30 июня ОФ «Правовой медиацентр» провёл заседание Клуба медиаюристов Центральной Азии по вопросу «Правовой статус блогера». Эта тема актуальна, потому что в новой концепции законопроекта о СМИ МИОР РК предлагает ввести понятие «блогер», дав правовой статус «лицу, на постоянной основе затрагивающему экономическую, политическую сферы жизнедеятельности общества, а также любую другую информацию в целях получения экономической выгоды». «Новый репортёр» записал мнения участников дискуссии: адвоката, старшего партнёра правозащитного проекта «Сетевые свободы» Станислава Селезнёва (Самара, Россия), представителя правозащитной организации «Хома» Ранжета Ятимова (Душанбе, Таджикистан), директора ОФ «Human Rights Consulting Group», координатора экспертной группы по цифровым правам Арсена Аубакирова (Алматы, Казахстан).

Встречу модеририровала медиаюрист, представитель ОФ «Правовой медиацентр» Гульмира Биржанова (Нур-Султан, Казахстан). Она кратко рассказала предысторию вопроса:

— В 2009 году Казахстан приравнял интернет к СМИ. В законе «О СМИ» говорится, что СМИ — это радио, печатные, в том числе интернет-ресурсы. Дальше не идёт, кто встал на учёт, а кто-то не встал. И когда выносят судебные приговоры, решения, всегда суд говорит: «Было опубликовано в иностранном СМИ Facebook» , «Было опубликовано в иностранном СМИ ВКонтакте». Я считаю, что это не совсем правильно. А в 2022 году мы столкнулись с тем, что не только интернет приравнивают к СМИ, а ещё хотят ввести так называемый «правовой статус блогера».

Станислав Селезнёв, адвокат, старший партнёр правозащитного проекта «Сетевые свободы» (Самара, Россия):

«Обычный гражданин таким требованиям объективно отвечать не может»

— Отнесение физического лица, автора публикации к журналистам требует повышенной ответственности — и перед властью, и перед общественностью. Речь идёт о соблюдении правил: независимая подача информации; дистанцирование от источника (журналисты не выражают своё собственное мнение, а рассказывают о том, что в действительности происходит); обязательная работа с источниками, работа с очевидцами и/или документами. Приравнивая всех подряд пользователей Сети к журналистам, власти хотят таким образом точно такие же обязанности по исполнению требований ответственной журналистики наложить на всех, кто пишет в интернете. То есть гражданам запрещается писать своё собственное мнение, свою оценку событий, не имея подтверждения произошедшему (видео- или аудиозапись, беседа с источником и т. д.). Обычный гражданин таким требованиям объективно отвечать не может.

Законодательство о СМИ, кроме обязанностей, предоставляет журналистам определённые права: право соблюдать в тайне свой источник, руководствуясь своей репутацией; отправить запрос, на который госорган обязан ответить. Журналист обязан проверить информацию, это не только обязанность, а и право. И на запрос журналиста обязаны ответить. Если ответа нет, то журналист имеет право писать свою интерпретацию. Это защита, которую закон даёт журналистам. А обычные граждане такой защитой не обеспечены. У журналистов есть редакция, редакторы. Журналистский материал проверяется перед публикацией. Это один из стандартов.

Очевидно, что посты блогеров отличаются по качеству информации. Блогер может написать какое-то сообщение на эмоциях. Журналист защищён тем, что есть редактор, который это подкорректирует. У блогеров такого нет. Собственно, почему многим интересно читать блогеров, — потому что интересна реакция конкретного человека, конкретного лица на какой-то факт. У блогера это мнение, а не утверждение.

