Центральноазиатская рекламная ассоциация при участии креативных и медийных агентств, СМИ и самих рекламодателей проводит онлайн-встречу представителей рекламно-медийного рынка и производителей отечественного вина.
На повестке — изменения в рекламное законодательство, разрешающие рекламу торговой марки вина отечественного производства на телевидении, радио и в печатной прессе. Эта норма нацелена на улучшение знания локальных марок и повышение лояльности среди потребителей.
Каково потребление вина в Казахстане и насколько хорошо мы знаем наши торговые марки? Что можно показывать в разрешённой с этого года рекламе? Как эффективно её разместить? Каковы основные правила социальной рекламы по популяризации здорового образа жизни?
В рамках предоставленной диалоговой площадки участники обсудят:
пути внедрения новых норм и правил;
эффективность рекламы для отечественного производителя.
Кроме того, на встрече будет обсуждаться возрастающая роль социальной рекламы.
Когда: 29 апреля 2021 г. в 12:00 часов по времени г.Нур-Султана.
Организация данной встречи стала возможной благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID) и была подготовлена в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, реализуемой Internews при финансовой поддержке USAID. «Правовой медиацентр» несёт ответственность за его содержание, которое не обязательно отражает позицию USAID, Правительства США или Internews.
В классической журналистике давно названы темы-лидеры информационного плейлиста. Одна из них — деньги. И то, как их зарабатывают, и то, на что их тратят. И, естественно, те обстоятельства, которые на эти траты влияют. Одно из них — подорожание чего угодно, особенно при статичности заработной платы. Вопрос роста цен на горючее особенный — в силу своей мультипликативности. И арифметическая функция здесь ни при чём, считает медиакритик Алия Нагорнюк.
Он просто подорожал
«Первый канал Евразия» в одном только выпуске заявил о повышении цен на продукты, бензин и жильё. Настолько это актуальная проблема. Повышение стоимости бензина в новостях освещается постоянно, в особенности перед весенне-полевым сезоном. Казалось бы, тема изучена вдоль и поперёк, но настолько она невнятно и поверхностно освещается… Говорить о каком-то аналитическом подходе даже не приходится, просто констатация: подорожал бензин. И конечно, невероятное открытие: «…рост цен влияет на тарифы, на стоимость товаров и услуг, отчего опять же страдают потребители». Правда, есть ссылка на депутата.
Уж не знаю, в который раз и ведущие, и журналисты самых разных телеканалов говорят нам, что цены на бензин не регулируются государством, вторя чиновникам. Цены на бензин в Казахстане не регулируются с 2015 года, коллеги! Может быть, выработать новые подходы в освещении этой темы? Журналисты «Главных новостей» вскользь назвали две причины: аварийная остановка на Таразском НПЗ и отказ от регулирования цен. Так какая же истинная? Или обе? Может быть, всё сводится к аморфной формулировке «рыночные процессы»? А ещё удобнее всего закончить такой материал развёрнутым синхроном специалиста, изобилующим терминологией и статистикой, в которой «дядя Вася», сидящий за рулём своего старенького авто, вряд ли разберётся. Да и разобрались ли журналисты — неясно, зато цифры подмахнули: на 20-30 тенге. Но ведь это дистанция огромного размера! Можно было дать и раскладку по регионам, например.
Так сделали на КТК.
Журналист Ксения Поляница деловито перечисляет города (Актобе, Семей, Тараз, Атырау, Актау, Уральск) и цены (от 150 до 200). Такой же географический бензиновый экскурс предложила месяц назад Динара Уркумбаева — правда, несколько «обнародованный»: парад синхронов водителей, сетующих на дороговизну топлива.
Но автора почему-то не смутило явное противоречие. В начале материала — «В Казахстане резко подорожал бензин», а в синхроне — «Учитывая, что ранее запасы, которые были на нефтебазах, резкого скачка цен не отмечается». Может быть, с этой противоречивой коллизии и нужно было начать материал (или продолжить), чтобы придать сюжету хоть какую-то остроту, а не ограничиваться перечислением городов и весей.
Такая региональная солянка по «народным» темам присуща новостной службе канала, но остальное всё так же банально: что стоимость бензина не регулируется, и что цены вырастут. Наверное, есть смысл разобраться в системе налогообложения, ценообразовании… в конце концов, поднять проблему перетока топлива — например, в Кыргызстан.
Если уж говорить о регулировании цен, ведь государство вмешивалось в политику розничного ценообразования, в мировой же практике регулируются (да-да, регулируются) цены оптовые. И было бы неплохо работать в продолжение темы. В сюжете всего лишь месячной давности на эту тему концовка такова: «И дефицита, обещают, не будет». Министерство обещает. А во втором сюжете: «А в некоторых регионах и вовсе образовался дефицит». Ещё одна противоречивая коллизия. Именно конфликт и противоречие придают действию динамику — таков закон драмы. Но на нашем ТВ уже давно забыли, что такое драматургия сюжета.
Телеведущая Камила Жусупова тоже не разобралась с бензином. «Сегодня литр самого ходового АИ-девяносто второго (!) вполне можно залить за 200 тенге». 80, 92, 95 — это не нумерация бензина, а октановое число, поэтому читать надо: АИ-девяносто два. В речи разговорной мы, правда, говорим: девяносто второй, но это без указания маркировки топлива (аббревиатуры АИ).
Во фразе «Сегодня литр самого ходового АИ-92 вполне можно залить за 200 тенге» выражение «вполне можно залить» прозвучало бы стилистически безукоризненно, если бы речь шла о понижении: «Сегодня литр самого ходового АИ-92 вполне можно залить за 100 тенге», или если бы был, допустим, ироничный подход. Но в этой ситуации не до иронии.
«Это не про нас» и футуризм
Программа «Факт» (РИКА-ТВ) в подаче материала пошла ещё дальше: использовала самый известный метод исследования — сравнительный, но как-то односторонне.
Сначала журналистка Томирис Жумабаева почему-то предпочла рассказать о дефиците топлива в соседнем Уральске, где бензин отпускается по талонам, а потом заявила: «В нашей же области такого ажиотажа пока нет». Ни дать, ни
взять — приём периода информационной войны 30-летней давности. А почему бы не рассказать о цене на топливо в Таразе — стоимость бензина здесь невысока? Как бы то ни было, журналисты должны давать полную и объективную картину события. Конечно, под объективностью мы прежде всего понимаем беспристрастность, чёткое разграничение фактов и мнений, но, согласитесь, выборочность удобной информации никак нельзя назвать фактором непредвзятости.
