабря 2021 г., заявители будут оповещены о результатах по электронной почте не позднее 25 декабря 2021 г.
Приглашаем пресс-секретарей и уполномоченных государственных органов по взаимодействию со СМИ пройти обучение на специальном вебинаре «Эффективные коммуникации госорганов и СМИ», который состоится с 15 по 18 ноября 2021 года, онлайн.
Вебинар откроется обзором законодательства Республики Казахстан, регулирующим деятельность пресс-служб и (или) уполномоченных по взаимодействию со СМИ, и определяющими их функции, компетенцию, полномочия, обязанности и правовой статус. В первый день участники узнают тонкости составления пресс-релизов, все практические сессии будут проходить на казахском и русском языках.
Второй день посвящён вопросам аккредитации журналистов, проведению пресс-конференций и брифингов. В третий день участники узнают, как правильно выстраивать антикризисные коммуникации с прессой и журналистами. Четвёртый день будет полностью посвящён работе с социальными сетями: кто ваша аудитория там, как использовать её эффективно для коммуникаций.
По итогам вебинара участники получат сертификаты. Обратите внимание на время проведения вебинара: 15-16 ноября — с 15.00 до 18.00 (16 ноября до 17.00), 17-18 ноября — с 11.00 до 13.00.
Для регистрации просим заполнить заявку по ссылке и прислать нам до 13.00 (время Нур-Султана) 15 ноября 2021 года.
Ровно две недели назад ученик восьмого класса Назарбаев Интеллектуальной Школы (НИШ) в Алматы совершил самоубийство, выбросившись из окна многоэтажного дома. Происшествие произвело ощутимый медийный резонанс, на который несколько дней назад публично отреагировал министр внутренних дел Ерлан Тургумбаев. Несмотря на то, что чиновник обратил внимание на всё ещё продолжающуюся «проверку», в новостные заголовки сумела просочиться лишь одна его фраза: «Молодой человек сам принял такое решение».
28 октября — на следующий день после трагедии — онлайн-СМИ сообщали о случившемся по-разному. Кто-то в заголовке сделал акцент на том, что подросток учился в НИШ; другие предпочли нейтральные варианты; третьи решили не упоминать про суицид вовсе: «Полицейские Алматы расследуют загадочную смерть ученика НИШ». Часть интернет-порталов предварила новость сообщением о предполагаемой причастности к случившемуся школьного психолога, а также ввела в сюжет юбку и школьный бал. Примечательно, что источником последних подробностей для журналистов стала анонимная рассылка из мессенджеров и «источник, знакомый с ситуацией» (правда, только для КазТАГа).
За официальными комментариями в тот же день телевизионщики поехали в НИШ. Так главным ньюсмейкером вечерних теленовостей стала пресс-секретарь учебного заведения Жанар Адамбаева, которая отвечала на вопросы журналистов, стоя за оградой. Она опровергла буквально всё: якобы мероприятие было самое рядовое, восьмиклассник не надевал юбку, подростка не могли силком отвести к психологу. Онлайн-СМИ оперативно поместили цитаты Адамбаевой в заголовки: «Психолог здесь вообще не при чем» (орфография оригинала — прим. ред.), «Везде эту юбку мусолят», «Откуда вообще взяли эту юбку?», «Он не был в юбке».
Попытки вывести злополучную юбку из информационной повестки ничем не увенчались. На следующий день ученики НИШ подкинули журналистам ещё один инфоповод — под девизом «У одежды нет гендера» они облачились в юбки. И снова СМИ квалифицировали увиденное по-разному: Tengrinews.kz написал об «акции», informburo.kz сообщило об «акции против сексизма, гендерных стереотипов и травли детей», HOLA News назвал поступок школьников «акцией протеста», на «Евразии» посчитали, что перед ними «протест против школьной администрации». Последнее особенно не понравилось руководству НИШ, его неназванный представитель очень досадовал по этому поводу на «жёлтую прессу».
«…эта самая юбка стала флагом всех несогласных подчиняться системе, в частности, выглядеть так, как принято, а не так, как хочется», — резюмировала роль предмета одежды в случившемся корреспондент газеты «Время», присутствовавшая на акции. О том, как именно обсуждали юбку внутри школы накануне суицида восьмиклассника, аудитория узнала в тот же день из «эксклюзива» Orda.kz. Редакция сообщила, что в её распоряжении оказалась аудиозапись беседы куратора с учениками 27 октября. Классный руководитель эмоционально объяснял детям, что «юбки мальчикам надевать нельзя». Ряд интернет-порталов перепечатал новость, а Общественный комитет по саморегулированию медиа успокоил сомневающихся: цитирование фраз учителя из записи не является нарушением закона.
Ещё один удар по репутации НИШ в тот день нанесли издания, сообщившие о давлении на школьников, поддержавших акцию в Нур-Султане. «Ученики столичной НИШ физико-математического направления жалуются на то, что некоторые представители администрации заявляют, что они состоят в секте геев», — написали в The Village Казахстан со ссылкой на выпускницу школы Даригу Джанабаеву. Девушка стала идейным вдохновителем флешмоба, озвучив журналистам его цели: привлечь внимание к проблеме детских суицидов и «чтобы люди перестали дискриминировать друг друга по каким-либо признакам».
В учебном заведении заявили, что никакого давления на детей не оказывают, и сделали «ход конём», распространив заявление отца погибшего подростка. В нём, как водится, журналисты выделили главное: «Родители не имеют претензий к НИШ». Джанабаева тоже дала понять, что никаких претензий в адрес школьного психолога, например, озвучивать не собирается. По её мнению, причиной случившегося стали «проблемы в семье». Эту же версию распространял Kok.team, казахстанский сайт для поддержки представителей ЛГБТ-сообщества. Ресурс опубликовал анонимный рассказ о том, какие непростые отношения у подростка сложились с родителями.
Родители с подачи СМИ в очередной раз были объявлены главными «виновниками» роста детских суицидов в Казахстане. Журналисты по традиции собрали целый калейдоскоп мнений. Психологи обращали внимание на нехватку внимания или «условную» любовь со стороны родителей, стремление взрослых во что бы то ни стало вырастить успешного с социальной точки зрения ребенка, использование преимущественно насильственных методов в воспитании. Замдиректора одной из алматинских гимназий вовсе решила, что всему виной зависимые от гаджетов, социальных сетей и сетевых игр родители, которые не могут обеспечить своим чадам качественного общения — и как результат «интернет и гаджеты заменили детям отца, мать и друзей».