В РФ нет сайтов, которые считаются по умолчанию СМИ. Есть ряд законов, которые регулируют распространение информации именно через интернет. Те же призывы к экстремистской деятельности в виде листовок, каких-то воззваний, выступления на площади, в интернете носят стихийный характер. Но это касается отдельных составов. С 2014 года пытались в РФ ввести похожий закон (это были поправки к «Закону об информации»). Суть: интернет-ресурсы с аудиторией свыше 30 000 зрителей в сутки должны зарегистрироваться в Роскомнадзоре и, соответственно, показать свои документы, подтвердить личность и то, что эта личность является администратором странички, канала и т. д. Добровольно зарегистрировались около 600 блогеров. Закон существовал три года, и в 2017 году он был отменён. В России этот закон не был реализован, и сомнительно, что он будет реализован в Казахстане.

Во-первых, блогеры заявили, что они вправе свободно распространять информацию. Во-вторых, норма оказалась абсолютно нереализуемой. С технической стороны это значит, что надо на сайт внедрить чужеродный код, который будет получать информацию обо всех действиях на этой странице, может повлиять на функционал этой страницы и будет собирать информацию о пользователях. Это нарушает закон о персональной информации. В-третьих, юридически для чего в действительности нужна эта регистрация? Дело в том, что нужно доказать, что пост именно на этом аккаунте, на этой странице опубликовало именно это лицо. Но ведь пароль можно передать другому лицу, которое может находиться в другой стране. Задача правоохранительных органов — найти, кто же совершил, кто сделал этот неугодный пост. То есть может быть доказано, что пост с вашего адреса, с вашей фотографией, но не может быть доказательством, что это вы опубликовали. Например, все аккаунты Навального, подписанные от первого лица, продолжают вести его помощники, несмотря на то, что он в тюрьме. Часто в Казахстане на это не обращают внимание, они всегда компетентно ошибаются, не учитывая, что пост могли написать 33 человека в других странах.

Я так понял, что ещё один аргумент, который озвучивают власти РК, — это то, что сейчас блогеры не могут официально получать деньги от государства, а со статусом — смогут. Фактически это значит, что в Казахстане появится реестр платных государственных журналистов. Если этих людей не смущает с точки зрения репутации, что они будут иметь эту отметку платной государственной структуры, то, конечно, всё возможно. Для читателей будет удобно, когда видно, кто и что написал, читатели будут понимать источник финансирования. Иногда независимые издания тоже указывают, что «нашими спонсорами являются вот эти организации, баннеры которых вы видите там-то», мы получаем от них деньги, и вы, видя эту рекламу, понимаете, что мы вряд ли о них плохо напишем. Финансирование государства — это нормально. Ни хорошо, ни плохо. Например, есть такое понятие, как краудсорсинг, когда блогер пишет, что вот мой счёт, я принимаю от вас донаты, — это тоже ни хорошо, ни плохо. Даже если в криптовалюте он получает и можно отследить, от кого он это всё получает. На самом деле, это хорошо, больше информации для читателя, того, кто воспринимает информацию от блогера. То, что один человек платит другому, не значит, что он платит за какую-то незаконную или порицаемую деятельность (в рамках презумпции невиновности). Очень интересно, что реестр расходов на СМИ в Казахстане является закрытым от налогоплательщиков. Это нонсенс. Потому что эта информация не затрагивает никакую тайну.

Я полагаю, что приравнивать блогеров к журналистам не стоит. Всё же СМИ и журналисты — это отдельный правовой институт, имеющий отдельный правовой статус. Это «сторожевые псы демократии». Журналисты обязательно должны иметь и особые права, и особые обязанности. Но распространять такие требования на всех граждан недопустимо.

Ранжет Ятимов, представитель правозащитной организации «Хома» (Душанбе, Таджикистан):

«Было бы хорошо, если бы блогеры соблюдали этические нормы, но лучше — в рамках саморегулирования»

— В Таджикистане понятие «блогер» законодательно не регулируется. Но больше года назад блогеры стали налогоплательщиками, так как они имеют доход. И в реестр физических лиц внесли блогеров. Но не в качестве журналистов. У нас журналист — это физическое лицо, которое имеет договорные отношения со СМИ или является членом Союза журналистов.

