Хошим Гадо — народный артист СССР, который сыграл почти сотню самых эпичных ролей в театре и кино — например, в популярном советском художественном фильме «Рустам и Сухраб», — с 90-х годов не появлялся на большой сцене. С тех пор об актёре вспоминали только по праздникам, однако в 84 года он вдруг вернулся и сыграл, возможно, свою самую главную роль — роль Хошима Гадо. Медиакритик «Нового репортёра» Лилия Гайсина посмотрела эту работу.
Фильм «Mан» — «Я» в переводе с таджикского, в котором Хошим Гадо сыграл главную роль, — дебютная работа 40-летнего режиссёра Хамро Розикова. Премьера состоялась в Душанбе в октябре и после единственного показа те, кто не посмотрел, но услышал отзывы, обратились в Дом кино с просьбой его повторить.
Режиссёр Хамро Розиков приехал в Таджикистан из США, где живёт последние 20 лет, чтобы повидаться с родственниками, но застрял во время пандемии. Чтобы не терять время, Хамро решил осуществить свои давнишние планы — снять кино о Хошиме Гадо. Дело в том, что дети советского Таджикистана (а может, и не только Таджикистана), к которым относится и сам режиссёр, выросли на картине «Рустам и Сухраб». Это кино в 1971 году на студии «Таджикфильм» снял Борис Кимягаров, а трагическую роль Сухраба сыграл Хошим Гадо. Хамро рассказывает, как в детстве он побывал в местах съёмок этого фильма на юге Таджикистана, затем посмотрел саму картину и влюбился.
За время, пока Хамро не было на родине, Хошим Гадо почти исчез из публичного пространства. Его не было ни в театре, ни в кино, а журналисты независимых СМИ вспоминали актёра только в дни его юбилеев, когда составляли шаблонные тексты с эпитетами «великий» или «выдающийся» и перечисляли его регалии. Правда, в начале этого года он всё-таки поставил свой спектакль «Наврузномаи Хошим Гадо» на сцене института искусств, где когда-то преподавал, но чуть раньше с грустью признавался журналистам: «Мне закрыли дорогу даже в институт, где я делился своим огромным опытом со студентами».
Однажды в медиа всплыла история о том, как Хошим Гадо пытается продать книги под своим собственным авторством случайным прохожим на улице. Впрочем, СМИ с помощью цитат из соцсетей заключали, что это «возрастное». Ещё раньше он просил мэра Душанбе (тогда не сына президента), чтобы он помог отремонтировать квартиру и провести отопление, потому что пенсии на это не хватает. В том письме Хошим Гадо рассказывал, как его не пригласили на празднование родного театра, где он проработал 50 лет, как официально не поздравили ни с одним юбилеем. Администрация города просьбу актёра тогда выполнила, поэтому в фильме стены квартиры Хошима Гадо всё ещё в новых обоях, которые, впрочем, почти не видны, потому что от пола до потолка каждая комната завалена кипами книг его же авторства. В последние годы Хошим Гадо занялся писательством.
Фильм, собственно, и начинается с его квартиры, куда режиссёр приходит, чтобы договориться насчёт съёмок и показать сценарий будущего фильма. Актёр его забирает, но предупреждает, что если сценарий ему не понравится, то режиссёр пойдёт куда подальше. И ещё напоминает, что деньги за съёмки — вперёд. Режиссёр соглашается, так проходит день первый — «Странная встреча».
Всего в картине будет семь таких дней. Хошим Гадо вместе с Хамро Розиковым побывает в том самом театре Лохути, куда его забыли пригласить и где он сыграл более сотни ролей, и перед тем, как попасть на родную сцену, актёр опустится на колени, приложит к полу ладони и затем поцелует их. Таджики всегда так делают в священных местах. За кулисами он будет громко говорить с сотрудниками театра, вспоминать тех, кто уже умер — «один я остался», — и возмущаться, что его не пригласили и на дни культуры соседнего Узбекистана, где Хошим Гадо тоже снимался. Сотрудники театра соглашаются с ним, но затем получают от устода (устод — уважительное учитель, мастер) отповедь о том, что люди, которые поддакивают, погубили этот мир.
Затем Хошим Гадо на улицах Душанбе будет раздавать свои книги случайным прохожим.
— Смотрели фильм «Рустам и Сухроб»? — обращается он к женщинам.
— Смотрели, — отвечают они.
— Кто играл Сухроба — русский или таджик? — спрашивает Хошим Гадо.
— Азербайджанец.
— Вот вам тогда книга в подарок, — говорит Хошим Гадо.
— Смотрели фильм «Рустам и Сухроб»? — спрашивает он молодых парней.
— Нет, не смотрели, — отвечают они.
— Вот вам тогда книга в подарок, — говорит Хошим Гадо.