Вторую строчку в импровизированном рейтинге тех, кто не доглядел, занимают школьные психологи. Их стереотипный образ в отечественных медиа выглядит примерно так: «Школьный психолог сейчас больше надзиратель над детьми, чем профессионал»; «У психолога в школе нет часов, а значит, это свободный человек, который может встретить комиссию, накрыть стол, сбегать куда-то, привезти что-то, заменить, если какой-то учитель заболел»; «Там работают в основном только закончившие вуз специалисты без достаточного житейского и профессионального опыта» (орфография оригинала — прим. ред.).
Об особенностях атмосферы в казахстанских школах с журналистами говорили очень немногие. Ильяс Мынжасаров, выпускник Республиканской физико-математической школы, в беседе с Exclusive.kz обратил внимание на «такое распространённое в нашем обществе явление, как нарушение личных границ — в быту, в школе, в университете, на работе». Психолог Светлана Богатырёва, комментируя проблему для informburo.kz, отметила отсутствие у педагогов психологических навыков решения конфликтов с детьми. Авторы masa.media посчитали, что лучшей реакцией на случившееся станет руководство по правам школьников, в котором перечислили практически все «болевые точки» отечественной системы образования — от повышения голоса учителем до проверок ученических сумок и рюкзаков. Orda.kz, в свою очередь, посвятил большой разбор школьному буллингу.
Более широкий контекст никого особо не заинтересовал. Только психолог Маргарита Ускембаева успела упомянуть всё ещё распространённую в казахстанском обществе стигматизацию детей, нуждающихся по тем или иным причинам в помощи психиатра. Однако в целом за Казахстан пришлось отдуваться известному российскому специалисту в детско-родительских отношениях Людмиле Петрановской. В своём интервью для «Настоящего времени», объясняя болезненное отношение взрослых к внешнему виду детей на кейсе НИШ, она обратила внимание на то, что «эта ксенофобия искусственно раскручена и подкреплена сверху, 20 лет назад такого не было».
Не прошло и недели после происшествия, как в казахстанских СМИ ксенофобия нашла новый выход — и снова в центре «скандала» НИШ. Журналисты рассказали аудитории об иностранном преподавателе информатики, который якобы имел судимость (и, разумеется, значительное преимущество с точки зрения зарплаты по сравнению с местными коллегами). Заголовки, надо думать, произвели на читателей неизгладимое впечатление: «Общественники заявили об иностранном учителе-садисте в Назарбаев Интеллектуальной Школе», «Избивавший жену гитарой британец уволился из НИШ Алматы». Впечатления пострадавшей женщины подробно задокументировали журналисты газеты «Время»: «…после избиения бывший муж меня бросил в беспомощном состоянии, с окровавленной головой, в состоянии шока и ушел с ребёнком из дома».
Через неделю у новостников появился новый повод напомнить аудитории о самоубийстве восьмиклассника — в Алматы при «загадочных обстоятельствах» умер 20-летний выпускник НИШ Акназар Кажымурат. Редакция «Экспресс К» отправила запрос в городской департамент полиции с просьбой прокомментировать расследование по обеим смертям и слухи о суициде Кажымурата. «Там их не опровергли», — главный вывод в тексте предусмотрительно выделили жирным. В Tengrinews.kz нашли менее травматичный для аудитории способ актуализировать тему с юбками. 5 ноября портал сообщил, что «младшеклассников попросили надеть юбки в знак «равенства» в Шотландии».
Примечательно, что во всех упомянутых историях журналисты отвели Министерству образования и науки роль пассивного наблюдателя (или ведомство самостоятельно выбрало такую стратегию?). Комитет по охране прав детей только и смог, что констатировать наличие в социальных сетях противоречивой информации о смерти школьника и пообещать «принять необходимые меры» после окончания расследования. Такую же выжидательную позицию заняла Аружан Саин, уполномоченный по правам ребенка, указав на некие «глубокие проблемы и внутри семей, и социума, и государственной системы». Похоже, пока условий для глубокого разговора о них между СМИ и ответственными чиновниками не сложилось.
Хошим Гадо — народный артист СССР, который сыграл почти сотню самых эпичных ролей в театре и кино — например, в популярном советском художественном фильме «Рустам и Сухраб», — с 90-х годов не появлялся на большой сцене. С тех пор об актёре вспоминали только по праздникам, однако в 84 года он вдруг вернулся и сыграл, возможно, свою самую главную роль — роль Хошима Гадо. Медиакритик «Нового репортёра» Лилия Гайсина посмотрела эту работу.
Фильм «Mан» — «Я» в переводе с таджикского, в котором Хошим Гадо сыграл главную роль, — дебютная работа 40-летнего режиссёра Хамро Розикова. Премьера состоялась в Душанбе в октябре и после единственного показа те, кто не посмотрел, но услышал отзывы, обратились в Дом кино с просьбой его повторить.
Режиссёр Хамро Розиков приехал в Таджикистан из США, где живёт последние 20 лет, чтобы повидаться с родственниками, но застрял во время пандемии. Чтобы не терять время, Хамро решил осуществить свои давнишние планы — снять кино о Хошиме Гадо. Дело в том, что дети советского Таджикистана (а может, и не только Таджикистана), к которым относится и сам режиссёр, выросли на картине «Рустам и Сухраб». Это кино в 1971 году на студии «Таджикфильм» снял Борис Кимягаров, а трагическую роль Сухраба сыграл Хошим Гадо. Хамро рассказывает, как в детстве он побывал в местах съёмок этого фильма на юге Таджикистана, затем посмотрел саму картину и влюбился.
За время, пока Хамро не было на родине, Хошим Гадо почти исчез из публичного пространства. Его не было ни в театре, ни в кино, а журналисты независимых СМИ вспоминали актёра только в дни его юбилеев, когда составляли шаблонные тексты с эпитетами «великий» или «выдающийся» и перечисляли его регалии. Правда, в начале этого года он всё-таки поставил свой спектакль «Наврузномаи Хошим Гадо» на сцене института искусств, где когда-то преподавал, но чуть раньше с грустью признавался журналистам: «Мне закрыли дорогу даже в институт, где я делился своим огромным опытом со студентами».
Однажды в медиа всплыла история о том, как Хошим Гадо пытается продать книги под своим собственным авторством случайным прохожим на улице. Впрочем, СМИ с помощью цитат из соцсетей заключали, что это «возрастное». Ещё раньше он просил мэра Душанбе (тогда не сына президента), чтобы он помог отремонтировать квартиру и провести отопление, потому что пенсии на это не хватает. В том письме Хошим Гадо рассказывал, как его не пригласили на празднование родного театра, где он проработал 50 лет, как официально не поздравили ни с одним юбилеем. Администрация города просьбу актёра тогда выполнила, поэтому в фильме стены квартиры Хошима Гадо всё ещё в новых обоях, которые, впрочем, почти не видны, потому что от пола до потолка каждая комната завалена кипами книг его же авторства. В последние годы Хошим Гадо занялся писательством.