В то время как ценники на бензин сменились по всей стране, журналисты «Информбюро» акцентировать внимание зрителей на этом не стали, а занялись делом уж точно не новостным — прогнозами.
Рассказали о том, какими БУДУТ цены на горючее в мае (хочу напомнить, что футуристический жанр — всё-таки область художественного слова), озвучили мечты казахстанских водителей — хотя сколько должен стоить в Казахстане бензин, хотелось бы знать. Но из уст серьёзного аналитика с мотивацией и подробной раскладкой без аморфных определений. Причиной подорожания названо повышение ставки акциза, но на сколько был повышен косвенный налог, не сказано. Хорошо бы услышать, какова вообще его доля, допустим, в литре бензина.
Надеюсь, Нургали Карабаев, талантливый журналист, склонный к креативу (вспомним его материалы на коронавирусные темы), репортёр-экспериментатор всё же не уйдёт в писатели-фантасты, а обратится к новостным реалиям. И подтянет грамматику:
«Стоимость топлива росла несколько раз…» Расти — процесс непрерывного действия, поэтому рост не может происходить несколько раз. Лучше сказать: повышалась (менялась, обновлялась) несколько раз.
«…и нефтедобывающие компании доставляли в наши НПЗ сырьё ниже себестоимости добычи». Правильно: на наши НПЗ — на заводы имеется в виду.
В анонсе сказано: «Как изменятся цены и почему это происходит?» О том, как изменятся цены, сказали, но вот почему — полной картины нет.
Комментарий для сюжета или сюжет для комментария?
Может быть, флагман телевизионной экономической мысли Atameken Business даст исчерпывающую, достоверную, полную и (помечтаем!) аналитическую информацию?
И такой сюжет случился!
Имеется в виду, что автор назвала в сюжете несколько причин подорожания:
1. Возможен переток.
2. Создание единого рынка нефтепродуктов.
3. Налоги на акцизы и НДС.
4. Качество бензина.
5. Прочие факторы ценообразования.
Начало сюжета — как лозунги «агитатора, горлана-главаря»: «Запасы нефтепродуктов находятся на стабильном уровне… Страна в состоянии обеспечить себя бензином… План ведомства по переработке нефтепродуктов выполнен!» По структуре сюжет — развёрнутый комментарий (скорее, пересказ) выступлений министра и вице-министра. Эксперт же вполне доходчиво объяснил, что бензин-то у нас совсем дешёвый. В конце автор заметила, что солярку аграриям на посевную продадут недорого, но цены не назвала. В основе точного и объективного изложения событий (ещё раз подчеркну: не мнений) лежит информационная сбалансированность. В сюжете мы наблюдаем её полное отсутствие. Есть точка зрения представителей Минэнерго, то есть, проще говоря, производителя и продавца, и эксперта, восседающего рядом. Но где же мнение потребителя? Конечно, стилистически синхрон всё того же дяденьки из окна авто не ложится никак, но мнение Антимонопольного комитета не помешает. При повышении цен на что бы то ни было вопрос ценового сговора возникает всегда. Это подтвердили выступления депутатов. Канал, кстати, позже прокомментировал выступление мажилисмена Альберта Рау, фрагменты которого дали практически все СМИ, и… поведал историю ремонтов НПЗ.
Ну и не без ошибок:
«Цены на ГСМ в нашем рынке не привязаны к мировым ценам на нефть».
Правильно: на нашем рынке.
Можно сказать, что основной новостной жанр информационной службы канала — комментарий к речам других. Если говорить о жанровой специфике подобных тем, то самый подходящий, пожалуй, — это расследование. Но на такой выбор никто из казахстанских журналистов пока не решился.
Общих тем у четырёх входящих в этот мониторинг программ на этой неделе было немного. Разве что новость о стрельбе в Алматы и стрелке, который выбросился потом из окна 17 этажа (хотя «Первый канал Евразия» и «Хабар» об этом даже не упомянули). Ну а «Хабар» и QAZAQSTAN сделали сюжеты про грядущие выборы сельских акимов, в одном случае менее качественный, в другом — более.
Зато разброс эксклюзивных тем этой недели прекрасен: от проблем казахстанской лёгкой промышленности и детей-сирот, которых приёмные родители сдают обратно в детские дома, до малышей, больных атрофией мышц, и последствий пьяной езды.
Программа начинается с криминальных новостей: о стрелке, засевшем на 17 этаже ЖК «Бухар Жырау», и убийства девушки в Уральске — её зарезал бывший муж, «сотрудник акимата», который положительно характеризовался на работе, подчеркнул ведущий. «Их скандалы даже заканчивались поножовщиной, и женщина писала на него заявление в полицию, но потом сама же его забирала», — продолжает Алексей Рыблов. И вот вроде просто информация. Но почему-то с таким подтекстом, что женщина тоже принимала участие в «поножовщине» («ИХ скандалы»), и в своей смерти косвенно тоже виновата, раз забирала заявление. А в Атырау мужчина тоже пытался убить «свою возлюбленную» — на этот раз молотком. Автор сюжета на эту тему пытается разобраться, могли ли жертвам помочь полицейские.
Оттолкнувшись от фотографии обросшего, похудевшего и поседевшего Елжана Биртанова, экс-министра здравоохранения, сидящего под домашним арестом, авторы программы продолжили выпуск рассказом про чиновников, которые так или иначе нажились на ковиде, а затем плавно перешли к коронавирусным новостям и вакцинации (её темпы снизились). Получился большой информационный блок.
Когда казахстанцы начнут зарабатывать больше, и что для этого предпримут чиновники? Актуальная во все времена тема — в следующем сюжете. Речь прежде всего о супернизких зарплатах техперсонала — водителей, техничек, сотрудников музее в и так далее, и зарплаты эти не повышаются десятилетиями, а предложение на рынке труда сильно превышает спрос. Этот вопрос на неделе обсуждали в Мажилисе. Хороший, полный, сбалансированный сюжет с героями и экспертами. Правда, как и признаёт в завершающем стендапе Ксения Поляница, похоже, никто в Казахстане не знает, как решать проблему.
В Казахстане умирает лёгкая промышленность — такова тема завершающего сюжета выпуска. Да и вообще одежда в республике тоже подорожала — вслед за продуктами. Как и предыдущий, этот сюжет остросоциальный, крепко и профессионально сделанный, отличные, всё понятно объясняющие герои, эксперты, чёткие логические связки.