В 2018 году наша организация стала инициатором проекта, связанного с информацией, защитой информации. Там поднимался вопрос, что блогеры являются распространителями информации и выполняют работу журналистов. И была дискуссия о том, что нельзя приравнивать блогеров к людям, получившим специальное образование. Но опять же, такой факт: у нас не все журналисты являются теми, кто окончил факультет журналистики. До сих пор об этом идут споры, как законодательно это регулировать.

Последние события показывают, что у нас возбуждают уголовные дела по разным статьям. Но, опять же, у нас деятельность блогеров можно регулировать Гражданским кодексом. Если СМИ имеют права и обязанности по закону о периодической печати и закону о телевидении и радио, то блогеры — они же граждане. Они могут отвечать по гражданскому законодательству, по части права на самовыражение, по части вмешательства в личную жизнь. А уголовная ответственность наступает, если они публикуют какие-то данные, которые официально не разрешены (порнография, поддержка экстремизма, терроризма и т. д.) По доступу к информации у нас прописано, что СМИ имеют право получить информацию (по запросу) в течение трёх дней, а граждане — в течение 20 дней. И по закону блогеры отвечают именно как граждане, а не как СМИ.

На сегодня единственная страна в Центральной Азии, где деятельность блогеров регулируется, — это Узбекистан. Там прописаны права и обязанности блогеров. К счастью, в Узбекистане СМИ — это телевидение, радиовещание, но не интернет.

Думаю, что с оглядкой на Узбекистан действует и Казахстан, а потом наступит очередь и Таджикистана для пересмотра законов. Скорее всего, это будут те же права, что и у всех. Было бы хорошо, если бы блогеры соблюдали этические нормы, но лучше — в рамках саморегулирования. Есть разные блогеры, те, кто даёт качественный контент, и те, кто пишет так, что хочется применять какие-то меры по регулированию.

Я считаю, что приравнивать блогеров к журналистам не стоит. Журналистика — это узкая специализация, и не обязательно приравнивать всех граждан к этой категории лиц. Тем более что у нас блогеры — это большинство гражданских лиц, и их деятельность можно регулировать Гражданским и Уголовным кодексами.

Арсен Аубакиров, директор ОФ «Human Rights Consulting Group», координатор экспертной группы по цифровым правам (Нур-Султан, Казахстан):

«Это отображает желание нашей власти регулировать информационное пространство»

— Я не могу ответить сейчас на вопрос «нужен ли правовой статус блогерам?». Пока что очень рано для официальной позиции и анализа, очень мало данных. На мой взгляд, правовое регулирование деятельности блогера через закон «О СМИ» излишне. Это отображает желание нашей власти регулировать информационное пространство. Пока что очень общие формулировки. И непонятно, как всё это будет доказываться. Например, если блогер ведёт страницу без финансовой выгоды, может, какое-то общественное информирование, — и при этом была реклама небольшая. Это не значит, что в целом блог был создан для экономической прибыли, но в целом власти так хотят это регулировать.

Основной момент — это то, что есть и уголовные, и гражданские статьи, которые могут использоваться для урегулирования порядка в отношении блогеров. Лучше бы государство позаботилось о регулировании ситуации со свободой слова. Насколько я знаю, ни один институт не рекомендовал регулировать статус блогера, блогосферы, поэтому думаю, что этот законопроект должен идти в другом направлении. Учитывая, что в отношении гражданского сообщества, человеческого сообщества скопилось много норм для защиты прав человека, которые могут легко перетечь в законодательство. Вот этим лучше и заняться. А тут — роль рекламная, имиджевая, «мы вносим изменения в законодательство». А на самом деле лучше заняться настоящими реформами.

Во-первых, есть вероятность, что будет ограничиваться право на самовыражение. Это способ зарегламентировать его. Деятельность журналиста связана с определёнными специфические правам и обязанностями — на сбор информации и т. д. А блогер такими правами не обладает, и наделять его не нужно. Во-вторых, по финансовым вопросам. Здесь уже всё регламентировано Гражданским кодексом.

Материал подготовлен в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, которая реализуется Internews при поддержке USAID.