Хамро Розиков, your.tj
Фильм, собственно, и начинается с его квартиры, куда режиссёр приходит, чтобы договориться насчёт съёмок и показать сценарий будущего фильма. Актёр его забирает, но предупреждает, что если сценарий ему не понравится, то режиссёр пойдёт куда подальше. И ещё напоминает, что деньги за съёмки — вперёд. Режиссёр соглашается, так проходит день первый — «Странная встреча».
Всего в картине будет семь таких дней. Хошим Гадо вместе с Хамро Розиковым побывает в том самом театре Лохути, куда его забыли пригласить и где он сыграл более сотни ролей, и перед тем, как попасть на родную сцену, актёр опустится на колени, приложит к полу ладони и затем поцелует их. Таджики всегда так делают в священных местах. За кулисами он будет громко говорить с сотрудниками театра, вспоминать тех, кто уже умер — «один я остался», — и возмущаться, что его не пригласили и на дни культуры соседнего Узбекистана, где Хошим Гадо тоже снимался. Сотрудники театра соглашаются с ним, но затем получают от устода (устод — уважительное учитель, мастер) отповедь о том, что люди, которые поддакивают, погубили этот мир.
Затем Хошим Гадо на улицах Душанбе будет раздавать свои книги случайным прохожим.
— Смотрели фильм «Рустам и Сухроб»? — обращается он к женщинам.
— Смотрели, — отвечают они.
— Кто играл Сухроба — русский или таджик? — спрашивает Хошим Гадо.
— Азербайджанец.
— Вот вам тогда книга в подарок, — говорит Хошим Гадо.
— Смотрели фильм «Рустам и Сухроб»? — спрашивает он молодых парней.
— Нет, не смотрели, — отвечают они.
— Вот вам тогда книга в подарок, — говорит Хошим Гадо.
Когда прохожие заканчиваются, он идёт на детскую площадку и раздаёт свои книги деревянным сказочным козлятам. Потом катается на качелях, на игрушечной лошадке, спускается с горки, а затем произносит один из самых сильных монологов за весь фильм — про масхарабоза (клоуна) и толпу, которой хочется повеселиться.
На пятый день режиссёр и актёр отправляются на юг Таджикистана, туда, где снимали «Рустама и Сухраба» и туда, где в 1937 году родился сам Хошим Гадо. Оба места для актёра священные, и несмотря на то, что пафоса, привычного для рассказчиков в Таджикистане, в фильме «Ман» совсем нет, всё равно зрители всплакнут несколько раз, пока главный герой вместе с режиссёром будет ходить по земле, на которой Хошима Гадо не было 30 лет. Впрочем, не только всплакнут, но и от души посмеются — в фильме очень много хорошего юмора.
Только все эти эмоции для зрителей уже с первых дней путешествия героев фильма становятся не просто декорациями, но и чем-то близким и цепляющим. Шутки мало того, что на таджикском языке (кстати, как и весь фильм), но и с узнаваемыми фразами, сюжетами, персонажами.
Однокурсник, к которому приезжает Хошим Гадо, злится на своего товарища, упрекает его в том, что он забыл родную землю, что не читает молитвы, да и вообще. На что актёр отвечает ему, что даже если гость сволочь, ислам предписывает принимать его. И гостя действительно принимают и очень не хотят отпускать. Поддакивающие сотрудники театра, которые, по мнению Хошима Гадо, погубили этот мир, как только он отвлекается, рассуждают о том, что даже если бы актёра пригласили в Узбекистан, он бы не поехал — характер такой.
Хошим Гадо в роли Сухраба
«Вы вообще понимаете, что такое Народный артист СССР?» — спрашивает Хошим Гадо в одном из эпизодов и, не дожидаясь ответа, добавляет, что Союза, конечно, уже нет, но он ведь остался.
Его народность в фильме есть, с обожанием на актёра смотрят как раз те, кто точно никогда не видел Хошима Гадо на сцене театра Лохути в образе Эдипа (среди театральных критиков эта роль считается высшим пилотажем), не знал, что он отучился сначала во ВГИКе в мастерской Ольги Пыжовой (ученицы Станиславского) и Бориса Бибикова, а потом в ГИТИСе на высших режиссёрских курсах. Простые люди мало что о нём знают, но когда Хошим Гадо предлагает женщинам, продающим еду на обочине дороги, свои книги, они их расхватывают за две минуты, а потом осыпают актёра конфетами. Таджики всегда так поступают с уважаемыми людьми. Дети в его родном кишлаке бегут за машиной и скандируют «Хошим Гадо!», а его одноклассник Бобо, не сдерживая слёзы, просит его начать читать намаз и предлагает научить этому делу. Вот и режиссёр фильма, который вспомнил про актёра, не принадлежит к системе Министерства культуры: у него бизнес в США и на родине, и весь этот фильм он снял за свои собственные 30 тысяч долларов.
Сам Хошим Гадо благодарности при всём своём сложном характере не чужд. В самом начале фильма он приходит на могилу Бориса Кимягарова с цветами и благодарит его за то, что когда-то режиссёр взял его, «мелкого актёра» (хотя он уже был после ВГИКа и ГИТИСа, писаный красавец и талантливый актёр), на важную роль Сухраба. С таким же уважением он относится к родному театру и к памятнику таджикского поэта Лохути.
Зрителям фильма, особенно если его посмотрели бы среднестатистические таджикистанцы, которые выезжают в Россию на заработки или с большим трудом ведут внутри своей страны собственный бизнес, чувства Хошима Гадо тоже должны быть понятны. Ведь несмотря на все проблемы, с которыми они сталкиваются, они продолжают быть благодарными своей стране, своему государству. Так же, как и Хошим Гадо, считают, что они всего лишь «мелкие актёры» и благодарят тех, кто им позволяет — хотя бы и ценой невероятных усилий — находить средства для существования и созидать, созидать, созидать. Все дворики домов (честно признаемся) нищего кишлака, где когда-то родился Хошим Гадо, — чисто подметённые, старики в них в ухоженной одежде. И так в любом кишлаке Таджикистана: люди несмотря ни на что — например, на то, что нет света, на голой земле, на которой иногда нет воды и никакой возможности посадить сады или развести скот — самостоятельно стараются созидать и благодарят бога и государство за то, что у них что-то получается. А если нет, то и это они переживут. Хошима Гадо не пригласили ни на один юбилей, но в своём спектакле «Наврузномаи Хошим Гадо» он не забыл сказать спасибо современной власти в Таджикистане. Власти, которой безумно повезло со своим народом, так же, как и культуре страны — с талантливым Хошимом Гадо. Только ни те, ни другие не всегда ценят то, что имеют.