Программа начинается с сообщения (поданного с торжественными интонациями): первая партия QazVac отгружена для вакцинации населения, таким образом Казахстан стал одним из немногих государств, создавших своими силами свою вакцину от коронавируса.
Заседание Высшего совета по реформам под председательством Токаева — тема первого сюжета. На заседании говорили о национальных проектах, от которых зависит благосостояние каждого казахстанца (как подчёркивает в подводке Александр Трухачёв). Но в сюжете время — будущее: нам пересказали всё, что было озвучено на Совете (как мы БУДЕМ жить всё лучше и лучше), перекрыли это кадрами с заседания и архивом. Хотя можно было бы взять каждый из этих проектов и рассказать, какие уже программы в этой сфере принимались, и заработали ли они? Там ведь ничего нового: всё тот же «цифровой Казахстан», всё та же «помощь аграриям» и так далее.
Всё, что критикует президент, можно потом критиковать и в «7 кун» — следуя этому правилу, авторы программы показали сюжет «Край контрастов»: о том, как обстоят дела в Атырауской области. Если коротко: зарплаты большие, инфраструктура плохая. Казалось бы — отличный повод поработать или собкору, или кому-то из журналистов поехать в область и снять, показать всё то, что критиковал Токаев на встрече с руководством региона, с людьми поговорить: как им на самом деле живётся? Но нет. Сюжет построен на заседаловке и архивном видео. Автор текста усиленно забрасывает нас цифрами, штампами и канцеляризмами… чтобы это творение в итоге смотрелось солиднее, что ли?
Айгуль Амантаева, автор следующего сюжета — о выборах сельских акимов — на периферию поехала сама. Правда… в октябре прошлого года. С этого «визита, который был сделан нашей съёмочной группой» (почему было не сказать просто «наша съёмочная группа съездила»?), начинается материал. Логично предположить, что кадры полугодовой давности нам показали не просто так: видимо, сейчас покажут, как изменилась жизнь местного населения с октября 2020-го? И правда. Показали. Жизнь никак не изменилась. Но главное — не это. Главное — как авторы сюжета попытались «виртуозно» сымитировать стендап корреспондента.
Кстати, село Булаксай находится всего в 50 км от Нур-Султана. Но и это расстояние показалось автору материала слишком большим: проще встать на фоне «зелёнки». С местными жителями, надо полагать, беседовал стажёр или другой журналист. Это не преступление. Но вопрос, зачем вообще надо было делать этот странный «стендап», всё равно остаётся без ответа. Как и другой вопрос: если жизнь села за полгода не изменилась, зачем было показывать эти октябрьские кадры? Тем более что акима тут выбрали аж три года назад — в порядке эксперимента. Не очень понятен логический посыл. В целом сюжет — это агитка в поддержку законопроекта о выборности сельских акимов.
Амир Саменбетов взялся за сложную тему — о детях, которые сначала лишились родных родителей, а потом от них по каким-то причинам отказались и приёмные. Автор очень постарался подойти к проблеме взвешенно, среди героев — мать нескольких приёмных детей, которая внятно рассказала, почему от некоторых ей пришлось отказаться. И хотя заканчивается материал жизнеутверждающей статистикой, журналист не стал замалчивать проблемы.
Коварство речевых штампов можно оценить благодаря одному из пассажей следующего сюжета — Анна Абрамова разбиралась, куда этим летом поедут отдыхать казахстанцы. «…одна из самых доходных и перспективных сфер глобальной экономики верным курсом идёт ко дну». Страшно представить, куда можно пойти неверным курсом. А лучше просто избавляться от штампов в своих текстах.
125-летию со дня рождения чабана и селекционера Жазылбека Куанышбаева посвящён следующий сюжет программы «7 кун», довольно официозный, про такую личность можно было сделать теплее и человечнее. А завершает программу материал с названием, достойным газеты «Правда» или программы «Время»: «Первое семя». Это агитка о том, как началась посевная в Кызылординской области, и текст состоит в основном из клише и штампов — как текстовых, так и смысловых и визуальных.
Выпуск начинается с долгого (10 минут + продолжение темы с закадровым текстом от ведущей Альмиры Кульмухамедовой, а всего выпуск длится 49 минут) и эмоционально заряженного сюжета на тему последствий вождения в нетрезвом виде. Чего стоит только подводка. «Журналист Светлана Пенькова собрала истории и посмотрела в глаза человеку, из-за которого в одной казахстанской семье случилось большое горе», — говорит ведущая, в то время как зрителю показывают заставку, где машина сталкивается с бокалом виски со льдом. Это интересная журналистская работа — видно, сколько труда и душевных сил в неё вложено. Однако возникает множество этических вопросов. К холодящим душу эпитетам, мистическим подробностям в духе «Битвы экстрасенсов», слезам взрослых и детей в кадре, именам погибших и пострадавших детей, кадрам с телами пострадавших и погибших на дороге. Отдельно хотелось бы упомянуть незаблюренные детские лица. При этом осуждённого за ДТП со смертельными исходами блюрят, хотя он и так замаскировался: на скамье подсудимых мы видим человека в шапке и медицинской маске. Скорее всего, родители сами разрешили снимать детей в сюжете на такую высокочувствительную тему, но в этом случае журналисту стоит принимать решение самостоятельно, потому что в стрессовой ситуации герои не всегда способны оценить последствия выданных ими разрешений.
Тема меняется, а эмоциональный градус не снижается. Журналист Юлия Волкова в сюжете «Печальные рекорды» делает обзор коронавирусной карты мира. Из уст ведущей, автора и спикеров мы слышим: «печи крематориев плавятся», «одинокая и мучительная смерть» и так далее.
Следующий сюжет начинается с юмора: «У нас всего четыре проблемы: весна, зима, осень и лето. Так шутят спасатели». Материал «Мне сверху всё видно» подготовил шеф-редактор «Аналитики» Олег Журкевич. Вероятно, под всевидящим подразумевается министр ЧС Юрий Ильин, с которым журналист на вертолёте пролетел над весенними паводками. Материал вышел добрым, показывающим, что всё под контролем. Он начинается с архивных кадров наводнения 1979 года в Куйбышеве, после которого будущий министр и решил стать спасателем. Репортаж не совсем эксклюзивный, как могло сложиться впечатление вначале: когда министр даёт комментарии, в кадре видно один диктофон и два микрофона. Сюжет заканчивается стендапом Олега Журкевича на фоне гидроузла, а также кадрами степного пожара: паводки ещё не победили, а уже надо готовиться к борьбе с огнём.