Когда прохожие заканчиваются, он идёт на детскую площадку и раздаёт свои книги деревянным сказочным козлятам. Потом катается на качелях, на игрушечной лошадке, спускается с горки, а затем произносит один из самых сильных монологов за весь фильм — про масхарабоза (клоуна) и толпу, которой хочется повеселиться.
На пятый день режиссёр и актёр отправляются на юг Таджикистана, туда, где снимали «Рустама и Сухраба» и туда, где в 1937 году родился сам Хошим Гадо. Оба места для актёра священные, и несмотря на то, что пафоса, привычного для рассказчиков в Таджикистане, в фильме «Ман» совсем нет, всё равно зрители всплакнут несколько раз, пока главный герой вместе с режиссёром будет ходить по земле, на которой Хошима Гадо не было 30 лет. Впрочем, не только всплакнут, но и от души посмеются — в фильме очень много хорошего юмора.
Только все эти эмоции для зрителей уже с первых дней путешествия героев фильма становятся не просто декорациями, но и чем-то близким и цепляющим. Шутки мало того, что на таджикском языке (кстати, как и весь фильм), но и с узнаваемыми фразами, сюжетами, персонажами.
Однокурсник, к которому приезжает Хошим Гадо, злится на своего товарища, упрекает его в том, что он забыл родную землю, что не читает молитвы, да и вообще. На что актёр отвечает ему, что даже если гость сволочь, ислам предписывает принимать его. И гостя действительно принимают и очень не хотят отпускать. Поддакивающие сотрудники театра, которые, по мнению Хошима Гадо, погубили этот мир, как только он отвлекается, рассуждают о том, что даже если бы актёра пригласили в Узбекистан, он бы не поехал — характер такой.
«Вы вообще понимаете, что такое Народный артист СССР?» — спрашивает Хошим Гадо в одном из эпизодов и, не дожидаясь ответа, добавляет, что Союза, конечно, уже нет, но он ведь остался.
Его народность в фильме есть, с обожанием на актёра смотрят как раз те, кто точно никогда не видел Хошима Гадо на сцене театра Лохути в образе Эдипа (среди театральных критиков эта роль считается высшим пилотажем), не знал, что он отучился сначала во ВГИКе в мастерской Ольги Пыжовой (ученицы Станиславского) и Бориса Бибикова, а потом в ГИТИСе на высших режиссёрских курсах. Простые люди мало что о нём знают, но когда Хошим Гадо предлагает женщинам, продающим еду на обочине дороги, свои книги, они их расхватывают за две минуты, а потом осыпают актёра конфетами. Таджики всегда так поступают с уважаемыми людьми. Дети в его родном кишлаке бегут за машиной и скандируют «Хошим Гадо!», а его одноклассник Бобо, не сдерживая слёзы, просит его начать читать намаз и предлагает научить этому делу. Вот и режиссёр фильма, который вспомнил про актёра, не принадлежит к системе Министерства культуры: у него бизнес в США и на родине, и весь этот фильм он снял за свои собственные 30 тысяч долларов.
Сам Хошим Гадо благодарности при всём своём сложном характере не чужд. В самом начале фильма он приходит на могилу Бориса Кимягарова с цветами и благодарит его за то, что когда-то режиссёр взял его, «мелкого актёра» (хотя он уже был после ВГИКа и ГИТИСа, писаный красавец и талантливый актёр), на важную роль Сухраба. С таким же уважением он относится к родному театру и к памятнику таджикского поэта Лохути.
Зрителям фильма, особенно если его посмотрели бы среднестатистические таджикистанцы, которые выезжают в Россию на заработки или с большим трудом ведут внутри своей страны собственный бизнес, чувства Хошима Гадо тоже должны быть понятны. Ведь несмотря на все проблемы, с которыми они сталкиваются, они продолжают быть благодарными своей стране, своему государству. Так же, как и Хошим Гадо, считают, что они всего лишь «мелкие актёры» и благодарят тех, кто им позволяет — хотя бы и ценой невероятных усилий — находить средства для существования и созидать, созидать, созидать. Все дворики домов (честно признаемся) нищего кишлака, где когда-то родился Хошим Гадо, — чисто подметённые, старики в них в ухоженной одежде. И так в любом кишлаке Таджикистана: люди несмотря ни на что — например, на то, что нет света, на голой земле, на которой иногда нет воды и никакой возможности посадить сады или развести скот — самостоятельно стараются созидать и благодарят бога и государство за то, что у них что-то получается. А если нет, то и это они переживут. Хошима Гадо не пригласили ни на один юбилей, но в своём спектакле «Наврузномаи Хошим Гадо» он не забыл сказать спасибо современной власти в Таджикистане. Власти, которой безумно повезло со своим народом, так же, как и культуре страны — с талантливым Хошимом Гадо. Только ни те, ни другие не всегда ценят то, что имеют.