Жанр телебеседы — нередкий и давний гость на казахстанских телепросторах, но он крайне редко удаётся его создателям. На этот раз он реинкарнирован на Abai TV. В специфике новой передачи разбирался медиакритик «Нового репортёра» Газинур Гиздатов.
Интеллигентная беседа на двоих
«В поисках истины» — передача, предложенная в этом году главным культурным каналом страны. На сегодняшний день отснято более 20 выпусков.
Формально цикл напоминает знакомый жанр телеинтервью с экспертом, но в этом случае всё дополняется тем, что ведущий Асылбек Бисенбаев пришёл в журналистику, будучи по образованию историком. В программе с весьма избитым названием учёный с серьёзным профессиональным и жизненным багажом сам предлагает гостям одну тему, на которую в течение 30 минут с ними и разговаривает.
Предположим, что передача интересна многим, кто хотел бы что-то узнать или понять о переломных моментах истории страны. Редакторы цикла пытаются придерживаться хронологического принципа. Темы броские; несмотря на это, хаотизм цикла несколько смущает. После передачи о положении женщины в казахской степи авторы могут обратиться к состоянию исторической науки, а потом — к Казахстану в годы Великой Отечественной войны и вновь — к истории Золотой Орды.
Программа в том варианте, который сейчас складывается, сама по себе могла бы претендовать на статус неформального исторического общества. Все предлагаемые для обсуждения темы — в зоне неизбывного обывательского и профессионального интереса. Телеведущий-историк умеет ставить глобальные и частные вопросы, но столь же он стремится если и не найти истину, то дойти до более глубокого осмысления заявленной проблемы.
Истина не рождается
Нередко Асылбек Бисенбаев, с 90-х годов полностью ушедший в продюсерскую и журналистскую сферу, точнее понимает предложенную для разговора тему, чем некоторые его визави-эксперты. Но это уже явно проблема состояния самой казахстанской науки и всё же сомнительного редакционного отбора создателей «Истины». Слова-паразиты в речах отдельных приглашённых учёных и простота их научных выкладок отражает только их отдельно взятый уровень. Не всегда передачи выглядят как реальный поиск истины, это чаще милая беседа двух знающих людей. Реже всего случаются дискуссии, как это заявлено в анонсе ко всему циклу.
Конечно, негоже анализировать экспертов: некоторые из них впервые оказываются под софитами. В отдельных случаях телеразговор кажется безумно скучным, и 30 минут растягиваются в нечто аморфное.
Но это уже, собственно, изъяны журналистской работы: значит, ведущий так выстроил разговор; значит, он не «вытащил» из своего гостя эксклюзивное, что было бы интересно зрителям и специалистам. Кстати, происходит это тогда, когда эксперт не может во время рассуждений сослаться на собственный если не опыт, то хотя бы часть исследования, выводы, которые им лично были обнаружены. В других случаях мы становимся очевидцами либо повествования о спорных работах западных историков, либо с поверхностным пересказом известных исследований.
Из-за чего смотрят научные передачи? Из-за редкой для казахстанского публичного пространства ситуации, когда в споре рождается истина. А она заранее заготовлена у ведущего и гостей «В поисках истины». Телеведущий знает ответы на свои же вопросы, он явно снисходительно терпит некоторые высказывания своих гостей. Они же порой не столько оперируют историческими фактами, сколько ими жонглируют. Перлы наподобие такого (в разговоре о том, как советская власть относилась к женщине): «Начали обработку, промывку мозгов с женщины», — могут войти в коллекцию стилистического анализа.
Редко случается в «Истине» разговор о борьбе идеи, установок, и гости тонут в деталях. Была ситуация, когда ведущий деликатно попытался обозначить перспективное научное направление: хорошо бы обратиться к изучению истории повседневности, — но собеседник его просто не понял.
Телецикл пока больше тяготеет к переброске энциклопедическими знаниями; любопытно, что наши историки по большей части не способны работать с данными социологии, исторической антропологии и культурологии в подтверждение своих ключевых тезисов.
Прорывы истины
Прорывы тоже случаются. В выпуске «Историческая наука в Казахстане» оба собеседника задались сакраментальным вопросом: почему все стали интересоваться историей. Ответили, но скромно промолчали, что это мировая тенденция, свойственная многим обществам, уходящим в право-популистскую риторику.
Маститый учёный Ханкельды Абжанов в одной программе дал за 20 минут развёрнутое описание всех этапов возникновения и становления истории в Казахстане. Наверное, только настоящий профи способен так точно и коротко обозначить главное. Но надо обратить внимание, что в очередной раз имя выдающегося историка, исследователя номадического общества Нурболата Масанова не было даже упомянуто. И о том беспределе, который творился в исторической науке в 90-е годы, и о том, какие «варианты» истории в виде книг выходили, оба собеседника тоже не упомянули. Несколько ироничное обозначение последнего в другой передаче дал и сам Бисенбаев: «Исследователи и поклонники истории».
В другой программе, посвящённой данным китайских историков о казахах, на портале обозначенной просто по имени собеседницы «Клара Хафизова», наконец-то гость обратился к своим исследованиям, научным выкладкам. Это придало выпуску не просто личностную атмосферу, но и сама цепочка размышлений яркого историка-востоковеда получила некую материальность.
То же произошло и во время беседы с популяризатором науки Арманом Бекмұханбетұлы, который рассказывал о раскопках Золотого человека, в том числе и об участии в этом открытии его (Бекмұханбетұлы) отца — археолога. Живые нотки заинтересованного собеседника, другой — современный — язык и, как следствие, — передача уже рождала чувство сопричастности и открытия нового, даже при некоторой спорности утверждений гостя. С этим гостем и сам телеведущий уже говорил в реальной манере научного подхода.
Асылбек Бисенбаев обещает со всеми гостями повторно встретиться, с кем-то он это уже сделал. По отношению к некоторым его собеседникам пусть это пока останется формой вежливости. «Интересно поговорили» — увы, к этому сводится суть многих выпусков «В поисках истины». Нет радостного открытия ни для обывателя-телезрителя, ни для специалиста. Телеэкран обнажил нехотя проблемы самой исторической науки и её журналистской подачи. Ведущий, возможно, заслуженно имеет свою телепаству. Но вот его гости, наши казахстанские учёные и преподаватели вузов, пока не способны говорить научпопом: они либо уходят в терминологию, либо скатываются в «научный примитив». Поиск истины продолжается.