Четвёртый большой материал — история к 30-летию Независимости. Спикер — пожилой мужчина, который в 1992 году занимал пост замглавы областной администрации. Из уст бывшего чиновника прозвучал неплохой урок на тему критического мышления. А резюмировал он своё выступление цитатой из Абая: «Адам бол» («Будь человеком»).
Финальный сюжет в телеэфире назывался «Новый перевод», а на YouTube его выложили с названием, которое более точно отражает суть: «Иностранец читает казахские слова на латинице». Речь идет о четвёртом варианте перевода казахского языка на латиницу. Гостю программы, бизнесмену из Италии, который два года живёт в Нур-Султане, журналист предложил эксперимент: прочесть и понять городские вывески на латинице. У него получилось! А вот ещё один спикер — Канат Тасибеков, известный собственной методикой изучения казахского языка, — говорит, что пока что сам с большим трудом читает на латинице, новое всегда тяжело.
Apta началась с короткой новости о стрелке в Алматы и стрельбе на улице в Туркестане.
Президент Токаев провёл совещание по вопросам социально-экономического развития Атырауской области. Первый сюжет программы посвятили этой теме. Самым живым моментом стал опрос местных жителей о зарплате. Люди говорили, что цены растут, реальные зарплаты у них 100-120 тысяч, этого не хватает, а среднестатистический оклад по региону 358 тысяч для них — миф.
Мораторий на продажу сельхозземель продлили на пять лет. На эту тему было небольшое интервью с помощником президента Ерланом Кариным, получилось полезно и информативно, но сюжет по ощущением был бы лучше, всё-таки одна из самых обсуждаемых тем последнего времени.
Осенью намечаются выборы сельских акимов, а много ли кандидатов? Сейчас в парламенте обсуждаются соответствующие поправки в закон о выборах. Сюжет начался с истории из Алматинской области: там жители села против нового акима. Потом показали село в Акмолинской области — там, по словам местного главы, желающих занять его место просто нет. И объяснил, чем именно так непривлекательна его должность. А политолог рассказал, почему. Получился хороший объясняющий сюжет на одну из главных политических тем.
В Казахстане 120 детям поставлен диагноз атрофия мышц. В мире есть только три вида препарата, которые лечат от этого. Но стоят они очень дорого и в Казахстане не зарегистрированы (стоимость и правда запредельная, и это ещё одна проблема. Оказывается, Золгенсма вообще зарегистрирована в Книге рекордов Гиннесса как самое дорогое лекарство в мире). Между тем, лечить таких больных детей надо сразу, до 2-3 лет. Родители просят правительство помочь. В сюжете — несколько трогательных историй и комментарии от всех: от родителей и общественников до чиновников.
Люди с инвалидностью не могут полноценно получать отечественные цифровые услуги, так как казахстанские сайты, порталы для них не адаптированы. Нужен регулирующий закон или постановление, которые бы обязывали делать такие адаптации. В сюжете есть герои, эксперты, комментарии от депутатов и представителей министерства.
Последним материалом программы стала традиционная рубрика «30-летие Независимости Казахстана». В этот раз — 1998 год.
Мониторинг итоговых ТВ-программ казахстанских телеканалов проводится «Новым репортёром» на постоянной основе еженедельно и публикуется по понедельникам.
В казахстанском сегменте YouTube — новые лица. Подкаст «Свобода Злого» назван авторами — Константином Ефимовым и Сергеем Стрелковым — просветительским. Желая просветиться, я посмотрел все пять выпусков на канале. Если проект и пробудил во мне какой-то интерес, то в первую очередь исследовательский: уж очень хорошо это необычное, в чём-то даже странное, явление отражает подвешенное состояние нашего общества.
Подкаст кухонный
Ефимов и Стрелков зовут гостей на импровизированную кухню (фон: советская «стенка», советский же телевизор, укрытый в последних выпусках вязаной салфеткой, кассетный магнитофон в наличии). Говорят с гостями о культуре, политике, современных нравах, урбанистике, блогерах, телевидении, да обо всём на свете, лишь бы попытаться осмыслить эпоху или хотя бы текущий момент. На кухне уже бывали: писатель Константин Нагаев, айтишник и председатель КСК Павел Фёдоров, художник-карикатурист Мурат Дильманов, основатель AlmatyBike Ануар Джусупов, управляющий директор театра «ARTиШОК» Анастасия Тарасова. В теории подмечено точно — свободный от цензуры YouTube и правда может показаться хорошим пространством для кухонных разговоров, сокрытых от рецепторов прислужников режима. Правда, в этом же логическом узелке скрывается большая странность.
Все эти отсылки к прошлому 30-летней свежести непонятно кому адресованы. Вернее, понятно, но объяснить странный выбор идейной основы, как и воссоздание всех этих декораций в стиле «советского фьюжна», всё равно сложно. Потому что для поколения Ефимова-Стрелкова (приблизительно «35+») словосочетание «кухонные разговоры» уже неидеоматично: на момент распада Союза и прихода скоротечной свободы сверстники ведущих максимум учили таблицы умножения и душеспасительные беседы их отцов у газовых плит помнят едва ли. Догадываюсь, что ведущие действуют в пределах своей эрудированности, рассчитывая на внимание такой же осведомлённой аудитории.
Очевидно, что «кухня» здесь и символ, привязанный к настоящему: дескать, круг замкнулся, история повторяется, и казахстанцы вынуждены искать непросматриваемые из высоких кабинетов площадки для того, чтобы открыто высказаться. А ещё, в подкрепление идеи, каждый выпуск начинается с небольшой видеоподводки Ефимова: он имитирует обращение советского диктора и цитирует советские пропагандистские перлы (картинка при этом старательно состарена).
Но всё это не отменяет следующего факта: «поколения ТВ» смотрят ТВ, «поколения YouTube» смотрят YouTube, и артефакты одной вселенной за редкими исключениями вряд ли эффективны в другой. То есть прикрывать «Электронику» салфеточкой крупной вязки на видеохостинговой платформе всё равно не для кого.