25-26 ноября в Алматы состоится крупнейшее мероприятие рекламной индустрии — Regional Advertising Forum (RAF). В этом году Форум пройдёт в гибридном формате: участники встретятся в Доме приёмов, также будет доступна онлайн-трансляция.
Организатором RAF выступает Центральноазиатская рекламная ассоциация (ЦАРА). Регистрация доступна на сайте форума.
В течение двух дней профессионалы индустрии и международные эксперты обсудят темы, касающиеся цифровой трансформации и потребительского поведения в Казахстане, изменения агентского бизнеса в Центральной Азии и омниканального потребления, развития рынка интернет-рекламы и феномена социальных сетей и многое другое.
В мероприятии также примут участие представители государственных органов.
Изюминкой нынешнего RAF станет вручение премий издания Tribune.kz героям самых резонансных интервью и компаниям за самую интересную информацию и лучшие кейсы.
В августе 2021 года в Казахстане начал работу Общественный комитет по саморегулированию медиа, созданный по инициативе партнёра Internews — общественного объединения KazMedia Network. Зачем организовали Комитет, какая работа уже была проделана и почему журналисты не торопятся обращаться в Комитет — читайте в материале «Нового репортёра».
Бактыгуль Бурбаева
— В течение 2020 года мы занимались составлением Базовых принципов медиа. В феврале 2021 года общественное объединение KazMedia Network получило официальную регистрацию в Минюсте РК. И мы начали подготовку к созданию Общественного комитета по саморегулированию медиа. За это время нами были проведены десятки встреч и тренингов для самых разных аудиторий. В апреле-мае мы проехали почти все регионы страны, встречались с преподавателями и студентами факультетов и кафедр журналистики, журналистами и редакторами региональных медиа. В июне-июле мы провели открытые конференции в Zoom, на которых обсуждали Положение об Общественном комитете по саморегулированию медиа в Казахстане. Вся работа происходила онлайн, — начинает рассказ о проектах KazMedia Network исполнительный директор общественного объединения, медиатренер Бактыгуль Бурбаева.
В состав Комитета было предложено выдвинуть свои кандидатуры всем желающим журналистам и иным представителям медиасферы. Различные неправительственные организации выдвинули четверых кандидатов, из числа журналистов были выдвинуты 13 кандидатов. Итого 17 человек. Голосование также проходило в Сети. В голосовании приняли участие 254 журналиста, редактора, представителя НПО из медиасферы.
В итоге в состав Комитета вошли девять человек. Это люди, владеющие своей собственной экспертизой в сфере медиа и правовом поле. В составе комитета: популярный медиатренер, редактор и журналист Жұлдыз Әбділда, известный медиатренер Ержан Сулейменов, директор Правового медиацентра Диана Окремова, выпускающий редактор газеты «Время» Руслан Бахтигареев, медиатренер Мейрамхан Жапек, медиатренер Оразай Кыдырбаев, от общественного объединения «Союз судей Казахстана» — экс-судья Верховного суда Баглан Макулбеков, учредитель «Нового телевидения» Руслан Никонович, юрист по авторскому праву Темирлан Тулегенов. Недавно Руслан Бахтигареев по собственному желанию покинул комитет и его место занял учредитель 7kun.kz и пресс-секретарь Kaspi.kz Ербол Азанбек, который по количеству голосов шёл следом за Русланом.
— В октябре 2021 года состоялось два заседания. Одно заседание мы посвятили вопросам соблюдения прав жертв несчастных случаев по обращению, второе заседание прошло без обращения, члены Комитета предложили на основе мониторинга вынести заявление по теме прав детей в медиа. Наши публикации о работе Комитета в социальных сетях получают большой отклик, много комментариев. Важно отметить, что некоторые люди ещё не понимают, как в принципе возможно осуществлять саморегулирование. Мы разъясняем принципы медиаэтики и показываем, как их применять, — продолжает Бактыгуль Бурбаева.
Дети, жертвы насилия, свидетели преступлений
Жұлдыз Әбділда
Председателем Общественного комитета по саморегулированию медиа в Казахстане стала журналист и редактор Жұлдыз Әбділда. Она вспоминает, как для неё начинался этот проект:
— В прошлом году во время карантина Бактыгуль Бурбаева предложила мне поработать в проекте по медиаэтике, который называется «Базовые принципы медиаэтики в Казахстане». В этот проект были вовлечены известные медиаперсоны в Казахстане, в том числе медиаменеджеры Арманжан Байтасов, Канат Сахария, а также покойный Михаил Дорофеев. Каждую неделю мы совместно изучали опыт разных стран — Армении, Украины, Литвы, России, Кыргызстана… Мы учли их опыт и создали аналогичный документ для Казахстана. Михаил стал главным редактором Базовых принципов медиа, всё написанное «пропустил через себя» и своё профессиональное понимание вопросов медиаэтики. После составления принципов мы провели серию онлайн-обсуждений, приглашали все регионы, все СМИ, а также университеты, профессорско-преподавательский состав и студентов. Мы провели разъяснительную работу в ряде редакций в Актау, Атырау, Уральске, Караганде и других городах. К моменту начала выборов в Комитет уже более 200 журналистов и редакторов, студентов и преподавателей поставили свои подписи под Базовыми принципами медиа.
Именно благодаря составлению и утверждению Базовых принципов медиа и стало возможным появление Комитета по саморегулированию медиа. Правозащитники отмечают, что, к сожалению, многие казахстанские журналисты не знают, а поэтому не соблюдают элементарные нормы этики, когда в материалах речь идёт о детях, жертвах насилия, свидетелях преступлений и так далее. С начала работы Комитет провёл четыре заседания: два были в онлайн-формате — разъясняющие, третье было онлайн, четвёртое — офлайн.
Заявления для рассмотрения Комитетом принимаются не только от журналистов. Любой человек может попросить, чтобы Комитет дал оценку тому или иному журналистскому материалу. Подать заявку на рассмотрение ситуации Комитетом можно через специальную форму. Анонимные обращения не рассматриваются. Либо же члены Комитета по собственной инициативе могут выступить по общественно резонансным темам — в тех случаях, где можно дать рекомендации.
— На третьем заседании нас попросили дать оценку, насколько это этично, когда некоторые СМИ публиковали фото и видео, как беременная женщина в Нур-Султане спрыгнула с моста. Женщину спасли полицейские. А некоторые сайты опубликовали видео, на котором видно не только собравшихся людей, но и чётко — саму женщину. Также вспоминали случай, когда в Караганде на тарзанке погибла девушка — видео тоже везде распространено. Мы рассматривали ситуацию, обсуждали, как правильно было писать об этой ситуации, что показывать, а что нет, сделали заявление по этому случаю, — дополняет Жұлдыз Әбділда.