При этом меня интересуют не творческие прихоти авторов сами по себе. Мне кажется, эта режиссёрская неуклюжесть Константина Ефимова и Сергея Стрелкова выдаёт великую драму многих казахстанских современников. Бывает, Ефимов и Стрелков на полном серьёзе посвящают чуть ли не половину выпуска российской повестке. В одном показательном эпизоде Ефимов без какого-либо подвоха привёл как пример регресса телевидения (не российского, а телевидения вообще — по схеме «было-стало») Парфёнова и Шейнина.
Совершенно понятно, что приведённый для контраста пример из соседней страны гораздо более выпуклый, чем любой пример из вяло деградирующей отечественной журналистики. Но святая оторванность от казахстанской грешной земли всё равно удивляет и даже вызывает сострадание. Кажется, авторы не поспевают за сменой исторических декораций, и, не обнаруживая актуальную для себя повестку на родине (где, навскидку, наши парфёновы и шейнины?), следуют клиповому мышлению, например, генерирующему вопрос — чему может научиться казахстанское общество из кейса голливудского продюсера Вайнштейна (вопрос и правда был задан в одном из выпусков).
Да и само название канала отражает дезориентацию его создателей: оно понятнее, если прочесть его вслух — если вы, как и я, не уловили сразу, «Свобода Злого» это каламбур на «свободу слова». Под «злым» авторы, по их признанию, понимают нечто чуждое, непонятное, что было дано казахстанцам вместо ожидаемого. Видимо, подкаст создавался, чтобы сформулировать это «нечто».
«Постсоветская элита генерирует фейковую медиасреду, именно поэтому побеждает “свобода злого” вместо свободы слова. Поэтому мы приглашаем людей, которых, как правило, не приглашают в телевизор, и хотим говорить о том, о чём не говорят в телевизоре», — заявляют авторы, консервативно выстраивая систему координат вокруг «ящика» и легитимизируя тем самым ТВ как базовый феномен и точку отсчёта. По моему мнению, телевизор для поколения Ефимова и Стрелкова (по крайней мере, просвещённой его части) находится за пределами референсных понятийных границ: он уже давно не существует как главный канал информации и превратился в некое обстоятельство жизни более старших поколений. Полагаю, лет 10-15 назад я бы этой консервативности авторов не заметил. Но не в 2021 году.
Этот наив «Свободы Злого», конечно же, следствие блогерского дилетантизма, — но и искренности тоже. Даже умиляет: ведущие зачитывают в качестве затравки для обсуждения комментарии воинствующих маргиналов из соцсетей. На мой взгляд, запуск в «просветительский» (а значит, ещё и «интеллектуальный») подкаст потоков сознания из этих «социальных отхожих мест» отдаёт каким-то избыточным прямодушием. И да, лет 10-15 назад, когда соцсети и концентрация глупости в них ещё удивляли, я бы этого не заметил тоже.
Подкаст просветительский
Вообще-то я готов назвать подкаст и просветительским — всё равно это не ко многому обязывающее слово. Тем более, у гостей и ведущих, бывает, случается «химия» — так, выпуск с Ануаром Джусуповым, на мой взгляд, получился безо всяких скидок интересным («просветительским», если хотите), и как зритель я его точно посмотрел бы.
Да и в целом подкаст может похвастать неплохим качеством гостей, в большинстве принадлежащих всё той же алматинской хипстерской тусовке (о ловушке которой я писал в прошлый раз, разбирая проект «Утро добрым не бывает»). Немаловажно, что в целом значительных производственных огрехов у подкаста Ефимова и Стрелкова нет, это удобоваримый видеопродукт, годный для употребления и в аудиоформате. Конечно, к производственным проблемам можно отнести не очень внятную редактуру — в частности, вопросы вызывают неадаптированные для YouTube и смартфонов заголовки. Но на таких технических моментах я бы останавливаться не хотел — в конце концов, проблемы распространения контента — это проблемы его создателей.
Что касается просмотров, они незначительны и измеряются ничтожными сотнями. Кажется, вновь повторяется беда более-менее серьёзного контента для казахстанского сегмента YouTube: в этой нише непросто конкурировать с зарубежными игроками, не понижая интеллектуальную планку.
Конечно, я хотел бы, чтобы казахстанская блогосфера была как можно более разнообразной, чтобы на рынке присутствовали продукты для разных целевых аудиторий, разного качества и калибра. Однако наблюдая, как раз за разом наши блогеры пытаются взять неприступную ютьюбовскую крепость, приходится вновь констатировать, что серьёзный контент в подавляющем большинстве случаев остаётся не замеченным широкой аудиторией.
Подкаст «Свобода Злого» в этом смысле лишь подтверждает уже устоявшееся правило. Жаль. Потому что, несмотря на непопадание в мой вкус, абсолютную бесхитростность и учитывая торчащие тут и там странности проекта, намерения Ефимова и Стрелкова мне симпатичны. Как может показаться не симпатичным стремление сформулировать и донести до окружающих свои замечания, претензии и тревоги и сделать тем самым окружающий мир чуть понятнее (даже если это всего лишь иллюзия)?
Непрофессионализм авторов в данном случае лишь обнажает искренность их побуждений и стремление не стоять в стороне. Жаль, статистика просмотров столь же честна. Но я бы не преувеличивал ценность цифр: «Свобода Злого» явно не настолько плоха, насколько непопулярна.
ОФ «Правовой медиацентр» приглашает на вебинар «Защита частной жизни и персональных данных» с участием юриста Центра защиты прав СМИ Светланы Кузевановой (Воронеж, Россия).
Вы узнаете о международных стандартах защиты приватности, пределах допустимого вмешательства в жизнь публичных фигур, принципе повышенной терпимости известных лиц, особенностях законодательства и необходимых знаний при освещении подобного рода вопросов.
Вебинар проводится в рамках Школы медиаюристов, цель которой — повысить уровень знаний и практических навыков действующих медиаюристов в вопросах защиты СМИ на судебном и досудебном уровнях, участия в законотворческой деятельности, в сфере доступа к информации.
К участию приглашаются действующие юристы региональных и республиканских масс-медиа, независимые юристы, адвокаты, медиаэксперты.
Для участия в вебинаре необходимо подать заявку по ссылке.
Вебинар пройдёт 28 апреля в 16.30 (время Алматы).
«Школа медиаюристов» стала возможной благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID) и была подготовлена в рамках Центральноазиатской программы MediaCAMP, реализуемой Internews при финансовой поддержке USAID. «Правовой медиацентр» несёт ответственность за его содержание, которое не обязательно отражает позицию USAID, Правительства США или Internews.