«Тиражирование видео и фото людей, совершающих суицид или его попытку, проблематично, поскольку, во-первых, внимание аудитории концентрируется на личных данных человека, а не на проблеме — что именно привело его к этому решению, какие социальные проблемы или личные обстоятельства. Рекомендация в данном случае — описывать ситуацию в общем, без детализации и без публикаций изображений, на которых можно с лёгкостью идентифицировать человека».
Из заявления № 1
В ближайшие месяцы Комитет планирует собираться не реже раза в месяц, при наличии острых вопросов — могут и чаще. В планах руководителей общественного объединения также распространять эти кейсы среди студентов-журналистов — KazMedia Network сотрудничает со всеми казахстанскими факультетами, где обучают журналистов. Представители общественного объединения проводят встречи и мастер-классы для студентов. Опыт Литвы и Украины показывает, что самое эффективное обучение этическим принципам журналистики идёт именно в университете. Чтобы будущие журналисты, когда начали работать, уже знали, что можно, а что нельзя. Только в октябре 2021 года KazMedia Network провело пять тренингов, в которых приняли участие 120 человек. Один тренинг — для сети НПО в Петропаловске, четыре — на факультетах журналистики: для студентов и преподавателей ЕНУ имени Л. Гумилёва, университета «Туран», Сулейман Демирель Университета, КазНУ имени аль-Фараби.
— На позапрошлой неделе после самоубийства ученика НИШ некоторые журналисты в соцсетях опубликовали ФИО ребенка, по нему можно было сразу идентифицировать национальность. Эта новость повлекла за собой много хейт-спича. Поэтому мы по собственной инициативе сделали заявление по этой теме. В этом случае как раз составили рекомендации, что можно публиковать, а что нельзя, — приводит конкретный кейс Жұлдыз Әбділда.
«Многолетние исследования доказали, что существует прямая связь между освещением в СМИ и краткосрочным ростом количества самоубийств среди детей. При этом дети более всего склоны подражать методам самоубийств, когда средства массовой информации показывают явные детали в сенсационных репортажах. Это явление получило название «эффект Вертера» (волновое подражание). Так, в Австрии после запрета на публикацию в СМИ информации о детских суицидах их количество сократилось почти на 50 %».
Из заявления № 2
«Мы постепенно приходим к защите прав детей»
Ольга Настюкова
Руководитель проектов KazMediaNetwork Ольга Настюкова занята в основном на тренингах общественного объединения. Однако ей часто звонят коллеги, чтобы расспросить, как взаимодействовать с Комитетом.
— Журналисты, как мне кажется, боятся обращаться с жалобами. Вроде как пожаловался — значит, настучал. Мне несколько раз звонили редакции, рассказывали спорные ситуации, где они хотели получить консультацию. Я им говорила про возможность подать заявку официально. Они в итоге не подавали. Думаю, что здесь вопрос в открытости, в том, насколько редакции готовы выносить внутреннюю «кухню», — поделилась наблюдением Ольга Настюкова. — У нас была масса вопросов по ситуации с мальчиком из НИШ. Звонили редакции, консультировались. Например, дети передали аудиозапись — можно ли ставить её? Можно ли публиковать фото покойного ребёнка, когда отец и родственники это уже сделали? Когда на следующий день все мальчики в классе организовали протест и тоже вышли в юбках, СМИ, публикуя эту фотографию, закрыли их лица. Мы постепенно приходим к защите прав детей, уважению личного пространства и так далее. Участники этого протеста в своих аккаунтах публиковали с открытыми лицами, но СМИ в данной ситуации заняли другую позицию. Они поняли, что за эти снимки в общем доступе подростки могут быть подвергнуты остракизму, для них в будущем это может быть неблагоприятно. И решили не размещать, — говорит Ольга Настюкова, дополняя кейс по мальчику из НИШ.
Трагедия недели — происшествие на шахте в Карагандинской области. Тем более странно, что об этом ни словом не обмолвились авторы программы «Грани» на «Первом канале Евразия».
В числе прочего КТК говорили о групповом изнасиловании в Туркестанской области, «Хабар» вспомнил о трагедии «розового озера», а рекордсмен по «эксклюзиву» традиционно QAZAQSTAN.
Программа началась с «шокирующей истории с изнасилованием школьницы» в Туркестанской области. Её мать заявила, что над 17-летней девушкой надругались 17 мужчин. Ещё летом. Сюжета не было, но история, если верить журналистам, чудовищная: мать то ли согласилась, то ли в итоге не согласилась взять деньги от предполагаемых насильников, восемь миллионов тенге. А журналисты напомнили, что, но новым законам, примирение по такой статье невозможно, но это если есть доказательства. Их не было — мать, если верить правоохранителям, сама их уничтожила.
Скандал в сельском хозяйстве: чиновники выявили факты многомиллиардных хищений. Это тема первого большого блока программы. Два триллиона тенге выделили на развитие отрасли, и они куда-то исчезли. «В распоряжении программы оказалось видео, как коровам перебивают ушные бирки, и безо всякого карантина животные оказываются на территории Узбекистана», — гордится ведущий программы Алексей Рыблов. В смысле — оказалось? Они его украли? «Президент дал понять, что наказания никто не избежит», — резюмирует он же. «Места в колонии для всех хватит», — добавляет Токаев, и любопытно, потому что далее вы увидите, как эту же фразу главы государства другие программы использовали в материалах на другие тему. Видимо, она универсальная для всех, кто боится президента Казахстана.
Только за девять месяцев и только в одной Туркестанской области 31 школьник свёл счёты с жизнью — говорит нам далее ведущий. Плюс статистика по изнасилованиям и насильственным действиям, но без указания источника. «Чиновники озвучили статистику», — говорит Рыблов, но какие чиновники? Где именно они озвучили эту статистику? Придётся зрителям искать самим. «Грань между нормами приличия и детским самовыражением» искала Ирина Криштоп. Важное в этом сюжете: наконец-то нам показали отношение к произошедшему Министерства образования. Если коротко: НИШ (ученик которой не так давно выпрыгнул из окна якобы из-за того, что его отчитали за юбку) не подчиняется министерству, но вообще чиновники по-прежнему за школьную форму и точка. Хотя инцидент произошёл во внеучебное время. Сюжет отличный, с комментариями психологов. Подняли и проблему платков в школах, то есть речь не только о тех, кто красит глаза и ногти. Не хватило комментариев учителей, которые вытирают тряпками глаза учениц. Но их отсутствие чисто по-человечески понятно.