В Таджикистане с прошлого года идёт обсуждение обновлённых журналистских этических норм. Дискуссию ведёт Совет по СМИ — независимая организация, которая занимается защитой журналистов и мониторингом медиа. Тем временем, местные журналисты продолжают активно нарушать существующий свод этических правил: не сдерживают себя при описании антигероев, игнорируют презумпцию невиновности, не маркируют рекламный контент.
«Новый репортёр» прочитал прошлогодние отчёты по мониторингу Совета по СМИ, который охватывает 44 печатных и онлайн-медиа, и выбрал из документа самые частые нарушения.
«Кто должен контролировать поведение «червей» и «жуков», которые разрушают нашу духовность?», — задаётся вопросом журналист издания «Ҷавонони Тоҷикистон» («Молодежь Таджикистана») в материале под заголовком «Таджикский YouTube». «Черви» и «жуки» — это местные блогеры. Одна из главных претензий автора к ним заключается в том, что ютьюберы не соблюдают высокие стандарты литературного таджикского языка, используя в своём контенте вместо высокого стиля «базарную» речь.
В тексте приводится и мнение социолога, который успокаивает журналиста, указывая на то, что в сельской местности (70 % населения Таджикистана живёт в сельской местности — прим. авт.) интернета практически нет, и влияние соцсетей там минимально. Заканчивается текст стихами таджикского классика Лоика Шерали о ценности родного языка и призывами к родителям и учителям защитить детей от тлетворного влияния YouTube.
Этот текст на сайте «Ҷавонони Тоҷикистон» был опубликован в августе прошлого года и сразу же попал в мониторинг Совета по СМИ, в котором специалисты отмечают нарушения этических норм. По мнению мониторщиков, журналист этого издания нарушил пункт 7 «Защита чести и достоинства личности», который не допускает использование непристойных, ругательных слов в отношении любого человека.
Это нарушение стало одним из почти четырёхсот, обнаруженных за 10 месяцев прошлого года Советом по СМИ. Седьмой пункт журналисты из медиа, за которыми следят мониторщики, нарушили за этот период 19 раз. И, например, кроме оскорблений в адрес блогеров, медиа нелестно отзывались и о таких людях, как бывший президент России Борис Ельцин. Его в статье про то, как Запад пытается помешать жизни «миролюбивым» странам СНГ, журналисты из издания «СССР» назвали алкоголиком. И с нарушением 7 пункта этических норм тоже попали на «доску почёта» Совета по СМИ.
Скриншот сайта «СССР»
В другом материале под авторством главного редактора издания Сайёфа Мизроба, в котором журналист вспоминает покойного ветерана Великой Отечественной войны бобои Гулома, используется почти матерное для таджикского языка выражение. Журналист пытается показать честность ветерана: он, несмотря на советские стереотипы, описывал немцев сильными противниками, которые могли сделать с матерями советских солдат всё, что заблагорассудится.
В таком же стиле журналисты из «СССР» рассказывали и про пранкеров, которые переодели подростка с ментальными особенностями в женскую одежду и издевались над ним перед камерой (!). Пранкерами, к счастью, занялась милиция, но журналисты из «СССР» вдогонку успели обозвать их «животными».
Кстати, издание «СССР» — это и печатная версия газеты, и вебсайт — стабильно находится в лидерах рейтингов нарушителей, которые составляет Совет по СМИ. И чаще всего они попадают в поле зрения мониторщиков именно из-за привычки оскорблять персонажей своих публикаций. Например, в позапрошлом году предпринимателей из сферы торговли журналисты из «СССР» называли «паразитами», а подозреваемых в совершении преступлений — «незаконнорожденными» и «мерзкими» (газета «СССР», № 34, 22.08.2019).
При этом себя издание «СССР» позиционирует как общественно-политическое СМИ.
Пресс-релизы на все случаи жизни
Но самое частое нарушение, которое позволяют себе медиа в Таджикистане, — это отсутствие маркировки коммерческого контента. На его долю стабильно приходится почти половина всех случаев несоблюдения журналистских этических норм. Мониторщики Совета включают в свои отчёты пачки немаркированного коммерческого контента, который появляется в печатных и онлайн-медиа. Например, на сайте онлайн-издания «Авеста» за один только август прошлого года было опубликовано 19 (!) материалов с позитивными сообщениями о работе двух сотовых компаний Таджикистана и без указания характера этого контента. Например, издание рассказывало про новый сервис для общения между абонентами, подробно писало о том, как сотовая компания развивает 4G на севере Таджикистана, и подписывало эти материалы как авторские.
Кстати, такое пренебрежение к маркировке рекламного контента является не только нарушением этических норм («Несовместимость творчества с коммерцией и рекламой», пункт 12), но и закона Таджикистана «О рекламе». В статье 5 этого документа говорится, что СМИ запрещается получение денег за размещение рекламы как информационного, так и редакторского или авторского материала без указания единственно возможной формулировки — «на правах рекламы».
Скриншот сайта «Авеста»
Впрочем, кроме издания «Авеста», халатно к маркировке относятся и многие другие СМИ. В прошлогодний августовский отчёт Совета попал и сайт издания «Фараж», который опубликовал 15 материалов, посвящённых успешной работе банков и сотовых компаний, и не указал, что контент платный. В этих материалах журналисты, например, рассказывали о новых тарифах сотовой компании или об открытии новых банковских офисов. В строке «автор» было указано «Фараж», так издание маркирует и свой авторский контент.
Есть в отчёте Совета по СМИ и популярное издание «Азия-Плюс». Только, в отличие от своих коллег из других медиа, журналисты этого сайта пытаются как-то выделять коммерческий контент из авторского, используя при его публикации формулировки «официальный пресс-релиз» или «промо», что, по мнению мониторщиков Совета, также позволяет вносить издание в списки нарушителей пункта 12.
Кстати, таким же приёмом пользуется и издание «Вечёрка»: в отчёте Совета по СМИ за август 2020 года отмечен 21 материал, в котором авторы сообщают о преимуществах коммерческих компаний, но весь этот контент подписан «официальный пресс-релиз».
Причем не маркируют медиа Таджикистана не только рекламные сообщения коммерческих структур, но и государственных. В июле прошлого года издание «Фараж» с упоением рассказывало о местном институте физической культуры и плюсах учёбы в нем, а электронная версия газеты «Точикистон» в августе прошлого года выпустило комплиментарное интервью губернатора Согдийской области. В обоих случаях журналисты подписывали контент как авторский, за что и попали в отчёт Совета.