«Грозит ли стране вейп-эпидемия? Бауржан Апсеитов выяснял, кого это парит», — такова подводка к следующему сюжету про электронные гаджеты. Всё больше тинейджеров увлекаются электронными сигаретами. В Казахстане их продажа почти не регламентируется. «…содержится солевой никотин — он вызывает привыкание», — говорит автор, а у нас вопрос: а обычный никотин не вызывает? Но не это главное. Главное, нам так и не объясняют: кто и когда прекратит бесконтрольную продажу непонятных жидкостей не только детям, но и взрослым? И ещё есть проблема, которую никто не поднимает: когда нельзя будет купить вейпы, дети пойдут покупать сигареты. А насколько их легко сейчас купить детям?
«Казахстан переживает цифровую лихорадку: наша страна занимает второе место в мире по добыче криптовалюты», — говорит Алексей Рыблов, опять же не ссылаясь ни на какие источники и упоминая некие «восемь ангаров в Павлодарской области». О криптовалюте — следующий сюжет, и о её регулировании тоже. Немного понятнее становится из сюжета Дамиры Абдрахмановой, но если представить себе среднестатистического потребителя новостей, ему не очень ясно: ну потребляют эти фермы неизвестно чего очень много электроэнергии. Но ведь платят за неё: то есть не за наш же счёт. Или вроде куда-то подключаются незаконно? Непонятно. И по-прежнему непонятно, откуда статистика. Масса вопросов без ответа, но главный: что это за криптовалюта, что аж целые области из-за неё в энергетическом кризисе? А точно? Это частная инициатива? Если да, то что такое «серые майнеры»? Чем они отличаются от «белых»? Словом, не очень понятно, о чём сюжет: об энергетическом кризисе, о том, что Казахстан куда-то в очередной раз вырвался, о том, что кто-то ворует у кого-то электроэнергию, или что? Мысли автора скачут и зрители за ними не успевают.
Выпуск завершается очередным сюжетом в рубрике «91-21». Это короткие семиминутные обзоры главных событий прошлых лет. На этот раз — год 2002.
Программа началась с трагической новости из Карагандинской области, где от выброса метана в одном из вентиляционных штреков шахты Абайской погибли шесть горняков. Трагедия произошла утром в воскресенье. Зрителю показали кадры из шахты, зачитали телеграмму с соболезнованиями президента Касым-Жомарта Токаева и синхрон министра по ЧС Юрия Ильина.
Абай — моногород. Оттолкнувшись от этого, ведущий Александр Трухачёв сделал подводку к сюжету про другой моногород — Экибастуз. Опрос на улице показывает, что никому не нужны проблемы: пожилая женщина отказывается говорить, делая вид — а, может быть, и на самом деле что-то потеряв. Мужчина прямым текстом говорит: «Нет у нас никаких проблем. Я лучше промолчу». Журналист за кадром продолжает рассуждать про плохие дороги и высокий уровень оттока населения. Далее выясняется, к чему всё это: оказывается, Экибастуз недавно посетил Токаев. И снова нам пересказывают сказанное главой государства — вышел достаточно однобокий сюжет.
И, как обычно, о канцелярите и в целом сложном языке, который используют авторы программы. Вот фрагмент подводки ведущего Александра Трухачёва к следующему материалу «Наболело»: «И именно в Экибастузе — в типичном моногороде с его разбитыми дорогами и почти полностью истлевшими от старости коммунальными сетями, — в полном отрыве от реальности благополучного столичного левобережья, президент и говорит с правительством о том, с чем люди, живущие вне уютных экосистем городов республиканского значения, сталкиваются каждый день. И речь идёт не только о коммунальной неблагоустроенности, но и об инфляции, о дефиците топлива и о системной коррупции». Во-первых, очень сложные конструкции. Во-вторых, логическая ошибка, хочется спросить: а что, в городах республиканского значения люди не сталкиваются с инфляцией, дефицитом топлива и системной коррупцией?
Далее зрителям рассказывают о предстоящей вакцинации беременных, кормящих и детей с обзором того, как детей вакцинируют, например, в США. Показывают, как девушка-подросток с больничной койки рассказывает о важности вакцинации, или же как врач привёл на прививку свою дочь-дошкольницу. К слову, ранее в этой передаче зрителям любили рассказывать про опыт Израиля, сейчас от этого отошли. Сюжет полный: есть «заокеанские» синхроны, а также комментарии врачей, молодой мамы. Заканчивается всё опросом зрителей на улицах.
«Тему пандемии затмил Всемирный экологический саммит», — говорит про следующий сюжет ведущий Трухачёв, и это достаточно спорное утверждение. Для кого затмил? Только если для собкора «Хабара» в Соединённом Королевстве, который в одном месте увидел президента США Джо Байдена, шведскую экоактивистку Грету Тунберг, а также британского принца Чарльза. Сюжет насыщен странными деталями. Видимо, описание, что Джо Байден задремал то ли после перелёта, то ли вследствие духоты в зале, должно было оживить материал. Однако вышло иначе: так и осталось непонятным, какая польза от этой информации казахстанскому зрителю?
Продолжает выпуск «странное» расследование про исчезновение розового озера Кобейтуз. Нам рассказали, что волонтёры и местные власти вывезли мусор, но урны там так и не появились. И вода, по данным проб, опасна.
Выпуск завершается материалом к 30-летию Независимости, где описываются события ноября разных лет.
Программа начинается с видео, на котором министра национальной экономики Асета Иргалиева спрашивают, сколько он и его семья тратят на еду. И уход крупного чиновника от конкретного ответа. Ни слова о трагедии в Карагандинской области! Хотя программа выходит в прямом эфире и, безусловно. её авторы вечером воскресенья уже знали о ней.
Далее — сюжет о безработице в Казахстане, к которому ведущий Алибек Рзабаев сделал подводку в том смысле, что безработных много, а потенциальные работодатели жалуются: выбирать не из кого. Когда автор материала (тот же Рзабаев) упомянул популярный сериал «Игра в кальмара», это даже не стало неожиданностью. Сам сюжет — это во многом рассказ о работе Центра занятости населения, талантливый, с интересными, яркими героями и очень динамичный. Единственное замечание: «обречь» детей на голод, а не «обрести». «Обрести» — это другое слово.