Плагиат и функции судей
Ещё одна нелюбимая этическая норма у таджикистанских журналистов — «Недопущение плагиата». Чаще всего это правило нарушают газеты, они перепечатывают целые тексты из других медиа, иногда меняя заголовки, сокращая материалы, иногда оставляя их в первоначальном виде, но предпочитая не указывать настоящих авторов. Причём государственные СМИ воруют контент у государственных, независимые — у независимых.
В ноябре 2020 года региональная газета «Бадахшон» без указания источника публиковала у себя тексты, взятые на сайте президента Таджикистана и в государственной газете «Садои Мардум» (№ 44 (10830), № 45 (10831)). В этот же период другая региональная газета, «Ҳақиқати Суғд» («Согдийская правда»), перепечатывала тексты национального информагентства «Ховар» (№ 135 (18284)) и тоже не называла авторов.
Скриншот сайта «Точикистон»
Независимые СМИ чаще всего предпочитают присваивать себе контент зарубежных изданий — «Радио Озоди» или «Sputnik Таджикистан», а также местного издания «Азия-Плюс». Так, сайт газеты «Точикистон» забрал себе материал «Радио Озоди» про Зухал Афзалшоеву, которая наблюдала за выборами президента США. В тексте на сайте «Точикистона» оригинальное сообщение было слегка подкорректировано и выдано за авторский контент. Контентом «Радио Озоди» без ссылки на издание пользуется и независимая газета «Пайк» из Куляба: в августовском выпуске (№ 29 (331)) журналисты опубликовали сразу два текста своих коллег о беглом командире ОМОНа и пострадавшем при падении крана душанбинце.
Ещё некоторые журналисты в Таджикистане любят выступать в качестве судей. Правило соблюдать презумпцию невиновности и не называть до суда человека преступником игнорируется с завидным постоянством. Например, в сообщении издания «Точикистон» мужчина, которого только задержала полиция, уже объявлен журналистами убийцей своей жены, в другом тексте авторы назвали задержанного врача взяточником — и тоже до суда.
Такие мониторинги Совет по СМИ ведёт с перерывами, начиная с 2009 года. С того момента, как все медиа, которые теперь фигурируют в отчётах организации как нарушители, добровольно подписали этические нормы и обязались соблюдать их в своей повседневной работе. У Совета по СМИ не было и нет рычагов давления на нарушителей, и максимум, что они могут сделать, так это публично указать на игнорирование правил. Всё остальное за них должна делать аудитория, которая выбирает качественное СМИ и отказывается от некачественного. По сути, так и происходит: самые успешные медиа в Таджикистане появляются в отчёте Совета гораздо реже, чем те, которые демонстрируют своё неуместное остроумие и не уважают людей, которым оно предназначается.
C18 по 28 мая 2021 года международная неправительственная организация Internews Network организует онлайн-тренинг «Нативная реклама в медиа» для медиапрофессионалов из Узбекистана.
На тренинг приглашаются редакторы, руководители и менеджеры коммерческих отделов национальных и региональных онлайн-медиа Узбекистана, а также медиапрофессионалы, которые хотят монетизировать свои проекты. Участие в тренинге бесплатное.
Что такое нативная реклама в медиа? Нужна ли она вам?
Вы наверняка сталкивались с тем, что, читая увлекательную статью, вы вдруг понимали, что это не просто статья, а рекламное сообщение? Если да, то, скорее всего, вы читали статью с нативной рекламой.
Нативная реклама — это такое продвижение продукта, которое не использует прямые и даже косвенные сообщения с призывами к покупке. Суть нативной рекламы сводится к тому, что она должна быть органично вписана в основной контент и формат сайта или площадки, где публикуется. В ней должно быть интересное сообщение, которое будет полезно для аудитории.
С чего начать и как придумать спецпроект для медиа? Подойдёт ли одна нативная реклама и для сайта, и для соцсетей? Можно ли использовать видео или репортажи в качестве нативной рекламы? Как объяснить рекламодателю ценность именно нативной рекламы?
Тренинг охватит следующие темы:
Что такое нативная реклама
Почему нативная реклама помогает зарабатывать
Чем нативная реклама отличается от обычных рекламных и PR-статей
Как придумывать нативные проекты и обычные нативные статьи
Как начать продавать нативную рекламу
Как делать успешные нативные проекты
Даты проведения онлайн-тренинга: с 18 по 28 мая 2021 года. Четыре вебинара длительностью два часа каждый будут проходить на платформе Zoom, о расписании вебинаров сообщим позже.
Тренинг состоит из четырёх вебинаров, предполагается не только изложение теоретического материала, но и отработка участниками практических заданий, а также получение обратной связи от тренера. Все участники должны иметь персональный компьютер.
Язык обучения: русский/узбекский (синхронный перевод).
Тренер: Сергей Сахаров — сооснователь и главный редактор цифрового журнала CityDog.by, медиаэксперт, опытный международный тренер (Беларусь).
Заявки принимаются до 9 мая 2021 года 23:00 по времени г. Ташкента.
Для регистрации заполните, пожалуйста, онлайн-форму.
В последнем месяце журналисты и блогеры одномоментно вспомнили о проблемах в высшем образовании в стране. В особенностях всплеска интереса к этой теме в своём обзоре разбирался медиакритик «Нового репортёра» Газинур Гиздатов.
Площадка для министерства
К теме высшего образования дружно обратились разные медиа (от государственного телеканала до нескольких частных СМИ) со столь же различной степенью результативности:. Формально во всех случаях разговор вращался вокруг вечных проблем: качества образования, трудностей и возможных перспектив хорошего трудоустройства и так далее.
Открывала этот ряд передача «Oшакбаев Live» на «Хабар 24». Гостем её стал Мирас Дауленов, вице-министр образования и науки РК. Нам предложили в очередной раз поверить в наличие динамики в развитии высшего образования в республике. Всё сопровождалось традиционной красивой картинкой. Правда, при уточнении позиций чиновник внятно проговорил только статистические параметры количественных показателей. Разговор в авторской передаче при всём внешнем благообразии был традиционно вялым и не отражал сути происходящего.