Следом — сюжет про электронные сигареты. Ничего нового: неизвестно, из чего приготовлены смеси, но подросткам уже предрекают, что они массово будут страдать поражениями лёгких. Журналист Светлана Пенькова переоделась в школьницу (ну допустим, что тинейджерская укладка несколько помогла) и пошла проверять, действительно ли одноразовые вейпы продают старшеклассникам. Впрочем, все знают, что электронки детям и правда продают. И эта сфера действительно никем не контролируется толком. Впрочем, чиновники утверждают: мол, контролируется, потому что такие изделия подпадают под уже существующие законы. Однако ответа на вопрос, почему продавцы не боятся продавать такой товар несовершеннолетним, в сюжете нет. Джамиля Садыкова, лидер Национальной коалиции «За Казахстан, свободный от табачного дыма» (отрадно, что титр быстро исправили: в первом варианте он был без запятой), ситуацию с продажей не прояснила, но рассказала много интересного о самих новых гаджетах.
Мария Парфёнова — автор блока про ожирение казахстанцев. Там опять же много интересных героев и полезной медицинской информации. Но вопрос, который должен задавать себе каждый автор сюжета: и что? Диетологи и врачи говорят: надо питаться полезной едой. Информация в таких материалах общеизвестна. Однако сюжет про ушивание желудка был очень любопытным и информативным, а истории героев, которые скинули много килограммов, вдохновляют и мотивируют. Так что, наверное, смысл в этом.
Далее — вечно актуальный, особенно в наше время, вопрос подорожания продуктов. И даже президент признаётся: государство не может с проблемой справиться. Вот разве что Токаев напомнил: места в колониях на всех хватит (судя по всему, это какая-то универсальная фраза президента). То есть, по мнению государства, всему виной — перекупщики. В студию пришёл министр образования и науки Асхат Аймагамбетов. Казалось бы, какая связь. Но, оказывается, разговор о коррупции. Почему о ней заговорили именно с подорожания продуктов (с министром образования!) — непонятно. Аймагамбетов рассказывает, как теперь будут приниматься учителя на работу в школы, чтобы исключить коррупционную составляющую. Почему так не работали раньше, хотя проблема существует уже давно, не объяснили. Зато очень много ссылок на некие слова и поручения президента, благодаря которым министерство увидело какие-то проблемы. То есть без президента оно этих проблем не видело? Ведущий Олег Журкевич этот вопрос не задал.
Айгерим Муздыбаева — автор следующего блока про торговлю людьми и проституцию. Журналисты берут «откровенные» интервью у привлекательно выглядящих мужчин, которые признаются: им поступают непристойные предложения от женщин или «замужних» (вместо «женатых», интересная оговорка) пар. На деле материал оказывается пиаром веб-сериала «Эскорт». Опять же: тема, про которую можно спросить «и что?». Такие сюжеты, если бы не пиар сериала, можно делать каждую неделю.
И завершает выпуск рубрика, посвящённая 30-летию Независимости: год 2012 вспоминает Бекнур Кисиков. Почему именно его выбрали героем — не очень понятно. Кто он? В титрах его определяют как «в 2021 году — начинающий писатель». В смысле, а сейчас он уже не начинающий? Что он написал, чем знаменит? Владислава ЧелАха называют Владиславом ЧЕлахом — оно и понятно: рубрику, видимо, делали люди, которые в 2012-м ещё учились в школе.
Программа началась с новости о том, как утром в воскресенье в Карагандинской области в шахте «Абайская» компании «АрселорМиттал Темиртау» произошла авария. Шестеро шахтёров погибли, ещё двое находятся в тяжёлом состоянии в реанимации. На чёрном фоне показали и назвали имена всех погибших. Глава государства выразил соболезнования.
Авторы программы успели сделать на эту тему сюжет. Много комментариев: и коллег, и представителей компании. Не забыли также вспомнить похожие трагедии — например, когда в 2008 году в этой шахте из-за взрыва метана погибли 30 человек. Ведущая Жайна Сламбек упомянула и о том, что шахтёры регулярно проводят забастовки, потому что недовольны условиями труда.
Президент Токаев совершил рабочий визит в город Экибастуз Павлодарской области. И провёл республиканское совещание по развитию моногородов. Сюжет называется «Моноқалалардың «мұңды монологы»» («»Грустный монолог» моногородов»), на казахском звучит очень здорово, это аллитерация. Но сам сюжет обычный и протокольный. Очень хотелось бы увидеть жителей, их мнения, но ни жителей, ни мнений. Зато есть совещание и видео с мест, где побывал глава государства.
Синхрон президента про «места для всех в колониях хватит» тоже дали — во время блока про «масштабные хищения бюджетных средств».
Редакция Apta продолжает тему подорожания продуктов. Постоянный автор этих сюжетов — корреспондент Данияр Қайыртай. В этот раз он сделал тоже хороший материал, где есть много интересных героев (вся пенсия уходит на продукты-лекарства, покупаем еду в рассрочку, на одну семью в месяц уходит 200 тысяч тенге на продукты), экспертов (предлагают решение проблем), депутатов (озвучивают причины), чиновники профильного министерства (винят дефицит и говорят, что в мире вообще всё дорожает). В сюжете есть и министр нацэкономики Асет Ергалиев с его словами про то, что он тратит 50-60 тысяч тенге то ли в день, то ли в месяц.
Автодорожные мосты и их износ — тема следующего сюжета. Главная тема — мост в Нур-Султане, который несколько лет назад закрылся на ремонт и до сих пор не открылся. Похожие проблемы есть и в регионах. Есть комментарии водителей, экспертов-строителей и представителей местных акиматов. А представители профильного министерства отказались комментировать. Полный сюжет, поднимающий острую проблему.
В Казахстане с начала года обувь подорожала на 6-8 %. По словам экспертов, она будет дорожать и дальше, потому что с 1 ноября в Казахстане её маркируют, чтобы исключить ввоз контрафакта. В сюжете есть герои (обувь дорожает, качество плохое, не хватает денег), а представители различных ведомств объясняют, что такое эта маркировка. Есть и комментарий сапожника, который одобряет это требование, потому что, по его мнению, некачественной обуви стало слишком много.
Один аул c 500 жителями в СКО остался без питьевой воды. Колодец, из которого все брали драгоценную влагу, вышел из строя, он слишком старый. А акимат объяснил: ничего не можем сделать, потому что эта скважина — не на нашем балансе. Эмоциональный сюжет, показывающий всю серьёзность проблемы.
В программе Apta — новая рубрика: «Желілер: корреспонденция, комментарий» («Сети: корреспонденция, комментарии»). Ведёт эту рубрику Жұрағат Баман. Он собирает комментарии на самые острые темы из соцсетей, а потом объясняет причину проблемы. Тема этого выпуска: подорожание автомобилей в Казахстане. Баман считает, что причина — нехватка чипов и запчастей для новых машин.
Мониторинг итоговых ТВ-программ казахстанских телеканалов проводится «Новым репортёром» на постоянной основе еженедельно и публикуется по понедельникам.