Вроде бы Рахим Ошакбаев имеет свою выверенную логику ведения беседы и неспешно её придерживается — вне зависимости от ответов своего визави. В конце концов, не ответил гость на вопрос — да и ладно, идём дальше. Этот выпуск был скорее дополнительной площадкой для озвучивания инициатив и действий министерства, не более.
Полкопейки блогера
Было бы странно, если в общую образовательную канву не попытались вписаться блогеры. К примеру, Бейбит Алибеков на ALIBEKOVKZ. Состоялся малоинформативный разговор о высшем образовании в Казахстане с ректором вуза «Туран-Астана». Всё было очень вежливо и солидно, со всем возможным восточным этикетом, но о реальных проблемах мы ничего не услышали, формулировки получились максимально обтекаемыми. Вот звучит вопрос о критике уровня образования, а ректор в ответ: министерство даёт возможность работать.
Всё это — при игриво настроенном ведущем и проникновенной интонации собеседницы. Заявили в самом начале большее, на выходе получили ничтожно мало.
Деловой подход делового издания
Ситуацию с освещением образования в корне изменила передача Q&A на YouTube-канале Forbes Kazakhstan, впервые обратившись к редким гостям наших медиа — ректорам частных вузов. Обычно таковые обнаруживаются в качестве респондентов только с рекламно-информационными целями. Изначально было обещано многое: разобрать проблемы в образовании при пандемии, проанализировать состояние науки. Про YouTube-каналы делового издания «Новый репортёр» уже писал. Поэтому здесь — только о выпуске под названием «Ректоры крупнейших частных вузов Казахстана о проблемах образования».
Конечно, она современна и актуальна. Разговор о проблемах высшего образования с ректорами частных вузов складывался по-разному: одни собеседники рассказывали о практике преодоления трудностей своего учебного заведения, другие просто уходили в шаблонные рассуждения о e-педагогике.
Каждый из ректоров нахваливал своё детище — дескать, только оно смогло преодолеть все тяготы пандемийной эпохи. Ничего зазорного в этом нет (если оно оплачено как рекламный материал). Но всё шло в рубрике с претензией на аналитику и спокойно допускалось ведущим Батырханом Тогайбаевым. Пытать же топ-администраторов вопросами о состоянии науки со стороны ведущего было вовсе бесполезным занятием. Ректоры крайне редко бывают действующими учёными, реально работающими в научных проектах. А потому неудивительно, что внятного ответа на эту группу вопросов мы не услышали. Разговор о вузе ведущий попытался соединить с анализом школьного образования — правда, идеологически выдержанный стиль собеседников не позволил увязать проблемы, существующие в образовании, с проблемами в социально-идеологическом проектировании самого казахстанского общества. Понятно, что ректоры — тоже люди подневольные и привыкшие к осторожности.
Своеобразным подарком для тех, кто в теме, стали размышления доктора Чана Янг Бэнга (КИМЭП). Его давно не было видно и слышно в нашем медиапространстве. Кстати, из всех трёх интервьюируемых только он был бесстрашен и отмечал абсурдные требования казахстанского министерства. Рефреном в каждом блоке-ответе шло одно банальное, но точное утверждение: «Педагогическая парадигма в Казахстане не изменилась с советского времени». Даже в этом вопросе доктор Чан был верен себе и уверено обозначил: вторичность (плагиат), типичный для казахстанской науки, произрастает из нашей же системы обучения. Остальные ректоры были более осторожны в выражении своей позиции: «Мы меняем форму, но не содержание» (Ербол Сулейменов, AlmaU).
Подход делового издания стал показателем профессиональной и социально значимой подачи материала, чего пока не видно на госТВ и у блогеров. То есть разговор об образовании на Q&A всё же сложился. Его своеобразным продолжением стал текстовый материал Константина Маскаева «Казахстанские вузы упускают главное — ценностное развитие человека». Для издания, которое позиционирует себя как ресурс для профессионалов, коллажный текст, пересказывающий уже опубликованные материалы, в том числе программу Батырхана Тогайбаева, безо всяких ссылок на первоисточник, представляется не вполне корректным.
Итак, беседы на тему высшего образования последнего времени, в отличие от более ранних, не носят характер дежурного информированием о новшествах в деятельности вузов или же выявленных в них нарушениях. Сейчас это робкая, не во всём удачная попытка со стороны журналистов обозначить фундаментальные проблемы в этой сфере. Стенания из социальных сетей и ложный пафос корпоративных изданий в этом случае не создают реальную картину, хотя по-своему сигнализируют о болевых точках.
Тем не менее, собеседниками в этом непростом разговоре с журналистами стали исключительно топ-менеджеры от Министерства образования и науки и руководство нескольких частных вузов. Из диалога оказались полностью исключёнными профессура, которая могла бы высказать своё независимое суждение, и студенты — как самые главные потребители услуг, то есть самые главные эксперты в этом вопросе.
Споры вокруг журналистской этики медиа в Таджикистане ведут не так часто, но если дискуссия начинается, то она становится жаркой. Этика — динамичная категория, и журналистам всегда есть что обсудить. Тем не менее, у таджикистанских журналистов есть свод правил, которым они добровольно руководствуются в своей работе — это этические нормы, разработанные 12 лет тому назад. В прошлом году Совет по СМИ Таджикистана — независимая организация, которая занимается защитой прав журналистов и следит за соблюдением этических норм, — приступила к его обновлению. Изменения были внесены с учётом рекомендаций медиасообщества, и 3 мая новый документ вступит в силу.
Здесь можно посмотреть новые правила, а с помощью теста «Нового репортёра» проверить — готовы ли вы соблюдать их?
В апреле Internews разработал серию инструкций по мультимедийным инструментам для журналистов Узбекистана.
Подробные пошаговые инструкции размещены в открытом доступе, с их помощью журналист или редактор смогут самостоятельно создать для статьи или проекта инфографику, анимированное изображение, интерактивную карту или таймлайн. Все инструкции рассчитаны на бесплатные и простые онлайн-сервисы. То есть журналистам не нужно будет устанавливать на компьютер сложные графические программы и учиться в них работать.
Работать с гидом по мультимедийным инструментам очень просто: вы находите в рубрикаторе тот вид мультимедиа-контента, который планируете использовать в статье, кликаете по ссылке — и скачиваете инструкцию на русском или узбекском языке. Все они сделаны на одном листе формата А4, чтобы было удобно пользоваться (например, разместить инструкцию на стене около компьютера).
Сейчас в базе мультимедийных инструментов доступны инструкции по работе со следующими форматами:
